Нет, ей явно померещилось! Марта наклонилась над роялем, открыв от удивления рот, зажмурилась и снова открыла глаза. Нет, у нее просто кружится голова, и ее измотало путешествие. Ей надо немного перекусить, и она сразу почувствует себя лучше. Кусок жареной баранины и глоток вина, и все придет в норму. Какое счастье есть, когда стол не качается перед тобой. Она старалась убедить себя, что все обстоит именно так, но в душе понимала, что просто пытается обмануть и утешить себя вопреки очевидному… Нет, она не могла поверить этому. Она покачала головой и вернулась к остальным, даже не рассказав об увиденном.

За обедом Марта сидела молча, в то время как другие обсуждали, стоит ли им скорбеть по поводу потери половины суммы. В конце концов они решили, что у них нет причины для печали, ведь вопреки всему им удалось получить даже больше, чем они изначально рассчитывали. Единственной, кто нашел повод поворчать, оказалась Анна-Грета.

– Как мы найдем другие деньги? – спросила она. – Они же наши.

– Не так громко, – сказал Грабли и прижал палец к губам. – Ну, наши и наши…

– Но если мы все равно не собираемся искать их, чем мы тогда будем заниматься здесь? Разве нам не надо в тюрьму?..

Грабли толкнул ее ногой.

– Не всегда все получается как планировалось, – ответила Марта и подумала об исчезнувших картинах, но пока не осмелилась рассказать о них.

– Я согласен с Анной-Гретой. Пора нам двигаться дальше, – сказал Грабли. – Здесь постоянно одна и та же шикарная еда со странными соусами и желе. Хотя в каком-то смысле она не слишком отличается по вкусу от обычного гамбургера.

– Да, или от настоящей домашней пищи. Я видела, что дают в тюрьме, все по круговой схеме: котлеты, рыба и салат, – добавила Стина.

Марта последней доела клубничное мороженое, отодвинула в сторону тарелку и тщательно вытерла рот льняной салфеткой. Но прежде чем она успела внести свою лепту в дискуссию, слово снова взяла Анна-Грета.

– Я не понимаю, чем мы занимаемся. Планировали ведь провести здесь несколько дней, самое большее неделю. Сейчас уже первое апреля, а я и моргнуть не успела, как пролетели две недели. Мы же собирались оставить «Диамант», чтобы попасть в тюрьму с ее более приличными…

– Тише! – прошипел Грабли.

– Я имею в виду с целью получить более хорошее место постоянного проживания…

Ей никто не ответил. Марта покосилась на Анну-Грету. Фактически она была права: как ни весело было воровать, они не могли жить в отеле вечно. Сейчас у них к тому же появились деньги в таком количестве, чтобы скрасить существование после отбывания наказания. Но полиция явно не справлялась со своей задачей, и в результате им грозило попасть в идиотскую ситуацию. Полиция даже не подозревала их, к тому же дом престарелых пока никак не дал знать о себе. Плюс куда-то подевались картины. Марта откашлялась.

– Послушайте, у нас возникла небольшая проблема.

– Сейчас Марта снова выступит с речью, – заметил Грабли.

– Мы поговорим об этом в номере, – сказала Марта.

Она произнесла последнюю фразу по-сконски, и Гений понял, что она очень устала. В лифте он взял Марту за руку и тихонько сжал ее. Тогда ей захотелось положить голову ему на грудь, чтобы он утешил ее, но она быстро овладела собой.

– Как по-вашему, здесь ничего не изменилось? – спросила она, когда все, взяв себе кофе и печенье, опустились на диван. Единственное исключение составлял Грабли, который расположился в кресле, а поскольку он снова сел на вязанье Марты, он же первым ответил на ее вопрос.

– Нет, – сказал Грабли быстро.

– Тебе стоит сначала внимательно посмотреть, – проворчала Марта.

– Все выглядит, пожалуй, немного иначе, здесь же прибрались в наше отсутствие, – сказал он, поднялся и направился к роялю.

– Споем что-нибудь? «На морских просторах»? – поинтересовался он, но его тираду прервал резкий крик.

– Мои картины, они пропали! – заголосила Стина.

– Пропали и пропали, – сказал Гений.

– Боже! – воскликнула Анна-Грета и закрыла лицо руками. – Теперь на нас повесят тридцать миллионов.

– Да, вы сами видите, – сказала Марта. – Сейчас нам не только надо придумать, где спрятать наши деньги, но и отыскать картины.

– Что скажут мои дети? Уж точно они не будут гордиться мной. Робин Гуд никогда не терял свою добычу, – захныкала Стина, и ей пришлось высморкаться.

– Вам известно, что мы похитили одни из самых ценных картин Швеции? В результате нашего небрежного обращения пропали настоящие шедевры мирового искусства! – заметила Анна-Грета и строго посмотрела на Марту. – Это уж точно не планировалось!

– Прекратите, при чем здесь Марта, мы вместе так решили, – вмешался Гений. – Нам, пожалуй, удастся найти картины.

– Да, но мы ведь не можем ходить кругом и спрашивать про Ренуара и Моне, – сказала Стина.

– Я думаю, нам просто-напросто надо признаться во всем, – посчитала Марта. – Время пришло. Полиция, похоже, все равно не вышла на наш след, а если мы сдадимся сами, то, наверное, получим наказание по минимуму.

– И помощь в поиске картин, – сказал Гений. – Хорошее предложение!

Комната погрузилась в тишину, и Марта принесла шампанское, чтобы снять напряжение, но все покачали головами.

– Тюрьма на горизонте. Ты не могла бы взамен принести воды, пора привыкать, – заметил Грабли. – И мне надоело шампанское.

– Точно. И вы заметили, у них здесь нет горохового супа. Подумайте о настоящем густом гороховом супе, где до черта свинины, – сказал Гений и облизнулся.

– Мы говорим о еде, но вспомните о мозаичной ванне, она слишком низкая для моего бедра. Такой наверняка нет в тюрьме, – сказала Анна-Грета.

– И кинотеатр здесь гораздо меньше обычного. Кроме того, сейчас мы смотрели лучшие фильмы, а в тюрьме уж точно показывают продукцию совсем другого рода для нас, настоящих мужиков, – ухмыльнулся Грабли.

Стина подозрительно посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду?

Но, прежде чем он успел ответить, Марта снова взяла слово:

– Хорошо, тогда нам надо снова проголосовать. Многие ли из нас хотят в тюрьму?

Все заерзали на своих местах, бормоча что-то себе под нос, но никто не хотел поднимать руку.

– У кого-нибудь есть другая идея?

Потом они долго дискутировали и в конце концов пришли к выводу, что хорошо, конечно, сдаться самим. Никто не хотел, чтобы полиция ворвалась к ним в апартаменты и надела на них наручники. Нет, гораздо лучше взять свой багаж и роляторы и заявиться к властям. Но сумку-тележку им вовсе не требовалось брать с собой.

– А где нам тогда спрятать деньги до нашего выхода на свободу? – поинтересовался Грабли. Марта окинула остальных взглядом в ожидании предложений, но все промолчали.