— Н-нет, мастер.

— Мы заставляем их проходить сквозь строй. — Тавр скривил губы в злой усмешке. — Твои товарищи становятся в две линии друг против друга. У каждого раба дубинка, и по команде вор должен бежать вдоль всего строя, а в это время его бьют с обеих сторон. — Тавр захихикал. — Редко бывало, чтобы раб долго жил после этого.

Марку показалось, что у него внутри все заледенело. Он хотел сказать, что невиновен, но, взглянув в лицо Тавра, понял, что тот ничего не желает слышать. Громкие голоса разбудили несколько человек, и в тусклом свете жаровни в конце казармы Марк увидел, как они выглядывают из других отсеков. Он заметил Феракса, их взгляды встретились, и губы кельта медленно растянулись в хитрую улыбку.

Едва наступил рассвет, Марка вытащили из камеры без окон, куда Тавр кинул его вчера. Воздух был холодный, но Марк старался не дрожать. Он не хотел, чтобы кто-то видел, что он боится. А он боялся. Боялся так, как никогда раньше в жизни. Боялся не за себя, а за свою мать и клял себя за то, что оставил ее. Амат крепко держал Марка за руку и вел его мимо казарм, за ворота, на тренировочную территорию. Там ждал его Тавр.

— Все еще утверждаешь, что не виноват, парень?

Марк кивнул:

— Я ничего не крал, мастер. Кто-то подставил меня, клянусь всеми богами.

Тавр нахмурился:

— Осторожно, парень. Боги не любят, когда ложно клянутся.

— Я знаю, мастер.

— Что бы ни думали боги, теперь ты в моих руках, и ты будешь наказан. Понял?

Марк помедлил и ответил:

— Да, мастер.

После короткой паузы Тавр снова заговорил:

— Послушай, Марк, если не ты украл мясо, то кто это был?

Марк знал, кто его подставил. Это мог быть только Феракс. Но у Марка не было доказательств против него, и, в любом случае, его ботинок и запах вина, которым угостил его Брикс, были для Тавра достаточными основаниями, чтобы признать его виновным. Тут уж ничего не поделать. Марк решил, что отомстит Фераксу, если переживет наказание. Он поднял голову и встретил взгляд старшего тренера:

— Я не могу сказать, кто это был. Но это не я, мастер.

— Ты не оставляешь мне выбора. — Тавр выпрямился и велел Амату: — Собери всех рабов, они будут свидетелями.

— Да, господин.

Амат отпустил Марка, быстро кивнул и поспешил к казармам. Марк стоял как каменный, глядя прямо перед собой, а Тавр постукивал концом дубинки по ботинку. Вскоре первый гладиатор прошел через ворота и встал напротив Марка. Люди почти не смотрели на мальчика, они стояли в ожидании. Когда явился последний гладиатор, пришли ребята из группы Марка. Большинству было любопытно, но некоторые смотрели на него с ужасом, воображая себя на его месте. Феракс и его дружки, проходя мимо, взглянули на него с насмешливой улыбкой, и Марк почувствовал, как в нем разгорается ярость. Последними пришли обслуживающие рабы школы, среди них и Брикс. Он очень удивился, увидев Марка. Потом он и другие рабы быстро построились по другую сторону.

Когда последний из них занял свое место, Тавр сделал глубокий вдох и пошел на середину площадки.

— Для тех, кто еще не знает. Вас собрали здесь, чтобы вы были свидетелями наказания этого вора. Мальчишка украл прошлой ночью еду из кухни. Из-за своей глупости он был пойман. Сейчас вы увидите, какое наказание ждет вора. Пусть это утро будет предупреждением для всех вас. — Он повернулся к Амату: — Выведи вперед твою группу. Вели, чтобы построились в две линии в центре площадки.

Амат дал команду, и ребята быстро образовали коридор перед Марком. Другой конец коридора находился на расстоянии пятидесяти шагов, у забора в дальнем конце площадки. Ребята стояли на расстоянии шести футов друг от друга. Когда они построились, Амат подошел к плетеной корзине, взял оттуда охапку крепких деревянных палок и, прижимая ее к груди, вернулся к своей группе.

— Берите по одной! — приказал он, останавливаясь перед каждым мальчиком.

Феракс прикинул вес своей палки, взмахнул ею и с силой ударил по гравию. Потом посмотрел на Марка и подмигнул. После того как была взята последняя палка, Амат встал в дальнем конце коридора.

Тавр обратился к Марку:

— Сними тунику.

Марк повернулся к нему лицом, а спиной к Бриксу и другим рабам и стал медленно снимать тунику. Он отдал ее Тавру и остался стоять в ботинках и набедренной повязке. Послышалось тихое «а-ах!». Марк оглянулся и увидел, что Брикс смотрит на него большими глазами.

— Тихо там! — рявкнул Тавр. — Стоящие в строю, приготовьтесь! Я не желаю, чтобы кто-нибудь отлынивал. Когда мальчик доходит до вас, вы изо всех сил наносите ему удар. Тот, кто пропустит удар или ударит легко, пройдет сквозь строй следующим. Это ясно? — Он схватил Марка за плечо и повел его к первой паре строя. — Начинайте по команде.

Он вдруг заговорил шепотом:

— Беги как можно быстрее. Подними руки, чтобы защитить голову. Не мешкай и не падай. Если упадешь — ты мертв. Понял?

Марк кивнул, весь дрожа от ужаса.

— Тогда приготовься. На счет «три». Раз! Два!..

— Стойте!

Тавр резко обернулся со злобной гримасой:

— Кто это сказал?

Марк оглянулся через плечо и увидел, что рабы смотрят на Брикса. Старый повар нервно сглотнул и сделал шаг вперед:

— Это я, господин.

— Брикс? Как ты смеешь? Как ты смеешь вмешиваться? — Тавр крепко сжал дубинку и с почерневшим от злости лицом подошел к повару. — Что это значит?

Брикс выпрямился во весь рост:

— Мальчик не виноват, господин. Я знаю его. Марк не вор.

— Правда? — ухмыльнулся Тавр. — Почему ты так думаешь, если только ты не был там и лично не видел вора? Ну?

Брикс встретился взглядом с Марком. Тавр ткнул повара дубинкой в живот. Брикс со стоном согнулся и упал на колени. Тавр наклонился над ним:

— Ну?

— Это был я. — Брикс тяжело дышал. — Я украл мясо.

Тавр застыл:

— Что? Ты? Я не верю!

— Это правда, господин, — с трудом выговорил Брикс. — Я сделал это. Мальчик не виноват.

Марк в недоумении помотал головой. Брикс — вор? Холод сомнения сжал сердце мальчика, когда он спросил себя, почему Брикс вмешался. Неужели он берет вину на себя лишь потому, что Марка обвинили в воровстве оленины? Все повернулись к Тавру и Бриксу, и наступила напряженная тишина. Наконец Тавр выпрямился и упер руки в бока:

— Хорошо. Если это был ты, почему признался сейчас, когда мог вовсе не признаваться, а?

Брикс посмотрел на Тавра:

— Я не позволю, чтобы вместо меня били мальчика, господин.