Стоп. Мысль в правильном направлении. Я облизнула пересохшие губы. Заклятие, которое начинает действовать без видимого источника и от которого не существует универсального противодействия… Проклятия отсроченного действия, которые так тяжело мне даются! Там же всегда нужно самому создавать нейтрализатор!

— Так, Кейн, только держись, прошу тебя… — в панике прошептала я, начиная работу. Вот берется основа от самого проклятия, потом добавляются дополнительные элементы…

К сожалению, очень быстро я поняла, что не знаю, как создать нужное плетение. На занятиях некромантией эта тема мне так и не далась, я так и не уяснила принцип, по которому создаются контрзаклинания. И что теперь делать? Неужели мой друг умрет у меня на руках, а я ничем не смогу помочь? Это несправедливо, ведь я с детства училась целительству и знала, что буду помогать людям! Так почему в этой ситуации я абсолютно бессильна?!

От злости из глаз хлынули слезы, которые я не могла контролировать, и в ту же секунду мир потемнел, рассыпался, а когда собрался снова, я обнаружила, что стою рядом с незнакомым темным эльфом. Я очутилась буквально в шаге от него, однако он не увидел меня и продолжал магичить. На моих глазах он создал основу плетения, а затем медленно и последовательно начал добавлять новые элементы. Я сразу поняла, что происходит, но не стала тратить время на ненужное удивление, а автоматически начала запоминать получающуюся структуру. Когда эльф закончил, мир померк, и я снова обнаружила себя стоящей на коленях возле хрипящего Кейна. Дрожащими от волнения руками я начала воссоздавать увиденное только что плетение, но за основу взяла то проклятие, которое наложили на Кейна, а затем отправила его в ауру друга. Через несколько секунд он перестал хрипеть, вдохнул и обмяк. Трясущейся рукой я отерла пот со лба и увидела на ней красноватые отблески.

— Что случилось? — раздался окрик откуда-то сверху, и кто-то начал спускаться по лестнице в нашу сторону. Я торопливо прикрыла глаза, молясь, чтобы новоприбывший ничего не заметил. Прошелестела ткань, и человек остановился совсем рядом.

— В чем дело? — повторил голос, показавшийся мне знакомым. — Что, дружба между светлым и темным магами все-таки оказалась кратковременной?

— Это было проклятие отсроченного действия и нападение нежити, — выдавила я, медленно убрала руку от глаз и обнаружила перед собой Танатоса, декана некромантов. Тот холодно прищурился.

— Вы пьяны, студентка?

— Нет. — У меня не осталось никаких сил, чтобы возмущаться. — Давайте обратимся к любому ментальному магу в академии, чтобы проверить, вру ли я. На нас двоих напали.

Танатос перевел взгляд с меня на Кейна, а затем более спокойно сказал:

— Вашего друга надо доставить к целителям.

Некромант использовал плетение левитации, и Кейн легко воспарил над полом. Магистр пошел по лестнице, Кейн поплыл по воздуху следом, а я потащилась за ними.

По пути в крыло целителей мне пришлось подробно рассказать, что произошло. С каждым моим словом магистр хмурился все больше и больше, а затем спросил, нет ли у нас врагов среди некромантов.

— Почему именно среди них? — не поняла я.

— Потому что нежить и проклятия — это сугубо некромантские фокусы, — пояснил невысокий магистр, глядя на меня снизу вверх.

— Нет, вроде нет, — устало покачала я головой.

Но мозг снова лихорадочно заработал. Дело было не только во мне. Неизвестный попытался убить нас обоих, просто Бьянка увидела лишь одно нападение. Значит, дело не в очередном ненавистнике рода Этари…

В лазарете у целителей над Кейном сразу захлопотали двое магов в светло-серых балахонах. Меня они заверили, что с ним все будет в порядке, просто нужно немного времени, а затем выпроводили вон. Я их понимала. Я все еще была в ошметках мертвяков и крови, и в лазарете в таком виде делать было нечего. Дожидаясь в коридоре Танатоса, разговаривавшего с целителями, я подошла к стене, где были развешаны портреты известных выпускников целительского факультета академии. Узнав среди десятков лиц Мариуса, я внезапно ощутила прилив горечи.

— С вашим другом все будет хорошо, — сказал Танатос, подходя ко мне. — Я связался с ректором Кирианом и вашими деканами. Вам еще придется рассказать им, что произошло.

— Хорошо, — отгоняя воспоминания о жизни в Валенсии, отозвалась я.

— Морган говорил, что вы интересуетесь Раннулфом Тасселом, — вдруг сказал магистр, и я вся обратилась в слух. — К сожалению, даже я не смогу вам помочь. Его послевоенные труды, которыми он занимался официально, были признаны незаконными и конфискованы. Даже в нашей академии их нет. А его гримуар, который, конечно, смог бы прояснить многие вопросы, так и остался у него. А нам предстоит только строить догадки, что же задумал Раннулф. Так что идите. Вам стоит привести себя в порядок и отдохнуть.

Я не стала возражать и побрела в общежитие.

— Едва я переоделась, меня вызвали к ректору. Там уже были и Вортон, и твоя Далия, и Танатос. Я снова рассказала им все от начала до конца, и мы все даже сходили на факультет некромантии, но там ничего не обнаружили. — Мой рассказ подходил к концу. — От нежити почти ничего не осталось после моего заклинания, а твое проклятие было отсроченным, и определить нападавшего было уже невозможно. Из студентов никто о произошедшем ничего не знает. Магистры недовольны — у них и так проблемы из-за Раннулфа, а тут мы еще со своими покушениями…

Это происходило на следующий день. Вместо обеда я сразу после окончания лекции побежала на факультет целителей. Бьянка, которой я все рассказала еще вчера, присоединилась ко мне. Кейн очнулся и теперь лежал на лазаретской койке. Выглядел он совсем неплохо, и дежурный целитель сообщил, что к вечеру его уже отпустят. Пододвинув стулья поближе к Кейну, я поставила вокруг его кровати полог тишины — не хотела, чтобы кто-то нас подслушивал.

— Какая же ты все-таки молодец, — дрогнувшим голосом сказала Бьянка. — Я и представить не могла, что нападений будет два. Если бы я только могла предвидеть оба…

— Брось, — успокаивающе ответила я, видя, что Бьянка по-настоящему расстроена и действительно винит в случившемся себя. — Ты только учишься и уж точно ни в чем не виновата. Наоборот, без твоей помощи все было бы еще хуже.

Она слабо улыбнулась, а Кейн спросил:

— А остальные…

— Уже знают, — с полуслова поняла его я.

Он даже присел на кровати.

— Ты им рассказала?!

— А как ты думал? — огрызнулась я. — Конечно! Они имеют право знать, что у нас здесь происходит! К тому же нежных ранимых барышень среди нас нет, и от новостей о покушении сердце ни у кого не разорвется!

Так-то оно так, но от воспоминаний о вчерашнем разговоре с ребятами у меня неожиданно заломило зубы. Оттилия с первого взгляда поняла, что у нас что-то произошло, немедленно позвала остальных, и допрашивали они меня впятером. Я раскололась очень быстро и еще полчаса слушала ругательства и упреки в безалаберности и легкомыслии. Нет, я понимала, что они говорили все это не со зла, а от беспокойства за нас, но все равно приятного было мало.