— Какое-то злое у твоих подруг чувство юмора, — поднимаясь, говорю я.

— Да ладно, — нервно улыбается Саша. — Это же игра.

— Игра твоим будущим? А вдруг я поверю, что ты была с другим, и порву с тобой? Чем эти девицы вообще думали?! — расхожусь я, вспоминая, как ревновал Тамару. — Если ты говоришь правду, то я советую тебе послать своих подруг к дьяволу и больше никогда не общаться с ними. Они больны!

— Ты во мне сомневаешься? — нервничает Саша. — Клянусь, я никогда не изменяла тебе… И не собираюсь этого делать!

— Да, и мне очень неприятна вся эта история.

— Ты что, думаешь, что если бы у меня действительно был любовник, он бы оставлял на мне эти подростковые метки в виде засосов?! — возмущается Саша.

— Я не в курсе, у меня не было любовника. Не с чем сравнить.

— Тем, я тебе клянусь, что это просто шутка! Можешь позвонить девочкам и спросить их об этом! У нас даже видео есть, где мы дурачимся, — торопливо произносит Саша, беря меня за руку. — Прошу тебя, верь мне.

Неужели она так плохо меня знает? Я никогда не пойду проверять ее слова. Мне не нужно, чтобы кто-то поддерживал или опровергал мою веру в того, кого я выбрал. Мне вполне достаточно своего мнения, пусть даже оно впоследствии окажется ошибочным.

— Мне нужно переварить эту мысль, — отстраняясь от Саши, отвечаю я. — Пойду в душ.

Всю первую половину дня мысль о том, что у Саши кто-то есть, не выходит у меня из головы. Вспоминаю, как часто она не ночевала дома, встречалась с подружками, и я не мог до нее дозвониться. Это все отвлекает, мешает работать. А еще страшно раздражает. Серхио сказал бы, что я таким образом ищу повод сбежать, не беря ответственности на себя, и оказался бы прав. Такая правда удручает меня. Это ведь нечестно и очень эгоистично с моей стороны. Не хочу так!

— Что, очередная бессонная ночь? — подходя, спрашивает Серхио. Киваю. — Ты уже на вампира похож. Клыки отпустишь, и можно ехать в Голливуд, покорять мир.

— Чтобы еще и он катком прошелся по мне.

— Ну и самомнение!

— А ты как хотел? Я же прекрасен, ко мне нельзя остаться равнодушным, — язвлю я. Серхио усмехается.

— Решил, что будешь делать?

— Надо искать более денежную работу, — отвечаю я, проводя пятерней по волосам.

— У тебя же отец богатый, — щурясь, напоминает Серхио. — Вообще не понимаю, зачем ты паришься. Просто приди к нему и скажи, что хочешь работать в его бизнесе.

— И сесть на все готовенькое? Нет, я так не хочу. Я сам желаю всего добиться.

— Создать с нуля каждый дурак может, — говорит Серхио, доставая сигарету. — А вот сохранить и развить имеющееся — гораздо больший труд и ответственность. Тем более, для кого отец старался? Ты его единственный сын и его преемник, а все выпендриваешься. Не понимаю, честное слово.

— Я сам отказался работать у него.

— Ну, стал старше, умнее и передумал, — пожимает плечами Серхио. — Только мертвый или дурак не меняют своего мнения. В чем проблема?

— Тебе не понять.

— О да, ты весь такой эксклюзивный, необычный, люди вообще такого не понимают и не чувствуют! — скорчив гримасу, бесится Серхио. — А я вообще чурбан с глазами, да еще и тупой! Где мне понять такого высокодуховного задрота, как ты?

— Хватит ерничать!

— Ты хочешь быть с Тамарой, а теперь еще раз подумай, нафига ты ей с нулевым уровнем амбиций! Я не хочу ничего решать, дайте мне гаечный ключ! Ты всю жизнь собираешься под машиной пролежать?

— Какого черта ты обо мне так печешься?! Это моя жизнь, и я сам решу, где мне лежать в ближайшие двадцать лет! — не сдерживаюсь я.

— Просто не хочу, чтобы ты из-за своего упрямства просрал свою жизнь! — кричит Серхио и уходит.

Когда раздражение стихает, понимаю, что зря наехал на друга. Но признаваться в этом нет желания, и я погружаюсь в работу.

Из сервиса еду домой, чтобы поужинать и отдохнуть. От усталости и бессонницы чувствую себя зомби. Все, о чем я сейчас мечтаю — упасть в кровать и уснуть. В глубине души у меня есть желание забить на все это и отправиться к отцу, чтобы поговорить с Тамарой, которая за весь день так мне и не ответила, но я понимаю, что если сделаю это, то я труп.

Прежде чем подняться, выкуриваю во дворе пару сигарет. Достаю мобильный и все же набираю Тамаре. Раздается щелчок, и едва я услышал ее голос, как мой тут же сел.

— Привет, — хриплю я. — Можешь сейчас говорить?

— Зависит от того, что ты хочешь услышать, — глухо отвечает Тамара. Мне кажется, что она чем-то сильно расстроена.

— Просто хочу узнать, как прошел твой день, — говорю я и мысленно добавляю: «И понять, простила ли ты меня».

— Хуже, чем мог бы.

— Хочешь, я приеду, и мы погуляем? — забыв обо всем на свете, предлагаю я.

— Я не дома сейчас, — отвечает Тамара. — И не знаю, когда вернусь, но спасибо.

— Ты в порядке? — волнуюсь я.

— Нет, но я справлюсь, — шмыгает носом Тамара. — Сейчас я хочу побыть одна. Увидимся завтра.

Не дав мне больше ничего сказать, она отключается. Завтра я поеду на виллу, и мы снова встретимся. И я сделаю все, чтобы она простила меня и дала шанс. Докуриваю сигарету и, бросив окурок в урну, поднимаюсь к себе.

Дома меня встречает Саша. На ней простое, но очень милое платье до колен. Светлые волосы аккуратно причесаны на прямой пробор и гладким шелком спускаются на грудь. Она подходит ко мне, обнимает меня за шею. Нежно целует в губы, прижимаясь всем телом.

— Не сердись на меня, — тихо просит Саша, заглядывая мне в глаза, ловит мою руку и целует ладонь.

— Я не сержусь, — равнодушно отвечаю я, и взгляд снова цепляется за проклятый засос на ее шее.

— Мы просто дурачились, — с раскаянием повторяет Саша. — Я не изменяла тебе.

— Хорошо, — отвечаю я и ловлю себя на мысли, что на самом деле мне все равно. Да, мое эго будет уязвлено. Да, я разозлюсь, но каких-то глубинных струн души это не затронет. Конец света в моей жизни не настанет.

— Я прощена? — с надеждой спрашивает Саша.

— То есть, ты все-таки была виновата? — усмехаюсь я.

Желание просыпается мгновенно. Хочется отключиться от проблем, сбросить напряжение этого дня, как змее старую шкуру. Запускаю Саше пальцы в волосы и привлекаю ее к себе. Она с готовностью отвечает на поцелуй и тянет меня в комнату. Но мне не хочется заниматься сексом в постели. Я хочу взять ее здесь. Между кухней и прихожей. Быстро и грубо. Словно у нас нет времени, и это последние пять минут, что мы вместе. А потом я сажусь на поезд, который увозит меня в другую страну. Не додумав эту мысль, мой мозг выключается, уступив место страсти.