– Ну, тут даже самые упрямые скептики будут вынуждены согласиться с тем, что это действительно реальный и большой шаг к утверждению эллинского величия. А концепция объединенного Novum Pax Romana et Hellas вообще сильно сыграет на национальной гордости моих подданных. Другое дело, что найдутся недовольные и скептики, которым это все покажется слишком мало, и один квадратный километр Константинополя будет, с их точки зрения, банальной подачкой, которая совершенно не стоит украденного – всего Константинополя и всей греческой Ромеи.

Поднимаю с земли прутик и делаю пару рубящих воздух движений.

– Ну, это дело поправимое. Всем таким умникам можно порекомендовать взять в руки винтовку и отправиться на фронт. Им никто не мешал это сделать во время Великой войны и тем самым отбить Константинополь и всю Ромею у турок, вернув их Греции. Им никто не мешает это сделать и сейчас, благо Османия и Карамания просто напрашиваются на военный разгром. Если ваши сорвиголовы хотят разгромить Кемаля, то я не буду возражать против присоединения этой провинции к Эллинской империи.

Король покачал головой.

– Ну, чаще всего эти горлопаны отнюдь не стремятся на фронт.

– Разумеется. Там стреляют и могут даже убить ненароком. Но мы можем предложить вашим горлопанам и всем грекам другую цель – Кипр вполне может стать новой национальной идеей на современном этапе. Заставить британцев вернуть грекам легендарный Кипр – что может быть более достойным желанием? Тем более что, вероятнее всего, воевать с британцами за Кипр не придется. Если они его когда-нибудь и оставят, то отнюдь не в ходе войны. Так что ваши диванные патриоты могут активно включиться в процесс «освобождения Кипра», ничем при этом не рискуя.

Мой эллинский собрат вновь усмехнулся:

– Да, согласен, Кипр мог бы стать жемчужиной короны Эллинской империи. На этой теме можно долго играть в патриотизм. Не вставая с дивана.

Вот, умный человек. Хоть и король.

Киваю.

– Ну вот и я об этом. И вряд ли за него придется всерьез воевать. Британцы сделали ошибку, ввязавшись в авантюру с Кемалем и наделав массу глупостей с ультиматумами и прочими телодвижениями флотом. Мировое и европейское общественное мнение сейчас против них, никто не хочет повторения Великой войны. Наоборот, мы видим, что сама Британская империя трещит по всем швам. Индия, Ирландия и Египет бурлят. Если волнения начнутся на Кипре, то британцам будет непросто успокоить ситуацию без применения силы. А применение оружия однозначно вызовет общественное возмущение во многих странах, и в первую очередь в Греции. А Кипр можно вернуть эллинам, только взорвав там ситуацию изнутри.

Константин скривился, словно от зубной боли.

– Увы, нынешние греки отнюдь не ирландцы и тем более не легендарные спартанцы. Желающих идти под пули на Кипре не так много.

– А если в поддержку референдума на Кипре выступит международное сообщество и флот Новоримского Союза? Британский флот, конечно, огромен, но не бесконечен. На все театры военных действий его однозначно не хватит. Лично я считаю тему Кипра весьма перспективной и готов Элладу в этом вопросе всемерно поддержать. И словом, и делом.

– Что ж, благодарю, Михаил. Я ценю ваше предложение. Я обдумаю это.

Киваю.

– Прекрасно. Когда вы намерены короноваться и провозгласить Эллинскую империю?

– Как можно скорее. К сожалению, мои позиции достаточно зыбки, чтобы откладывать этот вопрос надолго. А вот императорская корона будет только моей, так что это очень весомый аргумент в пользу легитимности моей власти и моих прав на трон.

Где-то я это уже слышал. Или говорил?

– Разумно. Так когда?

– Думаю, что уже послезавтра.

Удивленно поднимаю бровь.

– Послезавтра? Хм. Мне нужно распорядиться относительно подготовки Святой Софии к церемонии.

Константин покачал головой.

– Нет-нет, Святая София не нужна. Как бы то ни было, это сейчас не греческий храм, и могут пойти разговоры вокруг того, что я, мол, короновался в чужом храме. А это будет нехорошо.

– Хм. Ну, может быть.

– Да почти наверняка так и будет. Поэтому, подумав, я выбрал храм Марии Монгольской – церковь Богоматери Панагиотиссы. Да, он очень маленький, но у меня и не так много свиты здесь. Зато это единственный православный храм Константинополя, который никогда не был обращен в мечеть, и единственный храм, в котором всегда совершалась божественная литургия греческого обряда. И к тому же это место было последним оплотом прежней Ромеи. Местом, где греки сражались до последнего, отбивая атаки осман в уже павшем городе. Не зря стены церкви выкрашены в красный цвет – цвет памяти о последнем яростном сопротивлении завоеванию, о сотнях и тысячах погибших у стен этого храма. Даже османы не решились его обратить в ислам, именуя «кровавой церковью». Мне кажется, что коронация там станет символом возрождения Греции и восстановления Эллинской империи.

Я еще раз хмыкнул. Ну что ж, разумно. Как всегда, когда есть возможность сыграть на чувствах толпы, делая при этом свой гешефт. Например, укрепляя свою личную власть.

– Да, соглашусь. Это действительно станет мощным символом и краеугольным камнем нового возрождения Эллады.

Константин склонил голову.

– Да.

Он был весьма доволен собой. Впрочем, почему ему не быть таковым?

– Итак, вы приняли окончательное решение относительно полноправного и полноценного участия в Новоримским Союзе, а также в разработке и эксплуатации совместного идейного фундамента в виде Novum Pax Romana et Hellas?

– Да, проанализировав предложение, я считаю его полезным для моей державы. Греция становится еще одним камнем в крепостной стене нашей общей обороны. Но я вновь хочу подчеркнуть, наша главная цель сейчас – получить обратно Кипр. И в этом контексте мы весьма рассчитываем на помощь и поддержку Новоримского Союза.

Ловко он мою идею обратил в свою. Еще тот деляга. Подметки на ходу отрежет.

Степенно киваю:

– Безусловно. Это святая цель.

Особенно в контексте того, что нам самим этой британский гнойник посреди Восточного Средиземноморья даром не нужен. А когда Кипр станет греческим, мы всегда сможет устроить себе там парочку военных баз.

Впрочем, Кипр не единственная наша головная боль. Своего освобождения от британского гнета ждет и Египет.

Тут гул моторов привлек наше внимание, и мы синхронно подняли головы, всматриваясь ввысь. В небе на Константинополем плыла, в окружении почетного караула из истребителей Единства, огромная сигара «Цеппелина» с гербом Второго рейха на борту.

Дирижабль и его эскорт были видны всему городу, включая посольский квартал.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Международный аэропорт Новый Рим. 8 мая 1918 года