– Мы тоже очень рады, – проговорил Альберт. – Кстати, миссис Огилви, – продолжил он, обняв Паулу. – Можете первой поздравить нас с помолвкой.

Удлиненное лицо Агнес расплылось в кособокой улыбке.

– Поздравляю. Вы сделали хороший выбор, милорд. Лучше нашей девочки вам жены не найти, это я вам точно говорю. Я знаю ее с пеленок. Да вы и сам мужчина хоть куда, к тому же лорд. Отличная пара из вас получится. Ну, я пойду приготовлю всем чай, а вы тут уж не теряйте голову от радости. – И она ушла, довольно улыбаясь.

– Потрясающая женщина, – заметил Альберт. – Ты будешь по ней скучать?

– Точно так же, как она скучает по своему больному зубу. В любом случае я всегда смогу навестить ее и получить нагоняй.

– Так ты выйдешь за меня замуж, Паула Макмайер? Каннингхем-Хилл, мама и даже Снуппи ждут тебя.

– Конечно, я выйду за тебя, – ослепительно улыбнулась Паула, но потом вдруг погрустнела.

Альберт озабоченно нахмурился.

– Что такое, моя радость? Что еще взбрело в твою хорошенькую головку? Отвечай немедленно. – Он приподнял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Я подумала… я ведь ничего не принесу тебе…

Он лукаво вскинул одну бровь.

– Ты так считаешь? – Его рука пустилась в безошибочный путь. – Придется мне освежить твою память.

– У меня прекрасная память, благодарю, – попыталась строго произнести Паула, но тут же сдалась и рассмеялась. – Я и не думала, что можно быть такой счастливой.

Альберт склонился над ней и поцеловал медленно и нежно.

– И это, любимая, только начало. Мне хочется, чтобы о нашей свадьбе возвестили всему миру фанфары!

– Объявления в местной газете будет вполне достаточно, – улыбнулась Паула. – Не нужно фанфар, но, когда я подарю тебе нашего первого сына, желаю, чтобы в Каннингхем-Хилле устроили фейерверк.

Он ласково повернул ее лицо к себе.

– Фейерверк в Каннингхем-Хилле будет очень скоро, если мое слово еще хотя бы что-то значит.

Небо расцветало фонтанами танцующих огней и вертящихся комет, взмывающих друг за другом и падающих каскадами ослепительных разноцветных брызг.

Положив голову на плечо мужа, Паула любовалась фейерверком, вспыхивающим над озером и лужайкой в парке на территории поместья. Альберт и Паула выбрали уединенное место и теперь были предоставлены самим себе.

– У меня для тебя подарок, – сказал Альберт.

– Как? Еще один?! – с веселым удивлением воскликнула Паула. – Сколько можно подарков, дорогой?! Ты уже подарил мне машину и кучу потрясающих драгоценностей. Ты меня окончательно избалуешь, и мне придется отправляться на перевоспитание к миссис Огилви, – пошутила она.

– Ну, думаю, до этого дело не дойдет, – тепло улыбнулся Альберт. – А что касается моих подарков, то все они и гроша ломаного не стоят по сравнению с тем, что подарила мне ты – нашего сына. Однако подарок, который я приготовил на этот раз, – не обычный, а совершенно особенный.

– Самый особенный для меня – это ты, любимый, – нежно проворковала Паула и поцеловала мужа. – Но ты все-таки меня заинтриговал. Показывай скорее!

– Не спеши, радость моя. Лучше закрой глаза и не открывай, пока я не скажу.

Паула подчинилась. Она услышала легкий шорох одежды, потом тихий щелчок, а когда Альберт позволил ей посмотреть, невольно вскрикнула от восхищения. На черной бархатной подкладке длинного плоского футляра лежало колье леди Вероники, и всполохи разноцветных огней фейерверка ослепительно вспыхивали на его гранях.

– Наше колье! – ахнула она, потом нахмурилась, разглядывая сверкающие камни. – Но ведь оно настоящее! Где ты его нашел?

– Поверь, на это потребовалось немало времени и усилий, но вот оно здесь, перед тобой.

– Но… зачем?

– Я хочу, чтобы это колье передавалось из поколения в поколение, от наших детей к внукам и так далее, вместе с историей, как благодаря ему их предки, то есть мы с тобой, нашли друг друга. И знаешь, что еще? Я попрошу Дэвида, чтобы он написал твой портрет в этом колье.

– Но наш Дэвид сейчас не пишет портреты! – шутливо запротестовала Паула. – Его больше занимают пейзажи. После выставки, которую ты устроил ему в Лондоне, у него от заказчиков отбоя нет.

– Да, Дэвид стал ужасно популярен, особенно после того, как в прессе появилась его биография с массой душещипательных подробностей, а канал культуры уговорил дать им интервью. И тем не менее, я уверен, он с удовольствием возьмется написать портрет любимой сестренки.

Паула улыбнулась. Она вспомнила, как впервые увидела это колье, точнее его копию, как пыталась подбросить его в Каннингхем-Хилл, как впервые столкнулась нос к носу с Альбертом и какое подозрительное лицо было у него при этом.

Альберт изучал ее улыбку.

– О чем задумалась?

– Я вспоминаю, – прошептала она.

– Ты не хочешь вспомнить что-нибудь еще? – произнес он с приглушенным смешком.

Паула перевела взгляд со сверкающих камней на лицо мужа.

– Да, и очень многое.

– А помнишь…