Запах усилился. Теперь даже порывы ветра не могли полностью развеять его. Пахло разложением. Дарт не хотел останавливаться, опасаясь, что на спутницу неожиданная находка подействует не лучшим образом, но та сделала выбор самостоятельно. Хорошо, парень обернулся удостовериться, что девчонка следует за ним, иначе бы так и промчался дальше, оставив ее один на один с кровавой трагедией. Чертыхаясь, Дарт заставил лошадь развернуться.

Амелия уже спешилась и медленно шла к ближайшей к дороге повозке.

«Дура!»

Мало ей впечатлений от побега из горящего дома. Мало страха в мертвом парке от желающей «подзаработать» троицы. Мало напряжения от затаившегося после бури Ванд-Долла.

Тент повозки был располосован и ничего уже не скрывал. Среди вспоротых тюков лежали двое. Старик и паренек лет десяти. Оба были мертвы. Горло старика оказалось перерезано от уха до уха, а мальчишку, судя по вывалившемуся изо рта распухшему языку и багровому следу на шее, просто задушили.

Тела нескольких взрослых мужчин валялись чуть дальше, на земле. К ним смерть пришла в бою, причем убийцам явно доставило удовольствие надругаться над поверженным противником. Голова одного была насажена на торчащую из земли палку. В пустых провалах глаз копошились черви.

Но даже это зрелище не было самым страшным. Самое страшное поджидало дальше, за второй повозкой. С дороги ее было не рассмотреть.

Дарт видел, как замерла Амелия, как задрожали ее руки. Подбежав, он резко развернул девчонку, прижал ее к себе. Ту била крупная дрожь. Но глаза оставались сухими. Плохо – лучше бы ревела в голос.

В повозках были женщины, и умереть спокойно им не дали.

Детали одежды несчастных рваными лохмотьями раскидало по кустам, а сами они лежали тут же – голые, мертвые, грязные. Ими воспользовались, а потом убили. Или наоборот. На каждом лице застыло выражение боли и ужаса.

– Пойдем отсюда, – проговорил Дарт. – Нечего тут смотреть.

«И нечего тут вообще делать», – не стал добавлять он.

Трагедия произошла дня четыре назад, точнее сказать было сложно, не зная, какая погода стояла в последние дни. Убийцы вполне могут находиться на другом конце Острова, а могут по-прежнему ошиваться на этой дороге, поджидая новую жертву.

Вот тебе и объездной путь. Вот тебе и безопасность.

Или в других местах дела обстоят и того хуже?

Дарт чуть ли не силой оттащил Амелию обратно к лошадям, заставил залезть в седло.

Вот какого ей понадобилось рассматривать бойню? Еще с дороги было видно, что ничего хорошего там нет. Ох уж это любопытство! Одни беды от него.

– Держи, – парень всучил в руки своей спутницы повод. Та вцепилась в него, будто лишь он удерживал ее от падения к Разъяренной земле. – Ами, ты меня слышишь?

На него уставились пустые, ничего не выражающие глаза.

Но среагировала – уже хорошо.

– Мы сейчас поедем. Спокойно, не торопясь. Удержишься в седле?

Легкий кивок в ответ. Амелия продолжала дрожать.

– Вот и отлично.

Вскоре пошел дождь. Слабый, затяжной, нудный. Где-то вдалеке послышались раскаты грома.

Дарт снова пытался разговорить спутницу – и снова тщетно. Та ушла в себя, замкнулась в собственных мыслях. Тишина тяготила. Не то чтобы парень любил поболтать, но после увиденного у дороги молчание девчонки воспринималось им как попытка отгородиться от него высоким забором. Не прятаться сейчас надо, а отвлечься. Хотя бы попытаться.

Дождь усилился. Дорога быстро превратилась в топкое болото. Почти ночную темень изредка рассекали яркие молнии, устремлявшиеся за пределы Острова к Разъяренной земле. Сейчас, должно быть, и там, внизу, и там, сверху, творится одинаковое безумие.

Дорога вынырнула из леса, побежала по холмистой равнине, рассеченной надвое полноводной рекой. Сейчас вода в ней казалась абсолютно черной. Высокие волны бились о крутой берег, разлетались пенистыми брызгами.

– Мы почти добрались, – прокричал он Амелии. – Скоро будем в тепле.

– Зачем они это сделали?

Хотя Дарт давно ждал, когда она заговорит, звук ее голоса все равно прозвучал неожиданно.

– Потому что некоторые люди хуже Проклятых. Не думай об этом.

– Как я могу не думать? – В глазах девчонки отразилась ветвистая молния, и ее внешность стала на миг какой-то призрачной, потусторонней.

– Не знаю. Правда. Но как-то придется. Я не умею говорить складно и утешать. – Он подъехал к девчонке вплотную, взял ее за руку. – С нами все будет хорошо.

Дарт понятия не имел, насколько искренне звучат его слова, ведь сам он в них не особенно верил. Хотел бы верить, но отлично понимал, что реальности плевать на все обещания и клятвы. Впрочем, главное, чтобы поверила она.

– Обещай, что не позволишь никому прикоснуться ко мне.

Ветер хлестал ее по бледному лицу.

– Обещай.

– Обещаю.

Парень специально не стал уточнять – что именно она имеет в виду под своим «не позволишь»? Он и так сделает все от него зависящее. И даже больше. Но сможет ли переступить через себя и лишить ее жизни, если будет необходимо… Дарт не знал этого. И не хотел узнать.

Вдоль русла реки ехали еще около часа. Или чуть больше. Дождь к тому времени немного поутих, но путники успели уже основательно вымокнуть и не придали этому особого значения. Даже к появлению на горизонте огней фермы старины Майлоса они отнеслись без особого воодушевления. Дорога выпила все силы. И моральные, и физические.

Ферма… у кого только язык повернулся назвать это фермой? Целое поселение из полутора десятка основательных дворов. Не захудалых покосившихся хибар, вросших в землю, а отличных домов с каменным фундаментом и крытой черепицей крышей. И это не считая множества хозяйственных построек.

Что ж, тем лучше – проще будет напроситься на постой.

Их встретила шелестящая тишина. Легкий шум дождя – и ничего более. Ни скрипа ставень, ни лая собак, ни мычания коров, ни криков птицы. Ничего. Да и свет горел далеко не во всех окнах. Странно. Вроде бы еще не так поздно, чтобы ложиться спать. Да, жители подобных мест обычно встают с первыми лучами солнца и ложатся с его закатом, но до заката еще пара часов. Неужели всему виной дождь?

Из-за холода мозги отказывались работать.

Лишь на самой периферии сознания возникло смутное ощущение опасности. Только разобраться в причинах ее появления Дарт не мог, как ни силился. Первое и единственное, что приходило на ум: на ферме обосновались разбойники. Те самые, что устроили кровавую вакханалию на дороге. Но либо в рядах разбойников царит железная дисциплина, и потому они сидят тихо как мыши, либо там засел кто-то другой. Представители гражданского сопротивления? Эти ребята не производили впечатления дисциплинированных вояк. Но такой вариант тоже не стоит сбрасывать со счетов. И, разумеется, там могут оказаться Проклятые. Время для них – самое то. Еще не ночь, но уже достаточно темно. Правда, немертвые крайне редко появляются вдали от крупных скоплений людей. Эта ферма хоть и большая, но не настолько, чтобы заинтересовать тварей. Разве… одинокую, блуждающую?