— За Сталина, ура! (Маловероятно, чтобы в такой момент прозвучало имя Сталина. Вероятно, это вставки переводчика либо сотрудника политотдела 65-й армии, имя которого, к сожалению, неизвестно. — А.Ш.)

Разделившись на мелкие партии, мы разбрелись в разные стороны по лесу. Немцы устроили облаву, самолеты обстреливали лес. Очень многие были убиты. В живых осталось не больше 50 человек. Мне самому удалось пробраться в Холм, где я скрывался до прихода Красной Армии. Тогда ко мне, узнику Собибура вернулась жизнь»[217].

Следующий фрагмент тоже не вошел в очерк: «После восстания немцы убили оставшихся в Собибуре заключенных, сожгли и взорвали лагерь.  (Мне известно) что строили Собибурский лагерь немцы — Гольцаймер, главный инспектор лагерей смерти и гражданский инженер Мозер». Поврозник Хаим. Холм, 10 августа 1944 года. Подписи нет[218].

Следующий рассказ также частично, но в большем объеме включенный в очерк Антакольского и Каверина, принадлежит голландской еврейке Зелме Вайнберг, родившейся в 1922 г. в городе Зволле. Я использовал лишь фрагменты текста, в которых проведены небольшие стилистические изменения, за исключением двух, где исправления оказались существенными: изменение численности узников и исчезновение указания на еврейское происхождение жертвы: «В лагере находилось (в оригинальном машинописном тексте указано: «… около 8000». — А.Ш.) 2000 человек, но состав заключенных все время менялся, так как каждый вторник эшелон увозил около 1000 человек в Польшу. Многие (думали) надеялись, что встретятся там с родными.

(Солдат Вольф обходил) Другой сентиментальный немец обходил голых детишек, (которых гнали в душегубку), обреченных на смерть (раздавал им конфеты, гладил по головкам, приговаривал), гладил их по головкам, совал конфеты и бурчал: «(Будь здоровым дитя, все будет хорошо!) Здравствуй, милочка. Только смотри, не бойся, все будет хорошо».

(В малом лагере на сортировке одежды работал один голландский еврей.) Какой-то голландский юноша, работавший на сортировке только что прибывших вещей, неожиданно (занимаясь своим делом), увидел вещи своих родных. (Он выбежал из магазина, увидел свою семью, которую гнали убивать, но его самого родные не узнали — настолько он изменился. Человек вернулся, заплакал, и никто его не мог успокоить.) Вне себя он выбежал из склада, где работал, и в толпе идущих на казнь узнал всю свою семью.

(В третьем лагере) другой юноша (работал у костров, где сжигали трупы. Однажды в горе удушенных он узнал своего отца и тайно выхватил труп, чтобы совершить погребение. Это ему удалось. Вскоре немцы убили самого юношу.) среди задушенных нашел тело своего отца. Он пытался украсть и собственноручно зарыть это бедное родное тело. Немцы убили и сына.

Когда в лагере произошло восстание, мне удалось бежать. Вместе со мной убежали еще две девушки: Кетти Хокес из города Гах и Уржля Штерн из Германии. Кетти попала потом в партизанский отряд и там умерла от тифа. Уржля тоже воевала в партизанском отряде. Сейчас она во Влодаве. Вместе с Уржлей я была в Вестербурге и в тюрьме в Фихте, (и) вместе (с ней жила) прожила в (Сабибуре и бежала оттуда) Собиборе, вместе с нею бежала и спаслась». Вайнберг Зелма. Холм,10 августа 1944 г. Подпись отсутствует.

Существенно дополняют воспоминания спасшихся узников Собибора материалы уголовных процессов над вахманами, служившими в Собиборе и других лагерях смерти. Все они проходили специальную подготовку в учебном лагере СС Травники. Основные материалы о деятельности этого учебного лагеря СС Травники хранятся в архиве ФСБ Российской федерации, а также в некоторых региональных архивах по месту проведения судебных процессов. В частности, множество материалов находится в архиве СБ Украины, ибо наиболее крупные процессы над травниковцами проходили в УССР в 1950–1970-е гг.

В справке от 18 февраля 1952 г., составленной на основании немецких трофейных документов и показаний обвиняемых, сказано, что в учебном лагере СС обучались «кадры карателей и палачей для лагерей смерти в городах Кракове и Люблине, в м.м. Треблинка, Бельзец и Собибор (Польша) для охраны концентрационных лагерей и еврейских гетто, созданных немцами на оккупированной территории СССР, Польши и других государств. Кадры для учебного лагеря в местечке Травники подбирались в основном из украинцев, уроженцев западных областей Украины и изменников Родины, бывших советских военнослужащих Красной Армии, добровольно перешедших на сторону противника в начале Великой Отечественной войны и из немцев, проживавших до войны в Советском Союзе. из подготовленных карателей формировались особые команды СС, которые направлялись для работы в различные лагеря смерти, концентрационные лагеря и еврейские гетто. команды СС использовались для массового истребления заключенных путем расстрела и умерщвления их в специально сооруженных газовых камерах»[219].

Известны имена многих вахманов — бывших советских военнослужащих, служивших в Собиборе с первых дней его создания. Так, 2 ноября 1949 г. начальник управления МГБ по Днепропетровской области полковник Сурков утвердил обвинительное заключение по следственному делу № 6491 по обвинению Рябека Ф.Я., Андреенко М.П., Гордиенко Т.С. в преступлениях, предусмотренных ст. 54-1 «б» УК УССР. Следствием было установлено что: «Находясь в лагере для советских военнопленных в г. Хелм, все поименованные выше обвиняемые в октябре 1941 года изменили своей Родине, были направлены на учебу в школу войск СС м. Травники, готовившую кадры карателей для последующей службы в лагерях массового истребления граждан.

Окончив Травниковскую школу войск СС и получив звание вахманов, Андреенко, Гордиенко, Рябека в июне 1942 г. были направлены для прохождения дальнейшей службы в лагерь массового уничтожения граждан Собибор, дислоцировавшийся в Польше, где вместе служили до марта 1943 г. Являясь вахманами германских войск СС, все названные обвиняемые с оружием в руках охраняли обреченных на смерть людей, поставлявшихся в лагерь Собибор эшелонами для массового умерщвления путем расстрелов и удушения газами в специально сооруженных камерах — «душегубках».

Являясь вахманом войск СС при лагере смерти Собибор, Рябека конвоировал на работу по заготовке лесоматериала специально созданные немцами т. н. рабочие команды из числа арестованных граждан, которые использовались для извлечения трупов из «душегубки» и сжигания их. Затем эти рабочие команды тоже уничтожались. Подтверждается личными признаниями обвиняемого Рябека»[220].

В ходе проведенных очных ставок обвиняемые изобличали друг друга[221]. Вот один из примеров: «Протокол очной ставки 20 октября 1949 г. между обвиняемым Рябека Федором Яковлевичем 1906 года рождения и задержанным Андреенко Михаилом Петровичем 1912 г. рождения.