К XIX веку теория блуждающей матки вышла из моды, хотя теория связи между маткой и истерией пережила последний взлет в истории тазового массажа и манипуляций с маткой. Истерический пароксизм был еще одной разновидностью истерии, описанной в медицинских руководствах XIX века наряду с истерической комой, истерическими головными болями, истерическим возбуждением, истерическими конвульсиями и (конечно же) истерическим метеоризмом.

Но это еще не все: викторианцы знали, что такое оргазм! Им не нужно было прибегать к эвфемизмам. Достаточно беглого взгляда на эротическую литературу того времени, чтобы понять, что викторианцы были прекрасно знакомы с оргазмом. «Жемчужина» (1879–1880) полным-полна женских оргазмов: «Я почувствовал, как ее щель наполнила теплая, сливочная влага, и мой собственный сок от любовной симпатии выплеснулся на ее руку и одежду». В «Романе страсти» (1873) также немало описаний того, чего хотят женщины: «Она быстро пришла к экстатической развязке, буквально втиснув мое лицо в свою разверстую щель, и выплеснула настоящий поток спермы на мое лицо и шею». Джек Сол описывает целый концерт оргазмов в «Грехах городов равнины» (1881): «Сколько раз я заставлял ее тратить эту жидкость, невозможно и сказать». Ферн Ридделл, один из ведущих специалистов по викторианской сексуальности, пишет: «Викторианские доктора отлично знали, что такое женский оргазм. Именно поэтому они считали, что мастурбация — это плохая идея».

Анонимная викторианская порнографическая фотография

Викторианские доктора не просто знали, что такое оргазм, но еще и утверждали, что это опасно для здоровья и подлежит ограничениям. Считалось, что женская мастурбация вызывает истерию, а не лечит ее. Джеймс Джордж Бини в книге «Репродуктивная система и ее функции в здоровье и болезни» (1883) отмечал, что болезнью, «связанной с женской мастурбацией и очень часто вызванной ею, является истерия». Эдвард Джон Тилт (1815–1893) писал, что «привычная мастурбация снижает тонус всей системы, вызывает раздраженное состояние темперамента и слабые проявления истерии». В 1852 году Сэмюэль Ламерт окончательно разделил истерические пароксизмы и мастурбацию, написав, что «женщины, склонные к сексуальным и одиночным поллюциям, более склонны и к истерическим пароксизмам». В 1894 году доктор А. Дж. Блок из Нового Орлеана в статье «Сексуальные извращения у женщин» назвал женскую мастурбацию «моральной проказой». Женская мастурбация считалась настолько опасной, что таких женщин часто помещали в психиатрические лечебницы, а врачи-шарлатаны, вроде Айзека Бейкера Брауна, поставили на поток операции по удалению клитора[20].

Но не все так печально и мрачно. Хотя викторианские доктора не прописывали оргазмов, они поощряли подобное в отношениях между супругами. Отсутствие оргазма при исполнении супружеского долга осуждалось. Доктор У. Тайлер Смит в 1842 году опубликовал в «Ланцете» статью, в которой определял женскую импотенцию как «неспособность достижения сексуального оргазма». Другие врачи полагали, что оргазмы способствуют зачатию. В 1872 году доктор Дж. Р. Бек писал, что при оргазме шейка матки сокращается, и сперматозоидам легче достичь яйцеклетки. Другие, как доктор Джон С. Парри, не отрицали такой возможности, но были совершенно уверены, что «оргазм не является необходимым условием зачатия». Но что бы медики ни говорили о женской мастурбации, викторианская порнография явственно доказывает, что все они понимали, что такое оргазм, и знали, что он является очень важной и приятной частью секса.

Что же мы вынесли из распространенного и любимого всеми мифа? Да, викторианские доктора действительно были увлечены женской репродуктивной системой и, как и их предшественники, связывали безумие с маткой. Для лечения истерии во всех ее причудливых проявлениях они прописывали весьма странные средства, включая тазовый массаж, который на самом деле был разновидностью мастурбации. У врачей были весьма странные представления о том, что оргазм и мастурбация вредят здоровью и вызывают истерию. Они выявляли «истерические пароксизмы», которые вовсе не напоминали оргазм, а были потоком хихиканья и пуканья, длящимся часами. Да, вибрационные массажеры действительно приобрели популярность в конце XIX века и считались средством от всех болезней. Но самое главное — это то, что врачи проделывали с «кисками» своих бедных пациенток самые разнообразные манипуляции, но не доводили их до «истерических пароксизмов» с помощью вибраторов на паровой тяге, чтобы излечить от истерии. Простите, вот такой облом!

Какое изобретение сыграло самую важную роль в деле борьбы за равенство полов? Противозачаточная таблетка? Самоочищающийся вибратор? А что вы скажете о скромном велосипеде?

Прежде чем вы ужаснетесь, скажу, что эта глава не о том, как люди занимаются сексом с велосипедами, хотя, если это вам интересно, то в музее эротики в Амстердаме и в музее секса в Нью-Йорке можно увидеть «велосипеды-дилдо». В велосипедах вообще есть нечто неуловимо сексуальное. Возможно, все дело в седле, которое трет гениталии, а может быть, сексуальна сама поза велосипедиста, наклонившегося вперед и приподнявшего зад. Может быть, сексуально само слово «езда». В общем, велосипеды давно окутаны соответствующей атмосферой. Фредди Меркьюри отлично это знал, когда пел про пышнозадых девушек на велосипедах. Для обложки альбома Jazz (1978) Queen специально выбрали фотографию как раз такой девушки.

Викторианская эротическая открытка

Роль велосипеда в сексуальной эмансипации часто недооценивают, но именно он дал женщинам свободу, какой они не имели никогда раньше. И не только свободу передвижения. Велосипед освободил женские тела от неудобных юбок и стесняющего грудь корсета, изменил отношение к здоровью, фитнесу и физическим упражнениям. Велосипед доказал, что женщины — вовсе не хрупкие маленькие цветочки. Популярность велосипеда вызвала в медицинских кругах споры о стимулирующем воздействии седла на репродуктивные органы и о природе женской сексуальности[21]. Американская суфражистка Сьюзен Б. Энтони утверждала, что велосипед «сделал для эмансипации женщин больше, чем что-либо другое в нашем мире». Некоторые викторианские моралисты так и не смогли смириться с этим, и велосипед принялись связывать с сексуальной распущенностью. Причем ассоциации стали настолько прочными, что в XIX веке велосипеды даже появились на порнографических фотографиях. И не только потому, что они давали возможность наклоняться, разведя ноги. Просто велосипед стал символом сексуальной освобожденной женщины, которая занимается тем, что ей нравится.