Меня трясло с головы до ног, зубы стучали. Он все еще смотрел на меня.

— Лучше пока не спускаться, а? — хмыкнул он. — Народ еще не рассосался.

Не отрывая от меня взгляда, он принялся возбуждать себя большим и указательным пальцами. — Вот капризный, — бормотал он. Его усилия давали результаты. Господи, помилуй, взмолилась я про себя, неужели опять все сначала? Он встал с кресла и подошел ко мне.

— Ну-ка, давай сюда рот.

* * *

Было около часа ночи, когда он ненадолго уснул, обхватив меня рукой за шею. Я долго лежала неподвижно, потом попыталась высвободиться, но он тут же проснулся. Наученная горьким опытом, я выдавила улыбку.

— Я, наверное, пойду, — небрежно сказала я, предполагая, что раз он уснул, значит, адреналин в нем иссяк. Он устал и выдохся.

Мой расчет оказался правильным.

— Да, пожалуй, — сонно пробормотал он. — Что, придется дома объясняться, а?

Теперь его тон звучал уже откровенно издевательски, но это было не так страшно, как улыбка, с какой он меня насиловал. Все будет нормально, говорила я себе, веди себя осторожно, и он больше не будет тебя бить.

Джордж встал и начал приводить в порядок одежду, потом поднял портфель, поставил его на стол и заглянул внутрь.

Я почти не сомневалась, что все кончилось, но на всякий случай старалась говорить спокойным и даже обыденным голосом:

— Ну что, тогда до свидания. — С этими словами я встала, чувствуя, как дрожат колени, расправила платье, надела пальто и пригладила волосы.

— Спустимся вместе, — сказал он.

Я вышла в коридор и подождала, пока он запрет кабинет. Все казалось нереальным. Мне хотелось одного — попасть домой. Чтобы попасть домой, нужно вести себя так, будто ничего не произошло.

Я стояла рядом с ним, пока мы ждали лифт. В лифте я прислонилась к стене и закрыла глаза. Когда я снова открыла их, насильник смотрел на меня и улыбался. Лифт остановился, и мы быстро вышли в опустевший холл. В коридоре еще стояли, беседуя, немногочисленные задержавшиеся гости, но в распахнутые двойные двери актового зала было видно, что там никого нет, кроме студентов с черными пластиковыми мешками для мусора. Я молилась о том, чтобы не наткнуться на знакомых. Когда мы шли через вестибюль, Джордж Крэддок взял меня под локоть:

— Метро уже не работает, так что возьмем такси пополам.

Снаружи нас встретил дождь, мелкий и холодный. Я стояла на тротуаре пошатываясь, все еще не оправившаяся от пережитого шока. Через несколько минут перед нами остановилось черное такси с желтым маячком. Джордж Крэддок заговорил с водителем, и я услышала, как тот отвечает: «Я еду на юг». Машина отъехала, а Джордж повернулся ко мне.

— Он не имел права отказываться. Мы могли бы на него пожаловаться. У него горел желтый сигнал.

Как по мановению волшебной палочки, подъехало другое такси. Джордж открыл заднюю дверцу и сделал мне знак садиться. Я послушалась. Он переговорил с водителем и плюхнулся рядом со мной.

Я забилась в угол как можно дальше от него и отвернулась. Мы в молчании ехали по ночному Лондону. Я словно онемела. Дороги были пустынными; дождь прекратился; стояла ясная темная ночь. За окном мелькали силуэты домов, подмигивали фонари. Я закрыла глаза.

Только когда мы проезжали Уэмбли, я сообразила, что он не должен узнать, где я живу. Открыв глаза, я повернулась к нему и с кривой улыбкой сказала:

— Муж наверняка еще не спит. Ждет меня.

— Ничего страшного, — ответил он. — Я все равно первый выйду.

Несколько минут мы ехали молча.

— Как удачно, что нам ехать в одном направлении, — сказал он. — Собственно, если по прямой, то я живу совсем недалеко от тебя.

Я почувствовала дурноту.

— А ты и не знала, да? — добавил он, потом наклонился и постучал по стеклянной перегородке.

Водитель опустил стекло.

— Высадите меня вон на том перекрестке, — распорядился Джордж.

Такси остановилось перед мигающим желтым светофором. Дорогу перед нами перебежала тощая собака. Джордж отстегнул ремень безопасности и полез в карман. Под мерное рычание двигателя вытащил, покопавшись, и бросил на сиденье десятифунтовую бумажку и несколько фунтовых монет.

— Вот, — сказал он. — Тут меньше половины, но тебе же дальше ехать.

Он ушел.

Машина тронулась с места. Я выдохнула, медленно и осторожно, и опять закрыла глаза.

Я не открывала их, пока такси не остановилось возле моего дома. Наверное, водитель спрашивал меня, куда ехать, но я не помню. В моей голове зияла пустота. Если что и осталось в памяти от той поездки, то только какие-то незначительные мелкие эпизоды. Как расплатилась с водителем, зашла в дом, заперла за собой дверь, поднялась в спальню и забилась под одеяло. Как, собрав оставленные Джорджем Крэддоком деньги, я вылезла из машины и захлопнула дверцу.

Таксист опустил боковое стекло. Я отдала ему деньги Джорджа, попросила минутку подождать и начала рыться в сумке в поисках кошелька. Водитель наблюдал за мной. У меня тряслись руки. Через минуту он, растягивая слова, спросил:

— Чек нужен, цыпочка?

— Да, пожалуйста, — ответила я. Веди себя, будто все у тебя нормально, и все будет нормально.

Я дала ему деньги, он вернул мне сдачу и чек, потом задумчиво посмотрел на меня и сказал:

— Ладно, цыпочка, тогда спокойной ночи.

— Спасибо, и вам тоже, — кивнула я, уходя.

Наш дом стоял погруженный в темноту. Войдя в парадную дверь, я постояла в прихожей, прислушиваясь, хотя знала, что Гая дома нет. К выключателю даже не прикоснулась — сквозь стеклянную панель над дверью пробивался слабый свет уличного фонаря, очертивший знакомые предметы: стойку для зонтиков и столик со стеклянной вазой, купленной на Сицилии. Я знала, что если постою еще немного, то просто упаду, поэтому прошла в дом. Тут же вернулась, вспомнив, что не закрыла дверь на цепочку. Уже в гостиной я включила свет, проверила, хорошо ли заперты окна, и плотно задернула шторы. Прошлась по всем комнатам, везде проделав то же самое и тщательно проверяя запоры на окнах. Иди ложись, говорила я себе. Просто иди в постель и заберись под одеяло.

В ванной я вынула из стаканчика зубные щетки и наполнила его водой. Я выпила три стакана воды, так и не осмелившись взглянуть на себя в зеркало над раковиной.

Добравшись до спальни, я сбросила одежду на пол. Благодарение богу, Гай в Ньюкасле. Я легла, но тут же снова встала, взяла стул и подперла им дверь спальни, хотя он не доставал даже до ручки. Потом наконец залезла в постель, выключила лампу у изголовья и натянула одеяло