– Вот она, современная амазонка! – с восхищением воскликнул Каратов. – Ну ты даешь! Ты еще и на мотоцикле разъезжаешь? Убила! Повержен!

– Да, – поморщилась Ксения. – Только байк купила, представляешь, столько его у отца выпрашивала! Блин, купила! Только села, а тут под колеса какая-то шушера кинулась! Зараза! Крыло помялось! Ну, блин, убила бы!

– Какая шушера? – не понял Каратов.

– Да малышня какая-то! Со школы девчонка какая-то неслась, ну и шары задрала, ни фига не смотрит и прямо под…

– Как это? – таращился на Ксению Каратов. – Ты сбила человека?!

– Да ни фига не сбила, говорю же тебе! – нервничала Ксения. – Проезжала мимо «Ладьи», ну, той, что рядом с твоим домом, а тут эта дура бежит! Ну и… Да ничего мне не будет! Папаня позвонит, денег дадим…

– А… а что с девочкой?

– Да фиг ее знает… ничего страшного… – отмахнулась Ксения. – Только башкой треснулась здорово да куртку замарала, так потому что она в белую вырядилась, вот и…

– В какую?! Сколько лет девочке? – побелел Глеб.

– Я что, спрашивала ее, что ли? Так… вроде лет… пять… десять…

– Где?! Где она?! – страшным шепотом прошипел Каратов.

– Увезли… Глеб, да не парься ты! Девчонка живая, денег дадим и…

– Я знаю, что ничего тебе не будет! – рявкнул Глеб и лихорадочно стал искать телефон в кармане халата.

Телефон не находился…

– Да твою-то мать! – ругнулся Глеб и понесся обратно к себе в кабинет.

Ксения, ничего не понимая, бежала следом.

– Глеб! Глее-е-еб! Ну я тебе серьезно говорю, я ничего там не нарушала! У нас и свидетели есть!.. Будут! Чего ты так вздернулся-то?! Блин, Гле-е-еб!

Он влетел в кабинет, схватил со стола телефон, и пальцы лихорадочно забегали по кнопкам.

Сейчас три часа, у Анфиски уже кончились уроки, значит, должна трубку взять…

Телефон отчего-то бормотал, что абонент недоступен.

– Черррт! – скрипел зубами Каратов и снова набирал номер.

– Глеб, ну я не понимаю! – встала в позу Ксения. – Ты-то чего взвился?! Я уже позвонила папе, он сказал, чтобы не волновалась, что…

– Уйди отсюда! – заорал Каратов.

– Да что случилось?! – топнула ножкой девушка и крикнула в коридор: – Федя! Фе-е-едь!

В дверях появился Сутулов.

– Ксюшка, негодница, – пожурил он сестрицу. – Я тебе говорил, что нельзя у нас по кабинетам шарахаться… Глеб, что с тобой?

– Выйдите отсюда! – проревел Глеб.

– A что, собственно…

– Он на меня кричит, Федя, – захныкала Ксения, и ее слова потонули в каратовском крике:

– Убери ее, я сказал!

Он дозвонился только до матери, Анфиска так трубку и не взяла.

– Мам, где Анфиса? – постарался спокойно спросить Глеб, но у него это получилось плохо.

– Глеб… – послышалась тревога и в голосе матери. – Я уже сама нервничаю… Столько времени, а ее еще нет… Вадику звонила, он дома.

– Хорошо, мама, как только она появится, сразу мне позвони.

– Глеб, сынок, что случилось? Ты что-то знаешь, да? – всхлипнула Татьяна Николаевна.

– Ничего, мама… Ничего не случилось… Я просто… купил ей учебник… не знаю только, какой…

– Какой учебник, Глеб, у них год заканчивается послезавтра! Что случилось?

– Мам, я ж говорю – ничего… Я позже позвоню, у меня тут… у меня больной.

Больше с матерью говорить не было сил. Надо было что-то делать, куда-то бежать, только куда?

– Отвезли в больницу… – вспомнил он. – В какую?.. Где эта… водила хренова?! Ксения!

Но Ксении уже не было.

– Федор! – высунулся он в коридор. – Сутулов, черт возьми!

К Глебу встревоженно подбежала Милочка.

– Глеб… Антонович, а Федора Федоровича нет. Они уехали… с девушкой.

– Да твою-то мать!

Он закрыл кабинет, вылетел из клиники и побежал к стоянке. Дорогу ему преградила знакомая машина.

– Глеб! – вылетела из нее Лера. – Глеб, это не она!

– Кто? – ничего не понимал Каратов.

– Успокойся, – Лера сама тяжело дышала. – Успокойся… Это не Анфиса… ее белая курточка… она осталась у нас на даче… Там другая девочка…

Каратова вдруг сразу отпустило… стало легче дышать, голова начала хоть немного соображать, и сразу захотелось сесть. Он сел. Прямо на бордюр в своем белом, свеженьком халате.

– Откуда ты узнала? – еле слышно спросил он.

– Мне еще час назад звонила Татьяна Николаевна, спрашивала про Анфису, – опустилась рядом с ним Лера. – Я у Вадика спросила, он сказал, что она вроде бы пошла домой. A потом Татьяна Николаевна снова позвонила, спрашивала… Я приехала домой, а соседки говорят, девочку возле «Ладьи» сбили, дескать, похожа на подружку Вадика. Я тогда… я тогда сразу по больницам начала звонить… Нашла… В Краевой она лежит… Ира Спиридонова… девять лет. A куртка… Мне Вадик сразу сказал, что куртку они на даче забыли. Она теперь в розовой ходит. A когда мне Татьяна Николаевна позвонила и рассказала, что с тобой что-то не так, я поняла, что ты про девочку знаешь, ну и… вот.

– Приехала? – чуть улыбнулся ей Глеб.

– Ну да… – испуганно хлопала глазами Лера. – Это не она. Я б тебе позвонила, но ты… ты бы трубку не взял.

– A где… где носится этот бесстыжий ребенок? – спросил у Леры Каратов. – Почему она не берет трубку?

– Ну… заигралась с кем-то, может быть… – пожала плечами Лера, потом пригляделась к Каратову и поднялась. – Поедем в Краевую. Ты же врач, сам девочку посмотришь.

Да! Она как знала. Он был рад, но окончательно поверить ей не мог. Если бы Анфиска взяла трубку, если б он услышал ее голос, он бы поверил, а так…

– Садись, – уже сидела за рулем Лера. – И отряхни халат.

Возле больницы они были уже через десять минут.

– Я с тобой, – заторопилась за Каратовым Лера, когда тот выскочил из салона.

– Нет! Я пройду, а с тобой не получится. Жди меня здесь.

И она ждала. Несколько раз набирала номер сына, Анфиса Вадику не звонила. Звонить Татьяне Николаевне она боялась, знала, как только Анфиса появится дома, та позвонит сама. Лера знала точно, что в больнице другая девочка, но беспокойство нарастало. Куда она могла уйти? Они все время ходят вместе с Вадиком. Уроки закончились. Анфиса никогда не отличалась бесшабашностью, она всегда звонила домой, и телефон у нее был при себе, заряжен и оплачен. Так что же случилось? Лера понимала – Каратов не сможет успокоиться, пока Анфиса не найдется. Да и сама Лера не находила себе места. И в который раз трезвонила сыну.