– Ахадир – легенда. И лет этой легенде очень много. – Грозный потер подбородок. – Судя по всему, никто из вас не связан с межзвездными полетами, иначе вы обязательно услышали бы о планете, на которой приходят Знаки. О планете, у луны которой есть собственный спутник. О планете, которая пришвартована к Пустоте.

– Цепари – известные выдумщики, – заметил Рыжий.

– Полностью с тобой согласен, – не стал спорить Грозный. – Но слухи на пустом месте не рождаются, хоть какое-то основание быть должно, и мы… И мы на этом самом основании оказались.

– Здесь кто-нибудь побывал?

– Я не помню, чтобы встречал таких.

Рыжий хотел задать очередной вопрос, но Привереда его опередила:

– Ахадир населен?

И попала в точку. В страшную, очень тоскливую точку.

«Ахадир населен?»

До сих пор путешественники пребывали под впечатлением от услышанного. Пытались осознать, что оказались на таинственной, самой загадочной планете Герметикона, однако практичная Привереда первой сделала из услышанного неприятный вывод и полезла за уточнениями.

– Населен?

– Я не знаю, – честно ответил Грозный.

– Кто захочет жить среди Знаков? – воскликнула Куга. – То же самое, что в Пустоте! – И зябко поежилась: – Бр-р…

– Да уж, мир так себе, – поддержал синеволосую Тыква.

– Опасный.

– Непредсказуемый.

– То есть мы здесь одни? – Привереда пронзительно посмотрела на Грозного.

Таинственные и легендарные планеты хорошо посещать на соответствующим образом снаряженном цеппеле, а еще лучше – на нескольких цеппелях. А еще лучше – на цеппелях класса АЭ: надежных, живучих, хорошо защищенных и вооруженных. С командой из матерых волков Астрологического флота. При такой поддержке даже самое опасное путешествие выглядит перспективно, можно даже сказать – интригующе. И нет ничего забавного в том, чтобы оказаться на краю Герметикона без обратного билета в кармане.

– Но если здесь нет людей и поселений, значит, нет и цеппелей. – До Куги только сейчас дошел печальный смысл вопросов Привереды. – Мы застряли?

– Ты не мог ошибиться? – угрюмо спросил Тыква.

– Луна с собственным спутником – весьма необычная примета, – ответил Грозный. – Я не помню, чтобы встречал нечто подобное раньше.

– Ты вроде вообще ничего не помнишь.

– О себе, но не о Герметиконе. – Грозный поднялся на ноги. – Нужно идти.

– Куда? – На глазах Куги выступили слезы. – Куда нам идти? Ты ведь сам сказал, что здесь никого нет!

– Я видел дым, – напомнил Грозный.

– И что?

– Если об Ахадире ходят легенды, значит, на нем кто-то бывал, – поддержал Грозного Рыжий. – Вполне возможно, Астрологический флот тайно изучает Ахадир, и мы наткнемся на экспедицию. Или…

Рыжий замолчал.

– Что «или»?

– Или планета не такая пустая, как это кажется Грозному. – Он сплюнул. – Больше нам надеяться не на что.

И снова камни, шум бурного потока и шаги. Монотонные шаги, что ведут… Шаги ведут вперед, просто вперед, потому что утренний разговор молотом жахнул по хрупкой надежде, оставив столь мизерный шанс на выигрыш, что любое казино Герметикона удавилось бы от зависти. Оглушенные путники не шли – брели вдоль реки, упиваясь собственными переживаниями. Они с радостью остановились бы, разлеглись на теплых камнях и принялись пересказывать друг другу свои горести, но боялись отстать от Грозного, который – единственный из всех – не потерял присутствия духа. Лысый шел впереди, почти не оборачивался и всем своим видом показывал, что ждать никого не будет. Сразу за ним семенила Куга и мрачно пыхтел Рыжий. А вот Привереда с Тыквой слегка отстали.

– Тяжело?

– От безнадеги, – хмуро ответил спорки.

– А как же абсолютная свобода? Как же искренняя радость по поводу беспамятства?

– Не заводись.

– И в мыслях не было, – фыркнула Привереда. – Просто удивляюсь, как быстро ты опустил руки. Вчера скакал, будто в лотерею выиграл, гордился тем, что никому ничего не должен, а сегодня заговорил о безнадежности.

– Рано или поздно мы все вспомним, и вчера у меня была надежда, что это случится в цивилизованных местах. – Тыква решил не ссориться с острой на язык девушкой и ответил серьезно, так, как думал. – Я не хочу застрять на Ахадире.

– А вдруг тебя ищут? Вдруг ты преступник?

– Или я король спорки?

– Или ты должен кому-нибудь огромную сумму?

– Или ты умоляла жениться на тебе?

– Или Куга.

– Да.

Тыква не сдержался – бросил взгляд на стройную фигурку синеволосой, и по губам Привереды быстрой змейкой скользнула ехидная улыбка. Но ее голос прозвучал мягко:

– Я вижу, ты расстроен.

Тыква хотел огрызнуться. Или отмахнуться, сказав, что Куга сама сделала выбор, но понял, что не сможет обмануть Привереду. Ответить правду? А почему бы и нет? В конце концов, никто, кроме нахалки, не говорил с ним о вчерашнем.

– Я облажался.

– Это все заметили, – подтвердила девушка.

– А потом еще Знак… – Тыква остановился и рукавом вытер со лба пот. – Я вдруг подумал, что на меня поставили клеймо. Выбрали жертвой, показывая остальным, что их может ожидать.

– Если кого и выбрали жертвой, то Свечку.

Тыква вздрогнул:

– Жестоко.

– И в первом, и во втором случае на твоем месте мог оказаться кто угодно: я, Рыжий, Грозный, – рассудительно продолжила Привереда. – И поступил ты правильно.

– Я испугался и бросил Кугу.

– Любой испугался бы. – Девушка потянула спорки за рукав: – Пойдем.

И он послушно зашагал дальше.

– Сейчас мне стыдно об этом вспоминать… и вообще стыдно. – Тыква поморщился. – Ты не представляешь, каково это: стоять под летящими камнями. Ждать удара… Я вообще ни о чем не думал в тот миг, я спасался.

– А Грозный спасал Кугу.

– Так кто из нас поступил правильно?

Но занятая своими мыслями девушка не услышала вопроса и закончила:

– И получил все призы.

Благосклонность синеволосой красавицы.

– Ты поэтому пришла ко мне? – догадался Тыква. – Бесишься, что Грозный выбрал Кугу, а не тебя?

На мгновение ему показалось, что Привереда смутилась, но уже через секунду девушка взяла себя в руки.

– Грозный ее не выбирал.

– Неужели?

– Просто Куга успела раньше, – откровенно ответила Привереда. – Сучка играла неопытную девочку, вот мы со Свечкой и сбросили ее со счетов. А когда опомнились, было поздно.