Зачет по физической подготовке мне поставили без какого-либо моего участия, а затем шла теория магии. Там мне достался билет по магическим способностям светлых эльфов, и справилась я неплохо, потому что многое помнила еще по лекциям Мариуса. Зачет по бытовой магии тоже прошел безболезненно, ведь я внимательно слушала все объяснения магистра на занятиях и теперь смогла воспроизвести все плетения, необходимые для уборки дома, уменьшения предметов (чтобы тяжелые и громоздкие вещи можно было переносить на дальние расстояния) и быстрого нагрева или охлаждения жидкостей.

На этом зачеты кончились, и начались экзамены. Перед «Основами Целительства для темных магов» я даже не открывала учебник и отправилась сдавать без предварительной подготовки, едва вытянув билет. Получила высший балл и с чистой совестью пошла готовиться к некромантии. Там я особое внимание уделяла ненавистным проклятиям отсроченного действия, с которыми у меня до сих пор были проблемы. На экзамен к нам, помимо Моргана, пришел еще и Танатос, из-за чего у всей группы началась паника. Вытянув билет, я слегка успокоилась — там первым вопросом шли те самые отсроченные проклятия, в которых я более или менее разобралась. По иронии судьбы, я отвечала Танатосу, и тот, едва взглянув на билет, заявил:

— Ну, первый вопрос у вас не вызовет трудностей, я видел, как вы справляетесь с такими проклятиями, так что сразу переходите ко второму!

Я выдохнула. Вторым вопросом шли защитные символы и заклинания, которые снимали проклятие не с человека, а с конкретного места. Сами символы были очень сложными, и требовалось знать точно, в каком порядке и каким образом изображать каждый из них. Пару раз я все-таки ошиблась, но магистр все равно остался доволен и поставил высокую оценку.

Травоведение тоже прошло благополучно, только Марк умудрился разбить склянку со снотворным и усыпил своих соседей — Сида и Кадму. При этом сам Марк и не думал засыпать, а потому к концу экзамена он уверился, что создал совершенно новое зелье, безвредное для того, кто его приготовил. Впрочем, Лукреция его восторга не разделила и отправила на пересдачу.

Затем у нас подряд шли экзамены по защитной и атакующей магии, причем оба состояли из теоретической и практической части. С защитной магией лучше всех справился Сид — на практической части он создал такой сложный по структуре щит, что даже Лэшелу не сразу удалось его взломать. Практическая часть по атакующей магии включала в себя поединок с самим Вортоном, после которого мы все чувствовали себя так, словно по нам только что пробежало стадо разъяренных быков. На пересдачу отправили Жана — он забыл поставить щит, и его вырубило первым же заклинанием, и Ника, который не добавил в плетение огненной волны нужный блок, и в итоге оно шарахнуло по нему самому. Слегка обуглившегося Ника унесли в лазарет, и экзамен продолжился.

И наконец, последней шла стихийная магия. В билет входило четыре вопроса — по одному на каждую стихию. После боевой магии мне уже ничего не было страшно, и этот экзамен пролетел быстро и без эксцессов. Зато Олаф, которому нужно было превратить морскую воду в пресную, умудрился сделать из нее спирт, и мы всей группой потом ему аплодировали и уговаривали поделиться с нами таким полезным плетением. Огорченный Олаф с сожалением признался, что сам не понял, как это сделал, но пообещал на досуге попробовать воссоздать нужное заклинание.

Вечером после экзаменов я устало растянулась на кровати, не веря, что эти суматошные две недели наконец-то прошли. За окном щебетали птицы, и я расслабленно подумала, что завтра можно будет выспаться и хоть прогуляться на свежем воздухе. Правда, отдыхать тоже пока было рано — в течение ближайших дней мне надо определиться с практикой, подписать необходимые документы у декана и благополучно на нее отбыть. Бьянка, сдавшая последний экзамен на два дня раньше меня, как раз сегодня отправилась узнавать обстановку и обещала рассказать, как все пройдет.

Она и в самом деле вернулась довольно скоро. Когда она вошла, у нее в руках я увидела стопку каких-то бумаг, у самой Бьянки было очень задумчивое лицо, но, увидев в комнате меня, она сразу спросила:

— Как стихийная магия?

— На «отлично»! — довольно сообщила я. — Ну что, можно поздравить нас с окончанием первого курса?

Бьянка радостно согласилась, а затем сгрузила бумаги на стол.

— Что с практикой? — полюбопытствовала я.

Она пожала плечами, а затем кивнула на бумаги:

— Представляешь, меня отправляют в Оранмор!

— И что? — не поняла я причин для столь глубокой задумчивости. — У тебя же там мама, увидишься с ней пораньше… — Тут я вспомнила, что нам рассказывал Лэшел, и в голову закрались смутные подозрения. — Погоди-ка… Тебя отправляют на практику во дворец?

Бьянка кивнула.

— А нам сказали, что туда не берут первокурсников, — заметила я.

— Поскольку на этой практике нам в общем-то ничего не придется делать, они отбирают студентов со знанием манер и этикета. — Она неопределенно махнула рукой. — А я сама аристократка, к тому же из столицы… Вот меня туда и направили, и даже все документы уже подписали. Отправляемся послезавтра. Не знаю, если честно, как к этому относиться. То ли радоваться, то ли…

Хотя перспектива ехать во дворец казалась мне совершенно непривлекательной, Бьянка явно хотела услышать от меня не слова сочувствия.

— Не переживай, — уверенно сказала я. — Ты же аристократка, в этой среде должна ориентироваться, так что справишься без проблем. Посидишь две недельки во дворце — и все, свобода!

Кажется, мне удалось ее приободрить, по крайней мере, Бьянка заметно повеселела. Но разговор вскоре пришлось прекратить, как только я почувствовала, как в кармане нагрелось зеркало. Бьянка, чтобы не мешать моему общению с друзьями, вышла за дверь, а я вытащила артефакт.

— Нам повезло, — довольно сообщила Оттилия, не тратя время на приветствие. — Грейсон согласился отпустить нас через неделю. Даже почти не ругался.

— С чего это он такой добрый? — удивилась я.

— Он сказал, что обучение этим летом все равно не сможет идти в обычном графике, ведь ему самому придется в скором времени покинуть школу. Слышала, в Оранморе собираются делегации из трех стран?

— Еще как, — подтвердила я. — От нас туда практикантов отправляют.

— Грейсон сказал, что ему тоже надо будет там присутствовать. Вообще он в последнее время злой ходит, на людей бросается…

— Сочувствую, — вполне искренне сказала я. Мастер в гневе — страшное дело. Но затем я начала думать о более насущных делах. — Насчет поездки в Селендрию вы еще не передумали?

Лицо Оттилии стало скучающим. Всем своим видом она показывала, что мои бесконечные предостережения порядком ей надоели.

— Нет, — демонстративно зевнула она. — И давай сделаем вид, будто все нотации и призывы к осторожности ты уже озвучила. Какой у нас план?

— Ну ладно, — понимая, что все мои друзья твердо решили отправиться вместе со мной, сказала я. — Тогда я думаю, что собираться всей компанией нужно где-то в Аркадии. Пересекать все вместе границу с Селендрией мы не будем, чтобы не привлекать лишнего внимания. Если ты согласна, мы, по мере того как освободимся от дел, соберемся у тебя в Давере, как в прошлом году. Как только все будем в Вереантере, оттуда стартуем и отправляемся в Селендрию. Кстати, твои родные не будут против, если мы на некоторое время воспользуемся их гостеприимством?