Сегодня ее отчаяние достигло предела, и она позволила себе играть с огнем, хотя в глубине души понимала, что поступает неправильно. Однако у нее было слишком тяжело на сердце, поэтому ей не хватало душевных сил прекратить всю эту вакханалию.

Появление Мартина на секунду подняло ей настроение, но одного взгляда на его мрачное лицо хватило, чтобы она тут же пала духом.

– Итак, милорд! – Аманда с вызовом посмотрела на него. – Вы с кем – с теми, кто за или против?

– А о чем спор? – спросил Мартин.

– Здесь утверждают, что лучшие из гравюр должны разжечь страсть женщины.

Аманда стойко выдержала его взгляд, умело скрывая свое презрение к обсуждаемому вопросу. Когда зашел разговор о том, что одна из последних гравюр настолько великолепна, что ей противостоять невозможно, она заявила, что, по ее мнению, по воздействию на женщину этот вид искусства переоценен. Все мужчины, участвовавшие в споре, отнеслись к ее словам пренебрежительно, а ее мнение не взяли в расчет.

Она находилась в том настроении, когда во что бы то ни стало надо доказать свою теорию. Мужчины понимали, что это всего лишь теория, и пытались подбить ее на практику. Именно это и вызывало у нее возмущение.

Неужели они думают, что она настолько наивна?

Естественно, она знает, о какого рода рисунках идет речь – ведь ей уже двадцать три! Некоторые она видела своими глазами, о других слышала, а с работами художников, таких как Фрагонар, сталкивалась чуть ли не с детства. Ее мнение было не теоретическим, а основывалось на факте: эти работы – независимо от сюжета – никогда не пробуждали в ней страстного отклика.

Именно эту мысль Аманда стремилась донести до собеседников и в настоящий момент пыталась понять, сколько еще времени им понадобится, чтобы уяснить, что она не намерена разглядывать их коллекции, дабы проверить свой тезис на практике.

Вот как развивались события до появления Мартина. А теперь он…

– Ведь у вас, милорд, тоже есть свое мнение? – Она многозначительно вскинула бровь. – Говорят, что вы знаток в этом вопросе.

Мартин улыбнулся, и от его улыбки по спине Аманды пробежал холодок.

– Едва ли я назвал бы их неэффективными, хотя, конечно, тут играет роль восприимчивость женщины.

Его слова были встречены с одобрением.

Аманда изумленно уставилась на него. Она-то предполагала, что он попытается прекратить спор и бросит вызов всем ее оппонентам.

– Абсолютно верно, – сказал мистер Кертин. – Я такого же мнения.

– Действительно! – подал голос лорд Маклинток. – А это означает, моя дорогая, что вам придется взглянуть на некоторые работы, чтобы подтвердить вашу точку зрения. Буду счастлив предложить вашему вниманию свою коллекцию.

– Нет, моя коллекция более обширная…

– А моя интереснее…

На Аманду обрушился поток предложений. Еще немного – и началась бы перебранка по поводу того, чья коллекция больше подходит для испытания ее темперамента, однако низкий голос Мартина заставил всех замолчать:

– По моим наблюдениям, главным является восприятие. У меня в библиотеке есть огромная коллекция таких работ, в том числе и с Востока. Поэтому я предлагаю мисс Кинстер взглянуть на мою коллекцию и таким образом проверить свой тезис.

Аманда медленно втянула в себя воздух. Никто из ее оппонентов не осмелился возразить, все ждали, готовые к броску в том случае, если она откажется от приглашения Декстера.

Она прищурившись посмотрела на Мартина. Он намеренно портит ей вечер, оправдывая себя тем, что действует для ее же блага. Что ж, ему придется компенсировать ей упущенные развлечения.

– Отличная идея! – улыбнулась Аманда. Тревога, промелькнувшая в глазах Мартина, была ей наградой за все испытания. – Естественно, я расскажу вам о своих открытиях, – пообещала она оппонентам.

Кто-то недовольно заворчал, остальные спокойно смирились с проигрышем. Без сомнения, они считали, что смогут удовлетворить свои аппетиты при следующей встрече. Аманда же решила покончить с полусветом. Ведь она появлялась здесь исключительно для того, чтобы найти Мартина.

Она взяла его под руку, и они направились к дверям.

– Только не надейтесь отделаться от меня, – тихо проговорила Аманда, – не показав мне свою коллекцию, особенно ту часть, что «с Востока».

Мартин покосился на нее.

– Вам нет надобности смотреть на такие вещи.

Аманда попыталась выдернуть руку из-под его локтя, но Мартин крепко сжимал ее пальцы.

– Если вы считаете, что их общество слишком опасно для меня, то должны предоставить альтернативу. Вы предложили мне взглянуть на коллекцию – я приняла ваше предложение. Все это слышали.

– Вы серьезно настаиваете? – Судя по тону, он решил, что она свихнулась.

– Да, – уверенно ответила Аманда.

Мартин еле слышно чертыхнулся. Выпустив ее руку, он залез в карман, достал блокнот и написал записку Реджи Кармартену, в которой сообщал, что спас его подругу и вынужден отвезти ту домой. Отдав записку лакею, он снова взял Аманду за руку.

– Поехали.

– Как я понимаю, – холодно произнес Мартин, когда карета повернула на Парк-лейн, – вы не позволите мне доставить вас домой и тем самым закончить вечер?

– Нет, – уверенно подтвердила Аманда.

Что ж, выбора у него нет. Мартин сожалел о том, что испортил ей вечер. Он почему-то нервничал, хотя в этом не было причины: он проводит ее в библиотеку, покажет книгу с чертовыми гравюрами, а потом отвезет домой. Вот и все. На сегодня.

Карета свернула на аллею и, как обычно, покатила к задней двери. Мартин хотел было отругать кучера, но вовремя вспомнил, что парадную дверь не открывали уже сотню лет. Карета остановилась, он вышел и помог выйти Аманде, объясняя свое волнение тем, что она – первая гостья из высшего света с тех пор, как этот дом стал принадлежать ему. Однако пока он вел ее через темную кухню и по коридорам, его волнение только усиливалось.

Аманда радовалась темноте, правда, темнота была неполной: при свете свечи, которую Мартин захватил из кухни, она разглядела мебель в чехлах из грубого полотна. Едва переступив порог, она сразу ощутила мрачную нежилую атмосферу дома.

Это было самое настоящее логово.

Аманда поежилась. Было очень зябко, почти холодно – очевидно, только огонь в кухонном очаге не давал исчезнуть этому «почти». Неужели Мартин проводит здесь все свое время? Широкая лестница вела из напоминающего мавзолей холла на теряющуюся во мраке галерею. Оглядевшись, Аманда обнаружила, что почти все двери открыты и что комнатами не пользуются. Она опять поежилась.

Это не дом, это просто жилище, лишенное души, и вряд ли это можно объяснить тем, что он холост и живет один. Просто здесь не осталось ни человеческого тепла, ни уюта.