Сэр Джон встретил ее в коридоре на нижнем этаже. Он был бледен, глаза испуганно бегали.

– Скорее, ваше величество, – сказал он. – Все уже собрались! Вы заставляете нас нервничать...

– Женщины всегда опаздывают, – ответила Шартреза сладко.

– Но не королевы, – отрезал сэр Джон сердито. – Я имею в виду, монархи!

Она удивилась настолько, что остановилась, хотя он пытался увлечь ее по коридору дальше:

– Разве? Или монарх должен быть у вас на службе?

– Монарх должен считаться со своими подданными, – сказал наконец сэр Джон. – Умоляю, ваше величество, нам надо поспешить. Все собрались тайно, над всеми висит угроза! И хотя у короля нет людей, но мне не хотелось бы рисковать напрасно.

Они свернули в полутемный коридор, дальше вниз пошли полустертые ступеньки. Сэр Джон взял из подставки в стене горящий факел, повел королеву вниз, а потом еще по длинному извилистому коридору. Шартреза запыхалась, сказала, задыхаясь:

– Что-то мне подсказывает... что это будет моим уделом отныне...

– Что?

– Вот так за вами... бегом... Не зная, куда идем...

Сэр Джон сказал, не поворачиваясь:

– Зато мы знаем, ваше величество, у вас будет прекрасное правление! Вы будете царствовать, купаться в роскоши... а управлять, простите, будут ваши слуги. То есть мы, бароны. Поверьте, мы это умеем делать. Мы всю жизнь управляли, не имея времени на роскошь отдых, развлечения... Это все будет предоставлено вам.

Шартреза нахмурилась, но ничего не сказала. Сэр Джон пару раз оглянулся, проверяя впечатление от своих слов. Королева явно помрачнела, ей впервые ясно дали понять, что она будет только управляемой куклой. А то и вовсе только царствующей, выставляемой для показа черни на праздниках.

Они торопливо пробирались по коридорам. Шартреза озиралась с удивлением и испугом. Только здесь можно оценить масштаб беды, постигшей Зорр. Сэр Джон на ходу подносил к светильникам в стене факел, загорались оранжевые огоньки, и вот уже длинный широкий коридор освещен хоть и тускло, но во всю длину. Стены с обеих сторон облицованы старым мореным дубом. Изредка попадаются двери с позеленевшими от старости медными ручками. Но в углах пыльная паутина, дверные косяки изломаны неведомой тяжестью, под ногами толстый слой пыли.

А когда-то – явно мелькнула у нее пугливая мысль – здесь тоже ходили люди, рыцари говорили красивым женщинам приятные слова, те смеялись и роняли платочки... Где пали эти храбрые рыцари? Куда исчезли красивые беспечные женщины?

Иногда из ниши выдвигалась мрачная фигура в полных доспехах. Забрало опущено, Шартреза видела только сверкающие в прорези глаза. Сэр Джон делал нетерпеливый жест, страж отступал во тьму, коридор двигался навстречу, поворот, снова коридор, наконец небольшая комната, где перед дверью сразу четверо могучего сложения стражей, все в полных доспехах. Доспехи новенькие, без царапин от лезвий топоров, мечей, но щиты без гербов...

Сэр Джон покосился на королеву, заметила ли, как тщательно он обставил собрание заговорщиков. Вряд ли у короля наберется достаточно незанятых воинов, чтобы обезоружить, охрану. Да и сами заговорщики – не покорные овечки.

– Похоже, – сказала она дрожащим голосом, – мы уже вышли за пределы Зорра!

Сэр Джон обернулся на ходу, подождал ее.

– Да, – согласился он. – Мы сейчас в Древних Штольнях.

– Штольнях?.. Фи, как гадко.

– Древних, – подчеркнул он. – Здесь что-то добывали не то гномы, не то кобольды. Что – непонятно, ибо ни следов золота, ни серебра, ни даже меди или железа. Правда, есть остатки руды какого-то странного металла... но никто не знает, что с ним делать, потому забыли. Три века тому назад, когда был расцвет королевства, здесь все укрепили, как видите, даже облицевали дорогим деревом. Вы еще не то увидите!

Она спросила жадно:

– А что еще?

– Увидите.

Перед последней дверью стражи убрали скрещенные копья, сэр Джон отворил и с поклоном пропустил вперед Шартрезу. Она сделала шаг, чтобы двери могли захлопнуться, и остановилась, ошеломленная великолепием. Зал не слишком огромен, однако каждый камень пропитан величием и мощью прошлых эпох. И даже могучий каменный столб, что в центре зала и поддерживает весь свод, покрыт изящной резьбой от пола и до самого потолка, куда без лестницы и не подняться. Фигуры странных и диковинных людей, даже непонятно, люди это резали или не люди...

В небольшом зале жарко полыхал камин, выжигая сырость из подземного царства. Бароны держались отдельными группами, беседовали вполголоса, только Гаальц переходил от одной кучки собравшихся к другой, смеялся, что-то говорил, жал руки и шел дальше. Здесь присутствовали, как с удивлением заметила Шартреза, и четверо рыцарей двора, вполне безупречных которых король считал верными и преданными, две графини и одна виконтесса с мужем.

Королеву приветствовали низкими поклонами и сладкими понимающими улыбками, от которых у нее внутри похолодело.

– Королева Шартреза! – громогласно провозгласил сэр Джон, хоть и несколько запоздало. – Итак, мои дорогие друзья, наполните ваши кубки, взвеселите души!.. Сегодня королевство Зорр сменит своего правителя.

Гаальц снял с подноса проходящего слуги два серебряных кубка, Шартреза благодарно улыбнулась, когда он с поклоном подал ей оба.

– А зачем два?

– На случай, если захотите кого угостить. Ведь вы – королева!

– Тогда угощаю вас, – сказала она. – Берите, берите. Честно говоря, не ожидала, что столько народу...

– Это самые активные, – заверил Гаальц. – А сколько еще таких, которые сочувствуют нам молча?

– Да-да, – сказала она рассеянно, – но как-то не подумала, что активных... много. Это хорошо, конечно. Теперь я чувствую себя увереннее.

Она пригубила вино, прислушалась к ощущениям, улыбнулась и отпила до половины.

– Не ожидали, – сказал Гаальц с улыбкой, – что в королевских подвалах такое вино?

– Честно говоря, нет.

– Видите, король не знает даже свои подвалы!

Она засмеялась, окинула взглядом заговорщиков.

– Извините, я пойду пообщаюсь. Мне все-таки надо знать, что их привело сюда... и что они от меня ждут. Я должна знать этих людей, чтобы... чтобы доверять.

Гаальц поклонился.

– Да-да, вы правы. Вы очень умная женщина, ваше величество. А я пока уточню некоторые детали со своими друзьями.

Эти полчаса, что я неуклюже крался за двумя фигурами и подслушивал их разговор, дались мне нелегко. Они шли с факелами, я двигался в темноте, что и хорошо – я практически невидим в потемках, но, с другой стороны, мне все время чудится, что я наступаю на огромную толстую крысу...

Под ногами в самом деле слегка пружинило, будто я ступал по тончайшей придорожной пыли. Иногда я слышал легкий треск рвущейся паутины, дважды по мне пробежали торопливые мохнатые лапки. Я вздрагивал, покрывался липким потом. К счастью, я без доспехов, в простой рубашке, иначе гремел бы, как Ван Дамм в посудной лавке.