– Правильно. А то Менгеле завтра выступит в печати с принародной похвалой нашему сотруднику. Пусть Знаменосец думает сам! И вот еще что. Пусть обязательно свяжется с французскими коммунистами.

Курт в самом деле совершил отчаянный поступок. Совершил из-за того, что не имел связи с Москвой. Зато у него были отличные отношения с Ингрид, и он знал, что бригаденфюрер Оберг, ведущий в Париже разгульную жизнь, вполне мог смотреть на происходящее в кабинетах своих сотрудников сквозь пальцы.

Однажды он спустился в подвал… День стоял самый обычный, и за окном, как всегда, шумел Париж, и Ингрид выглядела так, будто ей смертельно наскучило находиться на рабочем месте.

– Ингрид, у меня очередная шифровка в Берлин, – озабоченно произнес Мейер. – Передадите на обычной частоте.

– Хорошо, господин Мейер, – тонким голоском ответила девушка. Она потупила очи, и Мейер подумал – он может сделать с ней все, что захочет.

Он вздохнул, взял со стола чистую страницу, вынул ручку и, сосредоточившись, стал набрасывать текст шифровки. Пока он работал, девушка с интересом рассматривала его. Через три минуты Мейер откинулся на спинку стула и заулыбался.

– Вот, передавайте. – Он подал ей страницу.

– Вы так быстро управились, – заметила девушка.

– Это часть моей работы. Вы умеете быстро делать свое, а я – свое.

Мейер поднялся и направился к окну. Там закурил сигарету.

Пока стучал ключ, Курт через забеленное до половины стекло наблюдал за авеню Фош. Перед ним мелькали ноги парижан, чуть дальше мчались автомашины, совсем близко важной походкой протопал голубь.

– Готово! – произнесла девушка.

Курт обернулся:

– Вы в самом деле передали?

– Два раза, – покраснев, ответила девушка. И вновь воззрилась на Мейера, словно тут же была готова принять приглашение сходить в кино.

Однако Курт задумчиво взял страницу, на которой он только что писал, поджег зажигалкой. Пока горела бумага, он думал, как быть дальше. Только что он совершил весьма рискованный поступок, от которого должна была взбелениться Москва, но другого выхода не было.

Он представлял, что вскоре последует. Если немецкие службы засекут неопознанное донесение, обратят ли на него внимание? Если обратят, то некоторое время уйдет на то, чтобы установить, откуда оно передано. Затем пойдет обратная волна.

Если выйдут на Ингрид, выйдут и на него. Ингрид не станет молчать. Он, конечно, сможет сослаться на секретность переговоров с Гиммлером, но это даст отсрочку во времени, не больше.

Значит, надо было что-то делать с Ингрид или хотя бы подготовиться к тому, что с ней надо будет решать вопрос.

Проще всего было убрать Ингрид до того, как она выдаст его.

Чувствуя, как противный ком подступил к горлу, Курт Мейер задумался. Разумеется, это не входило в его планы. Что тогда, организовать ее похищение? Если так, то где ее укрыть?

Он задумчиво рассматривал радистку. В своей шифрограмме он попросил Москву ответить немедля.

– Не покидайте свой пост, Ингрид, – предупредил он. – Я вернусь через некоторое время за ответом.

Курт вернулся к Ингрид через два часа.

– Ингрид, с меня шоколадка! – закричал он с порога. – Есть что-нибудь для меня?

– О да, вам пришло странное сообщение… – ответила девушка и покраснела.

– Что вас в этом ответе так смущает? – спросил Курт.

– У нас всегда был четырехзначный шифр, а здесь пятизначный.

Курт насторожился. Ингрид показалась ему не в меру наблюдательной. Она протянула бумажку, и он опустил взгляд. Ингрид приняла шифровку из Москвы. Счастье, впрочем, что в Москве кто-то додумался передавать почти на той же частоте, какую использовали берлинские операторы.

– У меня свои шифры, – стараясь говорить обычным голосом, произнес Мейер.

Искоса он глянул на девушку. Кажется, ответ вполне удовлетворил ее.

– И что вы об этом думаете? – спросил Мейер.

– Что вы используете служебный шифр в личных целях, – произнесла Ингрид игриво. – Небось переписываетесь с какой-нибудь радисткой вроде меня?

Мейер изумленно воззрился на нее.

– Хорошо, Ингрид, – пробормотал он. – Я пойду почитаю. Спасибо, милая… Я буду вам должен…

Он даже не предполагал, как она ему поможет своей беспросветной глупостью. Принять шифровку из Москвы за переписку с любовницей? Не надо ее в этом разочаровывать!

Между тем ответ из Москвы пришел странный. Нежелательный ответ:

«Приказ не обсуждается. Знаменосцу приказывается уничтожить палача Менгеле. Спасти Париж своими силами».

Курт долго сидел и курил. Москва запрещала то, что, с его точки зрения, представлялось самым элементарным путем достижения цели.

В молодости Иван Денисов любил копаться в отделе редких книг Саратовской библиотеки. Там он искал старые книги, которые касались дореволюционного прошлого Саратова и России. Интересовался и книгами по истории Франции и Европы. Теперь простой саратовский парень находился в читальном зале центральной парижской библиотеки.

Стоял поздний вечер, прохладный зал был пуст. Рядом с Мейером лежали кипы старых книг и пожелтевших карт. Курт осторожно перелистывал страницы, разглядывал гравюры. Метрах в двадцати замер в почтительном ожидании старый служитель библиотеки.

– Не угодно ли будет господину штандартенфюреру посмотреть и эти книги, – произнес библиотекарь с волнением, как только Курт отвлекся от книги о так называемом «восстании мертвецов».

Бедный парижский библиотекарь мьсе Бонье! Пока Мейер изучал исторический роман, он разыскал на древних полках еще с добрый десяток книг по истории парижских катакомб.

У мсье Бонье гестапо арестовало дочку. Она встречалась с молодым человеком, который оказался бойцом французского Сопротивления. Старый библиотекарь прижимал руки к груди:

– Она просто влюбчивая, ничего больше. Она не знала, кто он, поверьте мне…

Он еще долго рассказывал об этом… Он надеялся своей услужливостью привлечь внимание высокопоставленного немецкого чиновника, чтобы тот повлиял на ситуацию.

– Спасибо, господин Бонье, – сдержанно произнес Курт Мейер. – Я поседею, если действительно изучу все это. Вряд ли я что-то смогу… Но ответьте, не задерживаю ли я вас?

Свой визит в библиотеку Курт обосновал необходимостью детально изучить документы по французским культурным ценностям – ведь он руководил описью и вывозом этих ценностей в Германию. Прикрытие было прекрасным. На самом деле Курт изучал расположение парижских катакомб. Разумеется, он мог бы обратиться к помощи специалистов, но не хотел привлекать внимание Кнохена и других немцев.

– Разумеется, нет, господин Мейер, – растроганно произнес библиотекарь. – Оставайтесь здесь, сколько посчитаете нужным…