разговор Саймон. — Не вяжитесь к моему другу. Он с Дашей встречается.

— С Вешенской? — уточнила Инна.

— Вот так всегда, — вздохнула Любочка.

— Народ, — не выдержал я. — Давайте по текущим задачам, а? Сегодня тренировка на полигоне отменяется. У нас нет состава. Вместо этого займитесь поиском менталиста. Наверняка есть обиженные.

— Как скажешь, босс, — очаровательно улыбнулась Люба.

Алеся звонко рассмеялась.

— На моём факультете есть один парнишка, — вспомнил Гордей. — Я спрошу, как там у него дела.

— Правильно, — одобрил я. — Не в клане он часом?

— Вроде, нет, — Гордей пожал плечами.

После обеда меня подстерегали две опаснейшие пары — внепланетная политика и межмировые отношения. Пока эти дисциплины не были основными. В первом семестре по МО и ВП даже зачётов не предусмотрено. Лайтовый режим закончится в следующем полугодии, а на втором курсе пойдут экзамены.

Факультативов сегодня не было.

Я позанимался в додзё, попрактиковался в своей комнате с оружейными ката и с чистой совестью отправился на полигоны тайной канцелярии. Там мне преподнесли очередной сюрприз. Вместо традиционного замеса в яме Брукс поволокла меня в один из нехоженых порталов.

— Что за фигня? — я насторожился.

— Сейчас увидишь, — Кимберли загадочно улыбнулась.

Портал вывел нас в какую-то заброшку. Полуразвалившиеся одноэтажные халупы, водонапорная башня, уходящие в никуда рельсы... Ржавый кран, груда металлолома, грузовик со спущенными колёсами...

— Призови «барс», — велела Кимберли.

У меня возникло неприятное дежа вю.

Когда МОР перебросил меня в тело Корсакова... в тот самый злополучный день... Волков решил проверить, на что я способен. Тогда куратор привёз кандидата в оперативники к скоплению гаражей и оставил наедине с тварью, которая мне едва башку не откусила. Испытание, ага.

Врубаю боевой транс.

Пальцы правой руки сжимаются на рукояти пистолета.

— Удачи, — бросает Ким, отступая к порталу.

Мне уже всё равно.

Из разбитого подвального окошка выворачивается тварь размером с собаку. Обычную дворнягу. Только бронированную, с когтистыми многосуставчатыми лапами и торчащими из пасти клыками.

Притормаживаю хронопоток и расстреливаю монстра ледяными патронами.

Зачарованные сердечники вкупе с разрывными пулями действуют шедеврально. Первый выстрел отхреначил броненосцу переднюю лапу, вторым я разворотил панцирь на груди.

Снимаю замедление.

Руины оживают.

Из каждой щели лезут грёбаные броненосцы. Звуки такие, словно на меня прёт орда крабов-переростков. Приходится вновь замедлить время и целиться так, чтобы поражать врагов с одного выстрела. Заморозка делает хитиновые пластины ломкими, монстров буквально выворачивает наизнанку разрывами. Промёрзшие внутренности разлетаются по земле...

Расстреляв боезапас, я убрал оружие в ноосферу.

И сжёг очередного монстра световым шаром.

В ту же секунду представление закончилось. Твари исчезли, в мой разум ворвался чужой голос:

Открути хронопоток.

Я подчинился.

Скрипнула деревянная дверь. Из покосившегося жестяного сарая вышел мужик в джинсах и шерстяном свитере. Мужику было за тридцать и он глядел на меня с осуждением.

— Ты что творишь?

— Убиваю зверушек.

— Это понятно, — мужик подошёл вплотную, скрестил руки на груди и смерил меня неприязненным взглядом. — Здесь нельзя применять стихийную магию. Мы в тире.

— Ну, знаешь, — хмыкнул я. — На войне как на войне.

— Ты должен был перезарядить обойму, — послышался голос Ким.

Похоже, инструкторша успела вернуться на полигон.

— Надеюсь, ты не воображал, что будет так просто, — мужик выглядел раздосадованным. — Замедляешь зверушек, расстреливаешь их направо и налево, а потом добиваешь светом?

— Вообще, да, — нагло заявляю ворчуну. — Примерно так и думал.

— Нет, — тип покачал головой. — Здесь мы отрабатываем стрелковые техники.

— Твари призванные, — добавила Брукс. — А декорации после стихийных атак придётся восстанавливать.

В назидание меня отправили в арсенал, заставили писать отчёт по растрате боеприпасов, заказывать новые и только потом отпустили на все четыре стороны.

Я вернулся в общагу раньше обычного.

Принял душ, переоделся, заказал в службе доставки цветы. Розы показались мне банальным решением, и я выбрал для визита к своей новой подруге хризантемы. Ну, и бутылочку красного полусладкого «Массандра». С этим джентльменским набором я и отправился в гости к Вешенской, не забыв упрятать вино в бумажный пакет. Формально распитие спиртного на кампусе запрещено...

Даша жила в соседнем корпусе, на пятом этаже.

Выйдя из лифта, я сбросил эсэмэску, как мы и договаривались.

Через несколько секунд дверь блока отворилась, и меня втянули внутрь за галстук, наградив страстным поцелуем.

— Это тебе, — я протянул Даше букет.

— Прелесть, — восхитилась девушка.

Мы пересекли блок под косыми взглядами завистливых соседок и скрылись за дверью дашиной комнаты. Запахло чем-то невероятно вкусным, а сквозь ячейки каллакса пробились огоньки свечей.

Я понял, что Даша подготовилась к встрече основательно.

Глава 16

— Удивительно, — сказал я.

— Что? — Даша сделала глоток из бокала.

— Обычно аристократки не умеют готовить, — я подцепил вилкой кусочек мясной лазаньи и отправил в рот. — Сколько времени ты на всё потратила?

Это был даже не комплимент.

Констатация факта.

Даже самые захудалые аристократические рода в России могут позволить себе содержание одного слуги или регулярные походы в ресторан. В Петрополисе и Москве — без вариантов. Быть может, на окраине империи встречаются одарённые нищеброды, но это будет исключением из правила. Человек, раскрывший в себе Дар, неизбежно найдёт тёплое местечко на госслужбе или в клановой структуре. Поэтому девушка из благородного сословия, умеющая готовить... Большая редкость.

И тут я вспомнил про отца Даши.

Точнее — про его хобби.

— Больше часа, — призналась Вешенская.

Планировка дашиной комнаты ничем не отличалась от наших с Саймоном апартаментов. Мы сидели в обеденной зоне с видом на вечерний академгородок. Помимо лазаньи моя новая подруга приготовила классический «Цезарь», свиные рёбрышки с мёдом и рис с морепродуктами по-японски.

Бутылку вина мы почти приговорили.

— Я бы и за три не справился.

Свечи горели ровно.

Погода снаружи испортилась, вовсю завывал ветер, у нас же был островок тишины, уюта и спокойствия. Цветы Даша поставила в вазу и задвинула в одну из ячеек каллакса.

— И? — на лице Даше появилось игривое выражение. — Долго мы ещё так будем сидеть?

Эта фраза послужила спусковым крючком.

Нас словно ветром сдуло из-за стола.

Не успел я толком опомниться, как уже сидел в кресле, Вешенская извивалась