Только без юношеской неуверенности. Он порадовался, что утрачена именно эта составляющая. Вчера было хорошо. Намного лучше, чем его малореальные фривольные видения про водную прогулку. Реальность слишком часто разочаровывает, но на этот раз всё было иначе. Все складывается хорошо. Пока, во всяком случае.

Он поцеловал проснувшуюся Корделию и стал убеждать, что вчерашнее не просто счастливая случайность. Она ластилась и мурчала, как сонная кошечка, раскрыв объятия, и к этому добавлялась изощренность, присущая самому естеству Корделии.

Прошло немало времени, прежде чем она скатилась с него и, бухнувшись на кровать, заявила: «Есть хочу». А он хотел бы задержаться в этой Хижине № 1… до конца года, быть может? Но запас еды у них был всего на сутки; продолжения не планировалось. Так что им оставалось только, как армии в Период Изоляции, скатиться до реквизиции провианта у местного гражданского населения. Ма Пенни, как выяснилось, была полностью готова к их вторжению. Так что в итоге они устроили пикник на ее крыльце, подкрепившись вареными яйцами, хлебом с маслом, сухофруктами, домашней выпечкой и крепким чаем со сливками.

Утро было теплым и безветренным. В зеркальной поверхности озера отражался далекий берег и синева неба. Вот только под парусом напоследок сходить никак не получится. Но Корделия не расстроилась, организовав вылазку на том забавном прозрачном каноэ, которое она заприметила еще вчера. Рыков и Пенни помогли им снять каноэ с козел (оно оказалось на удивление легким) и спустить на воду. Забирая у Рыкова весло, Джоул попытался расшифровать отношение оруженосца к изменениям в жизни его вдовствующей госпожи, но вид у Рыкова был как всегда непроницаемый. Хотя, наверное, если бы одобрял, мог бы и улыбнуться. Он хоть и нечасто, но иногда все же улыбается. А впрочем, если подумать, то оруженосец ведь мог ненавязчиво вмешаться – вполне бы придумал как, – чтобы прекратить это безобразие, если бы ну уж совсем не одобрял. Ну, Рыков… Рыков вообще-то в непосредственном подчинении у Корделии, а не у Джоула. Значит, ей виднее, как с ним себя вести.

Корделия заняла место на корме у руля, где был наилучший обзор. Она направилась влево – вдоль берега, держа курс к тихой заводи, которой заканчивался этот рукав озера. Каноэ медленно скользило вдоль берега, и Джоул радовался солнечным лучам, ласкавшим ему лицо и проникавшим сквозь тонкую рубашку. На берег пришел к водопою мохнатый рыжий шестиног – поднял голову и смотрит, не мигая, четырьмя глазами. Защелкал клиновидным клювом и скрылся в подлеске. Они выплыли на мелководье и с тихим шелестом скользили сквозь многоцветье подводного леса. В воздухе планировали радужные группки крошечных шариков-вампиров, приветствуя утро россыпью конфетти.

– Ой!.. ты только посмотри!.. – воскликнула Корделия. Это были самые первые слова с тех пор, как они плыли вдоль берега. – Развернись и посмотри.

Джоул отложил весло, ухватился за борта и осторожненько развернулся: никому ведь неохота в одежде плюхнуться за борт. Впрочем, для такого класса лодок это каноэ было довольно широким и вполне устойчивым. Он устремил взгляд вниз сквозь корпус и, чтобы рассмотреть поближе, опустился на колени. А потом и на четвереньки.

Он был словно птица, взирающая сверху на никогда не виданный инопланетный лес. Он насчитал… три, нет – шесть, даже восемь видов крошечных созданий, мелькающих в подводных зарослях. Формой они были ещё разнообразнее, чем уже знакомые наземные обитатели с радиальной и гексагональной симметрией, и демонстрировали удивительно изысканные расцветки: красные и синие, серебристые и оранжевые, в полоску, в крапинку, узорчатые. Тварь покрупнее – некое яйцевидное создание – прокатилась мимо них. Рывок в сторону и… увы, закуска удрала, мелькнув золотой вспышкой и скрывшись в облаке бронзового дыма. Джоул рассмеялся, увиденное привело его в восторг и немало удивило.

– Кто это? Как они все называются? – «И почему раньше я не обращал на них внимания, а ведь сколько раз переплывал это самое озеро?»

– Вот уж не знаю. У большинства из них и названия-то нет, как мне кажется. Нам по-прежнему не хватает людей для проведения базовых научных изысканий. Даже через сорок лет эта планета остается для нас тайной. Те биотехники, что у нас имеются, ищут биоопасность в местах предполагаемых поселений. Иногда находят и что-то еще. Но вообще-то первые колонисты нехило потрудились, испытывая все на себе. – Корделия вздохнула как-то очень по вице-королевски.

Джоул усмехнулся, все еще глядя вниз.

– Это все равно как смотреть свозь волшебное зеркало в детских сказках. Совсем другой, тайный Зергияр, там, внизу. И о нем никто не знает.

– Ага… – В ее голосе слышалась ласка, ей нравилось, что все это радует Джоула.

Он все никак не мог оторваться от разглядывания подводного царства.

– Знаешь, давай тут поплаваем, посмотрим еще? – предложил Джоул.

– Слушаюсь, мой адмирал!

Корделия опустила в воду весло, и мимо них заскользили вокруг еще более странные картинки. Джоул чуть ли не прижимался носом к пластику. Скатагатор – некрупный экземпляр, не больше его руки, подплыл так близко, что его можно было потрогать, не будь корпус преградой. Ткнулся в киль – то ли из любопытства, то ли случайно – и уплыл.

Каноэ бесшумно несло Джоула над каменистым дном очень близко к берегу, где опять другие формы и цветовая гамма живых организмов, и далее еще один длинный проход сквозь водяной лес, и потом, наконец, выход на более глубокое место, где еще раз высветилась тайна волшебного мира.

Он сел, удивленно моргая, стряхивая оцепенение и недоумевая, когда это у него успел обгореть загривок. Корделия улыбнулась с той же увлеченностью, какой он только что одаривал этот увлекательный Зергияр, – но взгляд ее был устремлен на Джоула.

– Что? – спросил он.

– Нравится всё это, э?

– Ну… да! – Он повел плечами. – Просто удивляюсь, как мог такое пропустить, ведь я сколько времени провел на этом озере.

– Выходил под парусом только в ветреные дни. Вода неспокойная, в глубину не посмотришь? Благоразумно избегал мелководья?

– Вроде того.

Она бросила взгляд на солнце – оно стояло высоко и припекало, – потом на хроно наручного комма:

– М-м… Хорошенького понемножку. Возвращаемся. Хочешь сесть на корме на обратном пути?

– Ага.

Он лег на спину, держась над килем, чтобы не раскачивать лодку. Придерживаясь за обе скамьи, она, перебираясь над ним на свое место, наклонилась и приникла к его губам, с сожалением пробурчав:

– Не в каноэ, пожалуй?..

– Будь мы хоть чуток моложе…

– Ха! – лукаво улыбнулась она, не отрываясь от его губ. Вкус ее улыбки… просто отличный.

Когда они благополучно расселись по положенным местам, он погрузил весло в нежную гладь воды и направил лодку обратно к домикам Пенни.

– Как, интересно, заполучить такую прозрачную лодку?