Лежу на диване и смотрю, как Саша в сотый раз проводит расческой по волосам. Она молчит, морщит лоб, словно что-то тщательно обдумывает. И то, что приходит ей в голову, явно не вызывает у нее восторга.

— Ты изменился, — наконец, высказывается она.

— Это хорошо или плохо? — закинув руки за голову, интересуюсь я.

— Скорее, неожиданно. Ты смотришь на меня не так, как раньше. И секс тоже стал другим, — с тревогой произносит Саша. Она садится рядом со мной и берет за руку. Смотрит в глаза, словно хочет прочитать в моей душе ответы на все свои вопросы. — Ты будто стал чужим, и тебе все равно, что я чувствую.

— Я сделал тебе больно?

— Нет, но… Мне не понравилось твое отношение.

— Прости, я очень устал за эти дни, — говорю я. — Мне нужно выспаться.

Саша собирается мне что-то ответить, но у нее звонит мобильник. По ответам догадываюсь, что это ее отец. Наверное, хочет обсудить предстоящий ужин. Мои мысли возвращаются к Тамаре. Что у нее произошло? Чем она так расстроена? Ее обидел Вадим или случилось что-то еще?

— Я сейчас поеду к папе, ему нездоровится, — подходя к шкафу и доставая оттуда легкую кофточку, говорит Саша. — И, наверное, останусь у него на ночь. Прости, пожалуйста, что снова бросаю тебя.

— Ничего страшного, я не боюсь подкроватных монстров, — устало отвечаю я. — Передавай отцу привет.

Саша улыбается. Подходит ко мне и целует в губы, долго, страстно. Чтобы я не смог забыть о ней, пока ее рядом нет. Хочу ответить ей тем же, но у меня не получается: равнодушие оказывается сильнее лицемерия.

— Я позвоню, следи за своим телефоном, пожалуйста, — говорит Саша, отстраняясь от меня. Берет с тумбочки ключи и сумочку. Посылает мне воздушный поцелуй и скрывается за дверью. В квартире становится тихо и пусто. Поднимаюсь, подхожу к окну и провожаю взглядом ее фигурку. Я еще ничего не сделал, но уже начинаю чувствовать себя виноватым перед ней. И мне это не нравится.

Впервые за эту неделю мне удается проспать всю ночь. Я просыпаюсь сам за пять минут до будильника. Переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. Давно я не просыпался в одиночестве. Провожу рукой по Сашиной подушке, и мне становится грустно. Чувствую себя каким-то неполноценным и беспомощным от этого. Больше всего мне страшно оказаться одному, без поддержки. Я рано потерял мать, и этот страх прописан во мне. Жаль, что я не понял этого раньше и поддался на эту авантюру со свадьбой. Я просто не хотел быть один. Это всегда пугало меня, казалось какой-то бездной. Если однажды окажешься в ней, то уже никогда не сможешь оттуда выбраться. Не простит и не отпустит, давая понять, что ты не очень-то и нужен этому миру. И это лишает смысла жить дальше, ведь в твоем присутствии не нуждаются.

Принимаю душ и готовлю себе скромный завтрак. В памяти всплывает вчерашний разговор с Серхио. Он во многом прав и относится к жизни мудрее, чем я. Пожалуй, стоит к нему прислушаться. По крайней мере, от попытки я ничего не теряю, а найти работу в автосервисе смогу всегда.

Разговор с отцом решаю не откладывать и сразу после работы отправляюсь на виллу. К тому же это еще и возможность увидеть Тамару. Все это заставляет меня волноваться и курить больше, чем обычно.

В гостиной меня встречает отец.

— А где наша лучшая часть семейства? — спрашиваю я.

— Девчонки по магазинам пошли, скоро вернутся, — отвечает отец и наливает нам коньяка. — Ты чего такой напряженный?

— Хочу поговорить с тобой о работе, — упираясь руками в спинку дивана, чтобы чувствовать хоть какую-то поддержку, говорю я. — Помнишь, ты предлагал мне место в своей компании? Оно еще свободно?

— Помню, конечно. — Отец удивленно смотрит на меня. — Смотря для кого.

— Для меня.

— Вот удивил так удивил! — Отец откидывается на спинку кресла и с интересом смотрит на меня. — Я, кончено, этому рад, но с чего вдруг такая перемена?

— Хочу попробовать себя в новом деле.

— Похвально, но я что-то не верю. Правду не хочешь сказать?

— Это обязательное условие твоего согласия?

— Тем, нет никаких условий, но я твой отец, и мне хочется знать, что тобой движет. Тем более, если учесть, как прежде ты был категорически против моего предложения, — спокойно говорит отец. — Ты можешь быть честным со мной.

— Мне неловко признавать, что я изменил свое мнение. Для меня это по-детски, — отказываться от своих прежних убеждений.

— Это рост, Артем. Глупо держаться за то, что уже ничего не дает тебе. Это все равно, что самому закапывать себя в могилу, — говорит отец. — Я рад, что ты нашел в себе силы поговорить об этом, сделал шаг навстречу новому. Знаю, что иногда для этого требуется мужество. Надеюсь, у тебя нет никаких проблем?

— Нет, все супер, — спешно заверяю его я.

— Тогда приезжай завтра к обеду в офис, — говорит отец и внимательно смотрит на меня. — Все обсудим. У меня есть пара интересных вариантов для тебя.

— Приеду. Спасибо, пап!

— Поужинаешь со мной? — допивая коньяк, спрашивает отец. — Или спешишь к Саше?

Пожимаю плечами. Саша прислала мне сообщение, что снова останется у отца. Они готовятся к семейному ужину, и он один не может справиться. Она боится, что столько эмоций может повредить его здоровью. Что ж, так даже лучше.

— А что у тебя на ужин?

— Пошли, посмотрим. Дашка что-то готовила, — поднимаясь, говорит отец.

Мы заканчиваем мыть посуду, когда, весело щебеча, в дом входят Даша и Тамара. Обе румяные, довольные и уставшие. Увидев меня, Тома слабо улыбается, взгляд становится снисходительным. На ней сегодня длинное черное платье, волосы заплетены в тугую косу. За эти дни она загорела, и ее кожа стала более смуглой.

— Привет, — глядя на нее, говорю я. Мой голос предательски садится и звучит хрипло.

— И тебе здравствуй, — отвечает Тамара и опускает глаза.

— Нет, ну посмотрите на этого Дон Жуана! — возмущается Даша, всплеснув руками. — Меня в упор не видит, а на Томку сияет медным тазом!

— Напиши три книгу по маркетингу, и он будет смотреть на тебя так же, — вмешивается отец. Смотрит на диван, заваленный пакетами из бутиков, и тихо присвистывает. — Да вы разошлись, девчонки!

— Тамаре надо было поднять настроение, — говорит Даша и плюхается в кресло. — А чего это вы опять вдвоем тут? Артем, где твоя невеста? Она тебя бросила, а ты стесняешься об этом сказать?

— Саша у отца, ему снова нездоровится, — пряча руки в карманы брюк, говорю я. Тамара сбрасывает босоножки и, сев на диван, подбирает под себя ноги.

— Да? — удивленно восклицает отец. — Я с ним говорил пару часов назад, он был в полном порядке.

— Ну, может, его отпустило. — Я пожимаю плечами и чувствую себя обманутым. Очень мерзкое ощущение. — Или не хотел тебе жаловаться, что ему плохо.