Эх, ну какие ковры в деревенских домах? Не видел, что ли, господин маг? Полы земляные, засыпанные соломой. А пейзане порой живут в одном помещении с козами и птицами, и ничего. Впрочем, перебивать фон Скилура не стал, пусть болтаем. Может, что-нить и интересненькое расскажет.

Разглагольствуя, барон прихлебывал из небольшой фляжки. Видимо, решил заранее подготовиться к будущим неудобствам. Надеюсь, сегодня обойдемся без сюрпризов и поджогов?

— И вот еще что, — хихикнул Габриэль. — В лекарей не верят, все больше своими силами обходятся. Коров-то хоть к камню водят, а людей нет. Дескать — чего лечить-то? Сильный выздоровеет, слабый умрет. Если женщина рожает, то все из дома уходят. Как родит, пуповину зубами перегрызает.

Я подумал — а у нас-то чем лучше? Вспомню, как сам «медицинскую» помощь оказывал солдатам, так вздрогну. У пейзан, что в Швабсонии, что в Силингии, до сих пор предпочитают окуривать больных дымом, от которого никакого прока, или обмывать тело водой, рассчитывая, что болезнь уйдет вместе с ней. А зубы цирюльники выдирают грязными и ржавыми клещами. Не пойми, от чего загнешься — от зубной боли, или от «лечения»?

Скоро светать начнет, а барон все болтает и болтает, делая по крошечному глоточку. Я бы не выдержал, опростал посудину одним махом, и все. Вон, договорился до того, что где-то на болоте сидит могущественный колдун, насылающий на нас и громы с молниями, и разбойников. Делать больше нечего могущественным колдунам, как на кочке сидеть.

Что хоть он пьет-то? Не удержавшись, взял фляжку, понюхал. М-да, здесь не слабенькое вино, а что-то покрепче. Мне от одного запаха в голову так вдарило, что в висках зашумело, а самого передернуло. Нет, дрянь, определенно. Как я ее раньше-то пил? И мало того, что пил, так эта отрава мне нравилась.

Пожалуй, надо спать идти, да и Габриэля пора укладывать. Наставлять его на путь истинный и уверять, что пить вредно, я не стану. И по возрасту не положено, и вообще, кто я такой, чтобы учить кого-нибудь жить?

Устав зевать, я решил-таки плюнуть на хорошие манеры. Чтобы поговорить, завтра целый день будет, да и послезавтра можно поболтать. Уже приготовился раскрыть рот, извиниться, как от дальнего костра донеслись крики. Я еще даже не понял, что там происходит, а рука уже ухватила рукоять меча, а ноги сами понесли в сторону шума.

То, что увидел, заставило остановиться — между костров металось какое-то существо, раздавая удары, от которых по сторонам разлетались не только возчики, но и рыцари.

При моем появлении существо тоже остановилось, давая возможность рассмотреть себя повнимательнее, хотя при отблесках костра это и трудновато. На первый взгляд, это было нечто, похожее на обнаженную женщину — грива черных волос, грудь. Черно-золотистая кожа, кое-где проросшая белыми пятнами, словно лишай. Руки человеческие, но неестественно длинные, ноги слегка искривлены, пальцы с перепонками напоминали лягушечьи лапы. Но самое скверное, что страшилище держало в руке оружие, вроде серпа, только шире. Откуда он взялся? Бьюсь об заклад, только что его не было.

Чудовище тряхнуло копной волос, открывая лицо и я увидел низкий лоб, широкий рот и выпяченные губы, а еще глаза — вытаращенные, с горизонтальными зрачками красного цвета. Казалось, голова не имела шеи, а была просто посажена на широкие плечи.

Я выставил клинок перед собой, описал острием небольшой круг, стараясь понять, что же такое передо мной? Коли в руке оружие — разумное существо, а не зверь. Кого-то мне эта тварь напоминала, но вот кого, вспомнить не мог. И запах… Да, запах отчего-то знакомый.

— Забазена, — услышал я за спиной голос мага.

Габриэль запыхался, но ничего, молодец. Похоже, даже хмель с него слетел, а может мне лишь показалось. Что это за «забазена» такая, я все равно не знал, но судя по красным глазам — что-то нехорошее. Не юноша, я, чтобы кидаться с мечом на все странное и необычное. Может, разойдемся?

— Красавица, у вас к нам какие-то претензии? — вежливо поинтересовался я. — Если они есть, изложите. Может, мы ваше место заняли? Тогда принесу вам свои извинения и обещаю, что завтра уйдем.

Мне показалось, что забазена улыбнулась лягушечьим ртом. Вона… Она не просто разумное существо, оно еще и понимает человеческий язык.

Вместо того, чтобы достойно ответить, а потом развернуться и уйти, существо присело. Вот теперь оно и на самом деле напоминало земноводное, а я вспомнил, на кого это чудовище похоже — на ту лягушку-переростка из Шварцвальда, что собиралась нас съесть. И запах именно тот! В прошлый раз мне с цыганами ужасно повезло, что тварь оказалась медлительной. Но если эта лягва с серпом прыгнет в толпу — беда.

— Барон, в сторону! — приказал я, кивнув за спину и, не дожидаясь атаки, пошел в наступление.

Со мной такое бывает не часто, но первый выпад не достиг цели. Чудовище оказалось очень быстрым. Оно отпрыгнуло в сторону, а потом, проскользнув под моим лезвием, нанесло ответный рубящий удар, от которого я едва успел уйти.

Но теперь она перешла в контрнаступление. Чудище прыгало из стороны в стороны, скакало вверх и вниз, не давая мне возможности сосредоточиться. Самое скверное, что впервые за всю мою практику, я не видел рисунка боя, не мог понять логики своего противника. Кажется, лягва атаковала меня отовсюду, нанося удары справа и слева так быстро, что я едва успевал уклоняться. Дважды мой клинок ударялся о ее серп, высекая искры.

За спиной я почувствовал присутствие Гневко, услышал его негодующее всхрапывание, но гнедой, как ветеран многих битв, осознавал, что сейчас он ничем своему другу и хозяину помочь не сможет.

Женщина-лягушка приблизилась ко мне, открыла широченную пасть, показав треугольные зубы хищника. Она норовила вцепиться в мою руку, но дистанция была слишком велика, а для удара меча — мала.

От всей души я пнул чудовище ногой, но оно оказалось еще проворнее, нежели я думал. Уйдя от пинка, развернулось, и опять рубануло меня, стараясь зацепить шею, не защищенную панцирем.

Я присел, и широкое лезвие серпа пронеслось над моей головой. Будь волосы подлиннее, точно, срубила бы клок. Зараза!

Пытаясь встать, чуть замешкался, а забазена, изловчившись, хлестнула меня лапой, да так сильно, что выбила воздух из легких, а сам я споткнулся и упал на спину.

Неприятно, коли в бою валят на спину, но такое в моей жизни случалось, и я сумел кувырнуться через голову, ухитрившись удержать клинок, а потом,