Треск, внезапно взвывший и тут же затихший двигатель, и тишина… Только ветер свистит в расчалках крыльев.

— Да что это за денёк сегодня, босс? — на изъеденном магической кислотой капоте появился призрак ирландца Патрика, озабоченно разглядывая то место, где только что был винт. — Но сейчас-то тебе точно трындец, босс?

— Что-то ты торопишься отправить меня на тот свет, — со злостью на самого себя ответил Красный. — Лучше бы площадку поровнее для посадки присмотрел.

— Так уже… Доверни чуть левее и снижайся. Видишь то поле у реки? Вот это оно и есть.

Несомненное достоинство бипланов — их способность планировать с выключенным двигателем и приземляться на крохотном пятачке размером чуть ли не с носовой платок. Во всяком случае, футбольное поле вдвое превышает требуемые для посадки размеры. Вот и сейчас «Чайка» остановилась после короткого пробега по засеянному непонятно чем полю задолго до ограждающей участок каменной стены. Эти камни сами лезут из земли, такая вот особенность испанского земледелия.

— Мы живы, босс! — удивлённым голосом воскликнул призрак ирландского шулера. — Поразительно!

— Я точно живой, а с тобой вопрос сложный и неоднозначный. — Ухмыльнулся Красный. — Давай сматываться отсюда, а то сейчас как понаедут гости с пулемётами.

— Согласен, — кивнул Патрик. — В любом деле главное — вовремя смыться.

Василий расстегнул ремни парашюта и выбрался из самолёта. Похлопал истребитель по нагретому солнцем уцелевшему крылу:

— Извини, птичка, но тебя придётся сжечь, иначе у франкистов и лягушатников жаря треснет от такого подарка.

Самолёт промолчал. А что может сказать бездушная машина? Только промолчать и согласиться.

Но сначала достал из кабины всё необходимое, и в первую очередь закреплённый в специальных держателях автомат ППШ.***

*** Пистолет-пулемёт штурмовой. Внешне и по ТТХ напоминает автомат Судаева из нашей реальности***

Что ещё? Литровая фляга с водой, в медицинских целях разбавленной вином в пропорции один к одному. Сумка полевая, где с утра лежит шоколадка и узелок с сухофруктами. Карта. Компас. Нож на поясе, нож на голени правой ноги, нож за голенищем, маленький швырковый ножик сзади за воротником, браунинг в кобуре и браунинг в кармане, граната… Вроде бы ничего лишнего?

Теперь осталось засунуть тряпку в открытый топливный лючок, бросить туда появившийся на ладони огненный шарик, и побыстрее сделать ноги.

За спиной грохнуло, когда Василий уже выбрался на наезженную грунтовую дорогу, идущую по высокому берегу реки Эбро. Или Эрбо, что в общем-то всё равно. Не Волга и не Енисей, и даже не Нева, чтобы название правильное запоминать. Главное, что течёт в нужном направлении, а больше от неё ничего и не требуется.

Поднявшийся к небу столб чёрного дыма облегчал задачу поисковикам мятежников — в том, что они отправили на поиски сбитого лётчика немалые силы, можно было не сомневаться. Но тут уж ничего не поделать. И страшного ничего нет, потому что пешком Красного не догонят, а звук едущей по дороге машины будет слышен издалека и даст время спрятаться и замаскироваться. Всё в той же гимназии на уроках выживания учат полностью сливаться с местностью даже на ходу. Василий так зайцев ловил, хватая ничего не подозревающих зверьков за уши и отправляя в мешок. Потом с Артёмом Сергеевым жарили их на костре, представляя себя индейцами в прериях, или казаками Ермака Тимофеевича на берегу Тобола. Очень патриотично, романтично и вкусно, особенно если зайчатину заранее замариновать в кислом сухом вине.

Два раза Красному пришлось становиться хамелеоном. Первый, когда по дороге на бешеной скорости в тридцать километров в час пронеслись четыре набитых солдатами грузовика в сопровождении пулемётной танкетки, а второй чуть позже — пришлось пропускать роскошный открытый лимузин с какими-то генералами, но сопровождаемый уже двумя танкетками. Вот сволочи, как дома себя чувствуют!

Вторую машину Вася проводил взглядом с большим интересом. Генералы как таковые ему были без надобности, хотя при случае прихватил бы с собой, а вот более-менее быстрое средство передвижения не помешает. Как-то не улыбается пилить пешим ходом почти двести километров. И не нужно рассказывать сказки про суворовских чудо-богатырей, проходивших за день восьмидесятивёрстные марши. Если и случалось такое пару раз при острой необходимости, то не вошло в систему — люди скорее сдохнут, чем привыкнут к таким переходам. Другое дело на колёсах — сиди себе, да крути баранку, лишь бы топлива хватило. Дорога сухая и каменистая, дождей на ближайший месяц не предвидится, так что…

Если бы не танкетки! Понятное дело, что в бою даже сорокопятка «Прощай Родина» разберёт их на составные части меньше чем за минуту, но против пехоты в чистом поле — вполне себе грозная сила. Особенно если пехотинец один, да и тот лётчик.

Но уже через час ходьбы по пыльной дороге в полуденную жару танкетки не казались Василию таким уж грозным противником. Всё в той же гимназии для одарённых их учили вскрывать консервные банки без ключа и открывашки, а танкетка отличается от консервов лишь толщиной металла. Добавить силы побольше, и выгребай содержимое хоть ложкой, хоть лопатой. А если предварительно усыпить, как рекомендовано в наставлении по оказанию первой помощи пострадавшим в туристических походах… Хотя чего мечтать, уехали те танкетки, и возвращаться не собираются.

Однако судьба любит смелых и решительных, и удача улыбнулась Красному во все тридцать два зуба. Танкетки и лимузин стояли на берегу реки, под огромным и тенистым деревом был установлен столик и два кресла, и генералы вели неспешную беседу, время от времени разливая вино из большой, оплетённой соломкой бутыли. Из закуски на столике присутствовала только головка сыра, от которой собеседники отрезали неровные куски. Экономные жлобы! А у кромки воды на рогульках торчат бамбуковые удилища. Совмещают полезное с приятным.

Вася достал из полевой сумки половинку бинокля и пригляделся. Пожалуй, что генерал там только один, который в испанской форме. Другой французский полковник в красных штанах и дурацкой кастрюлей с козырьком на голове. Лицо полковника украшено солидным носом и почему-то кажется знакомым. Причём знакомым не самому Красному, а капитану Василию Родионову, живущему где-то в глубинах души и сознания.

— Видел его раньше? — сам с собой заговорил Вася.

Сам себе и ответил:

— Да, видел. И вроде бы даже в газетах, но не могу точно вспомнить.

— Известный в будущем человек?

— А это от тебя теперь зависит, будет у него будущее, или нет.

— Валим французишку?

— Экипажи танкеток придётся валить однозначно, а эти на твоё усмотрение. Я