в отдаленных уголках страны, где объясняли бы, как читать, писать, считать и давали базовые знания о жизни, вроде географии и ежедневного мытья рук, эпидемий и многих других проблем можно было бы избежать.

— Ты хочешь сказать, что вас в школе учат выживанию? — вернул ее к теме Андриан. Все лучше, чем думать про то, как опростоволосился.

— Не только. Любой уважающий себя гном должен разбираться в финансах, ориентироваться под землёй и на земле, добыть самостоятельно еду и сшить себе одежду. В общем, быть самодостаточной единицей. Раньше детей, когда они в состоянии становились держать в руках секиру и арбалет, отправляли жить отдельно. Выжил год — молодец, добро пожаловать обратно в семью.

— Сурово. — прокомментировал Андриан, а сам задумался — вот бы так золотую молодежь, детей чиновников и знати, отправить в лес выживать на год. Да хоть на неделю.

— Вовсе нет. — подтвердила его мысли Лола. — Дисциплинирует, учит полагаться только на себя, да и навыки полезные. Последние лет пятьдесят ввели некоторые послабления — не год, а шесть месяцев, с зимы по лето, только после совершеннолетия, и не все приходится самим делать. Мне вот жилет шить помогали, и арбалет я не сама собирала. Но могу, если понадобится. Таким образом, у гномов каждый — потенциальный автономный боец. У людей, например, какая армия?

Андриан замялся. Разглашать конфиденциальные данные первой попавшейся девчонке с сомнительной родословной — вроде глупо, и в то же время она успела дважды спасти его. Желала бы зла — прикопала под ближайшим кустом.

— Да неважно. — отмахнулась Лола, видя его смущение. — в любом случае, для сравнения. У нас, если что, под знамёна встанет вся раса. Пусть нас и не так много, как людей, но горы лучше нас никто не знает. И вы это тоже понимаете, потому и не суётесь. А вот оснарабийцы не понимали, и полезли к нам лет двести назад.

Вот этот поучительный эпизод истории Андриан прекрасно помнил. И проникся.

Такого позорного разгрома воинственные обитатели полупустынной Оснарабии не знали никогда. Безбашенные кочевники, позади которых степь и песок, и которым вроде бы нечего терять, бежали обратно в свои бесплодные земли в ужасе, и больше никогда не смели даже взглянуть косо в сторону гномьих территорий.

Говорят, именно в честь тогдашнего предводителя армии гномов, Клауса, и произошло название психологического заболевания клаустрофобии.

Воевать с гномами — означало спуститься к ним, под землю. Но на собственной территории им равных не было. Тем более среди кочевников, привыкших к необъятным степям и просторам.

Смертельные ловушки, неожиданно нападающие из вроде бы цельной стены отряды, пропадающие в никуда люди — оснарабийцы не выдержали психологического напряжения. Потеряв чуть ли не половину бойцов, они капитулировали, а после подписания мирного договора гномам еще и выводить на поверхность горе-вояк пришлось. Они в катакомбах заблудились.

Лола поворошила прутиком пригасшие было угли костра. Подложила веток потоньше, задумчиво глядя на лижущее их пламя.

— Жаль, что у эльфов не так. — тихо уронила она.

Первое недоверие по отношению к нечаянному спутнику потихоньку уступало место дружбе и чему-то, что она не смогла бы толком назвать. Хотелось поделиться с ним мыслями, рассказать о себе — не все, понятное дело, некоторые вещи нельзя доверять людям ни при каких обстоятельствах, но хотя бы общие вещи — вроде быта, в котором она выросла, или детских воспоминаний.

— А что не так с эльфами? — Андриан лежал на охапке ельника, прикрытой плащом, и смотрел в небо. В столице у него никогда не было времени на то, чтобы просто прогуляться по городу, не торопясь и не по делу. А тут — костёр потрескивает, звёзды из-под облаков видно, красота. Новые, занимательные сведения о его спутнице ненавязчиво откладывались в подсознании, для дальнейшей обработки потом, когда он будет в рабочем состоянии.

— Воевать они не умеют. Такие данные в физиологии заложены, и сила, и выносливость, все при них, а культуры боя нет. Тактики нет. Вымани их из леса — и бери тепленькими.

— Собственно, так мы войну и выиграли. — задумчиво согласился советник, вспоминая выдержки из учебников истории.

Раньше вся та земля, по которой они сейчас едут, принадлежала эльфам. Вся нижняя треть полумесяца у моря. Два государства, эльфийское и людское, Эльвенаар и Илирия, жили мирно и дружно, граница постепенно стиралась, создавались смешанные семьи — редко, правда, потомства такие браки чаще всего не давали, но если уж рождались дети, то в эльфийскую родню, и зачастую становились сильнее родителей. Постепенно эльфы расселились среди людей, а люди все больше заселяли территорию Эльвенаара, и как-то незаметно начали считать ее своей.

Но жили все мирно. Пока не случилось неизбежное.

К власти в Илирии двести лет назад пришел весьма своеобразный монарх. Саман Второй. История позже прозвала его Кровавым. И за дело.

Знатный был параноик. Да и советники попались подстать — нашептывали всякие ужасы. Мол, эльфы только и мечтают совершить переворот и сменить династию, для того и подбираются к людям. И вообще они монстры, питаются по ночам младенцами. Ужастики про дроу, летящих на крыльях ночи, родом из того же времени. Ничего нет страшнее и разрушительнее, чем запущенный невовремя слух или рассказанная неправильно сказка. Из мирных соседей за считанные дни эльфы превратились во врагов и убийц.

И когда поступил сверху приказ — вырезать всех эльфов на людских территориях, накрученные пропагандой солдаты даже не задумались, а пошли в ночь выполнять. За одни жуткие сутки полегло больше сотни тысяч эльфов. Кто-то даже не успел проснуться, кто-то оказался слишком слаб, чтобы противиться нападавшим — не по одному же воины набрасывались.

Той ночью сказки о жутких дроу получили подтверждение. Несколько раз отряды напоролись на таких вот, неправильных эльфов. Вместо того, чтобы тихо сдохнуть, они уносили с собой по десятку человек. Гибли сами тоже, но тем самым давали шанс соплеменникам скрыться от бойни.

Выжившие немногочисленные эльфы бежали. Как оказалось, если можно судить по рассказам Лолы, в горы к гномам. Как тогда казалось людям — они просто испарились, чем еще раз подтвердили страшные о себе слухи. И долго еще матери пугали непослушных детей тем, что злобный дроу придёт и заберёт их, если они не доедят кашу.

Благополучно забыв о том, что собственно, их мужья устроили геноцид целому народу.

Андриану было сложно обвинить эльфов в излишней скрытности. Люди заслужили недоверие и неприятие своим скотским поведением два века назад. Единственное, о чем жалел советник, что сейчас нельзя связаться с лесным народом, и передать предложение мира и сотрудничества.