Хотя иногда бывают и исключения…

Поступила к нам дама, чуть за сорок. Она вот такая, какую я описал выше, быть может, лицо не такое отечное, но это в результате патологического обезвоживания, худощавого, даже можно сказать, кахексичного телосложения, с бледным, сухим, дряблым кожным покровом. Острая кишечная инфекция, да-да, это редкость, но привыкшие к постоянной грязи также страдают от болезнетворных бактерий.

Она поступила без давления, но в сознании. Врач «Скорой помощи» призналась, что на дому особо не смогли ей оказать помощь. Как оказалось, она пришла к своей подруге испить чарку-другую, ну в общем, побухать.

Вот только у нее это не получилось – напал на нее дристомет. Да такой обильный, что до дому она добраться уже не могла, как не могла продолжать пить алкоголь (и такое бывает, хотя, мож, и привирает). Так и смотрела на своих собутыльников, как они весело уничтожали законно добытые суррогаты в течении двух последних недель.

Вы спросите: почему доктор на «Скорой» не смог на месте оказать необходимую помощь достойному человеку?

Дело в том, что скорее всего алкашам не нужно было добывать закусь, она сама прилетала в тарелки, в рюмки, лезла в волосы. Когда медики прибыли по адресу, они ужаснулись – комната буквально кишела тараканами, ржавый потолок жил своей жизнью. Они только померили давление и, схватив в охапку пострадавшую, доставили ее к нам.

Я понимаю сейчас ваше возмущение, но не ругайте медиков и не переживайте сильно за ее жизнь. По приезде я поставил центральный катетер, и уже к утру она была как огурчик. Кожа стала более упругой, в глазах появился здоровый жизненный блеск, а давление пришло к норме. Утром ее и выписали в инфекционное отделение.

Соседка у него была, хорошая женщина, добрая, готовила замечательно, ждала. А он пользовался этим, приходил к ней в любое время суток.

В ту злополучную зимнюю ночь было особенно холодно, воздух будто гудел, яркие звезды в этот раз были особенно близки, а громадная луна ехидно улыбалась. Он возвращался после гулянки, шуба распахнута, от разгоряченного тела парило, мужчина шатаясь прикладывался к полторашке крепленого пива.

До дома добрался вполне благополучно, если не считать, что еле попал ключом в замочную скважину. Открыл дверь в пустующую квартиру, хотел было добраться до кровати, но мысль о соседке, ее мягком теле взбудоражила и заставила вялые мышцы напрячься.

Перед забором размахом руки кинул назад бутылку, идти до калитки показалось банальным, да и далеко. Полез через забор, ухватился, подтянулся, тело вяло переползло через край и бухнулось на той стороне.

В это время этиловые пары мягко заволокли мозг, тело обмякло, все попытки заставить мышцы двигаться вперед обрубались на уровне концевых нервных окончаний. Сон, глубокий сон Морфея окутал мозг любовника.

Женщина нашла мужчину скрюченным и бездыханным ранним утром, вызвала «Скорую».

По приемнику загрохотала каталка, грохот ее обеспечивался не только жесткой железной конструкцией, но и телом, превратившимся в ледышку. Его, скрюченного в позе эмбриона, немедленно повезли в реанимационное отделение.

Одежда прилипла, пришлось срезать, лицо и грудь заволокло инеем. Глаза превратились в рыбьи льдинки.

То, что организм жив, говорило лишь слабое сердцебиение. Доктора в замершем теле нашли подключичную вену, полился ручеек теплых растворов, когда руки отошли, давление в конечностях не определялось.

Больного перевели на искусственную вентиляцию легких.

Руки, ноги обмотали толстенными варежками.

Поставить катетер в мочевой пузырь сразу не удалось, поскольку моча в мочевом попросту замерзла.

Сердце билось как попало, то скакало галопом, то вдруг притормаживало свой ритм, желудочки и предсердия жили своим ритмом, кардиоверсия не спасала ситуацию, давление пришлось поддерживать конскими дозами адреноподобных препаратов.

Все были уверены, что он умрет.

Но он выжил, вопреки всему, это было невероятно. Смерть постоянно караулила мужчину, однако вредное пищание мониторов вовремя сигнализировало приближение, казалось, неминуемого.

Но конечности умерли. Родственники обвинили медиков в некомпетентности, что сделали не все для спасения рук и ног. Долго не давали согласие на ампутацию, но влажная гангрена стала убивать организм, и они сдались.

Благодаря травмирующей, но жизненно необходимой операции токсины перестали бомбардировать его организм, и он пошел на поправку. Отлучили от дыхательного аппарата, сердце забилось в нормальном ритме, моча весело зажурчала в стоящую под кроватью баночку.

Вскоре его перевели в отделение травматологии…

Коллега поделился этой историей…

Поступила старушка, около восьмидесяти лет, что-то с ногой. Иссушенная, маленькая женщина, кряхтела от боли. Доктор попросил доставить пациентку в перевязочную и обнажить больную ногу. Когда он зашел в кабинет, пахнуло мертвечиной, характерный запах заставил медиков использовать две маски. Бабушка, что бы запах был не столь зловонным, упаковала конечность в пакет.

Влажная гангрена. Черная, отекшая конечность, зловонный секрет сочился сквозь язвы и трещины. Спасать ногу не представлялось возможным. Бедная женщина тихо стонала от любого прикосновения.

– Ну-с, что же вы, Евдокия Петровна, так долго добирались до больницы, поздно, очень поздно…

Старушка тихо заплакала.

– Некогда все было…

– Но ведь это очень больно…

– Больно, внучек, больно.

– Везите ее в отделение, – распорядился доктор.

В коридоре врача встретила презентабельного вида женщина в норковой шубке.

– Здравствуйте, доктор, – поприветствовала она, – я дочка, скажите, там все серьезно?

– Ну вы, наверное, видели, в каком состоянии ее нога?

– Да, я все понимаю, но нужно ей помочь…

– Помочь? Тут только ампутация, конечность умерла, нужно было раньше обращаться…

– Понимаете, доктор, я живу в другом городе, у меня не было времени раньше приехать.

– Понимаю…

– Но есть же еще один способ помочь моей маме…

– Да? И какой же? – удивился врач.

Женщина чуть замялась.

– Но… вот сейчас модно, ну-у-у, в развитых странах, как это называется… вот когда человеку дают таблетку, и он спокойно засыпает…

– Засыпает? – переспросил врач.

– Да-да…

– Вы, видимо, эвтаназию имеете ввиду?

– Вот-вот, – обрадовалась пониманию врача женщина. – Вы поймите, я маму очень люблю, я не смогу видеть, как она мучается, как же она теперь с одной ногой сможет себя обслуживать?