так же, как я поступил с теми людьми в лесу. Хочешь, чтобы их кровь была на твоих руках, Ишао?

Обожженные черты лица.

Едкий запах паленых волос.

Плавная дуга клинка кякедзуя, рассекающего плоть.

Она не могла допустить повторения этого.

Стиснув зубы, Миуко сделала шаг вперед, чувствуя, как трава хрустит и ломается, рассыпаясь в пыль под тяжестью ног.

Обрадованный, Туджиязай собрал ее носки и сандалии, как будто это было единственным джентльменским поступком, и взял Миуко за руку, ведя ее, шаг за шагом, через лужайку.

– Раньше это был замок моей семьи, – объяснил он, пока они шли. – Я взбирался по садовой стене на крыши, что вели к женским комнатам для прислуги.

Миуко почему-то никак не могла представить себе принца без изогнутых рогов и невидящих глазниц – уж точно не круглощекого мальчишку, подглядывавшего за девушками-служанками, которые, если бы узнали, наверняка были бы оскорблены. Вместо того чтобы попробовать вообразить это, она спросила:

– Раньше?

– Прежде чем его захватили Омайзи, – сообщил он, поглаживая мертвый цветок азалии, пытающийся удержаться на стебле, – это был замок клана Огава.

Миуко отлично знала эту историю, потому что она сопровождала ее все детство: к концу Эры Пяти Мечей Огава и их приближенные, заклятые враги Омайзи, выступили на Удайву. Но не успели они добраться до города, как их убили на полях, окружавших Нихаой. Та бойня породила наяну – туман призраков.

– Но они были казнены, – выпалила Миуко.

– Да. Мы были.

Они остановились в тени клена, пышущего летней листвой. Послеполуденный солнечный свет каскадом падал на территорию замка, освещая самый верхний этаж крепости и отбрасывая тень на несколько ярусов палисадов, башенок и клуатров внизу.

– Ты спрашивала мое имя в ту ночь, когда мы встретились, – произнес Туджиязай. – Меня звали Огава Сайтайваона, и я был последним из моего рода, кого казнили. – Его голос прозвучал тише, словно истлевающий уголек. – На последнем издыхании я поклялся, что однажды отомщу Омайзи.

– Но это было более трехсот лет назад.

– Слишком много времени требуется, чтобы стать демоном злобы. – Он с задумчивостью взглянул на синие пальцы Миуко. – Ну… для большинства из нас.

Он пояснил ей, что на протяжении многих лет был всего лишь мстительным призраком, как и девушки, погребенные под поместьем Коэва, но с годами становился все более могущественным.

– Пока не стал достаточно сильным, чтобы овладеть доро? – подсказала Миуко.

– Разумеется. – Туджиязай вытянул руки, рассматривая тыльную сторону ладоней, как суконщик изучает рулон ткани. – Изгнать его из собственного тела оказалось на удивление легко. Я-то думал, он будет больше сопротивляться.

Надежды Миуко развеялись, словно воздушный змей, не сумевший лететь без ветра.

– Что с ним случилось?

– Кого это волнует? Теперь, когда я стал наследником Омайзи. – Туджиязай снова рассмеялся, и Миуко поняла, что он смеется над своей жестокой шуткой, завладев самым дорогим сыном своего древнейшего врага. – У меня есть все шансы уничтожить их клан, не оставить ни единого колышка их жалкой империи.

– Ты не можешь этого сделать!

Он прервался, и на губах заиграла улыбка, как будто возражения забавляли его.

– Почему нет?

– Так много людей погибнет.

– Разве это не достойная цена? За свободу? От этого? – Он мягко потрепал девушку за узел в волосах. – Только не говори мне, что ты счастлива под каблуком Омайзи? Не говори, что считаешь справедливыми возведенные ими порядки Ты женщина и служанка, Ишао. Не говори мне, что в Аваре, как тебе теперь стало известно, правила не связывают тебя с мужчиной и домашним хозяйством, которое ты должна вести ради него. Не говори мне, что не страдала от этих ограничений.

Она не могла согласиться принести народ Авары в жертву ради уничтожения Омайзи, как и не могла не согласиться с тем, что остальная часть сказанного Туджиязая была правдой.

Она была связана. Действительно закована в кандалы.

Слои общества при Омайзи не были справедливыми.

– Не говори мне, что не разнесла бы все на куски, будь у тебя шанс, – пробормотал доро ягра, и его пальцы слегка коснулись ее ключицы. – Я могу подарить тебе этот шанс. Прошлой ночью я почувствовал, как в тебе бурлит сила… и желание.

Монстр.

Королева.

Богиня.

«Да», – прошептал голос внутри нее.

Миуко вырвалась из его хватки.

– Единственное, чего я желаю, – это свободы.

– Почему? – Голос Туджиязая стал раздраженным. – Бежать, умоляя, к жрецам Амьюнаса? Чтобы избавиться от единственного, что делает тебя хоть сколько-нибудь ценной?

Другая девушка, возможно, восприняла бы это как оскорбление. Но для Миуко – которая большую часть своей жизни считала себя некрасивой и бесполезной и которая только на прошлой неделе обнаружила, что обладает рядом других качеств, как храбрость, выдержка, стойкость и верность, например, которые совершенно недооцениваются в женщинах, – в этом не было ничего особенного. Возможно, она и не понимала, как вписаться в этот мир, потому что больше не была простой девушкой из прислуги, но Миуко знала себе цену.

Она рассмеялась. Ее смех разнесся по садам, прокатился над нижними этажами замка, крышами и кронами деревьев, прежде чем присоединился к горному ветру, свободному, даже если сама Миуко не была таковой.

Поначалу Туджиязай выглядел растерянным. Затем улыбнулся.

– Ах. Хоть мы и связаны, мы двое, как темная и светлая стороны луны связаны навечно, ты по-прежнему веришь, что сможешь сбежать от меня.

– Да, – сказала она. – И я обещаю тебе, что не перестану пытаться.

– Почему? – Он озадаченно нахмурил брови. – Ради Гейки? Ты никогда больше не увидишь ацкаякина.

Уверенность Миуко пошатнулась.

– Ты этого не знаешь.

– Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, Ишао. Он исчез задолго до того, как мы покинули лес.

Она резко повернулась к нему.

– Что значит «исчез»? – В ее голове промелькнули образы Гейки, пронзенного одним из охотничьих ножей, Гейки, лежащего лицом вниз в ручье, Гейки…

Нет.

Туджиязай играл с ней. Он был вынужден делать это.

– Откуда ты знаешь? – огрызнулась Миуко.

Принц-демон смотрел на нее горящими глазами, и его безмолвие было настолько тревожным, что Миуко отступила на шаг, отчего еще один клочок травы засох у нее под ногами.

– Туджиязай? – Неуверенность сквозила в ее голосе. – Скажи, что ты ничего с ним не сделал.

В ответ он лишь улыбнулся.

26

Цена мести

Запертая в своей комнате в башне на весь остаток дня, Миуко решила, что лучший вариант действий – ждать у двери, а когда войдет следующий человек, ударить его по голове и побежать в сторону сада, где по крышам пробраться в помещения для прислуги, как делал это Туджиязай, когда был