— Что нового от Магеллана? — Она снова услышала голос ас-Садра.

— Ему удалось связаться с украинским генералом Соборой. — Такуби ответил с явной насмешкой. — Тот предложил перемирие и начало переговоров.

— Генерал согласился?

— Да. Магеллан даже не ожидал подобной удачи. Он предлагает выманить этого генерала со всем его сопровождением в Эль-Кут, под предлогом проведения переговоров в здании полицейского участка, находящегося рядом с большой дамбой через Тигр. Около здания хочет расположить автомобиль со взрывчаткой, окружить и захлопнуть ловушку. При взрыве наверняка погибнут многие их офицеры, и не исключено, что сам украинский генерал отправится к своему христианскому Богу. — Такуби снова усмехнулся. — Мы нанесем серьезный удар по коалиции. Население снова склонится на нашу сторону, а вслед за Эль-Кутом заполыхает Эн-Наджаф и весь юг страны. Произойдет настоящее большое восстание. Оно поможет нам добиться уступок от коалиции, причем, возможно, включения наших представителей в состав правительства. Кроме того, Магеллан планирует выступления в Басре. Оттуда поступают на мировой рынок основные потоки нашей нефти. Нужен большой политический резонанс. Из-за терактов прокачка нефти по главному нефтепроводу будет практически прекращена.

«Магеллан? Кто такой Магеллан? Вполне возможно, один из приспешников Саддама, до сих пор скрывающийся в подполье… Кодовое имя. Они любят называть себя в честь великих путешественников — Христофор, Писарро…»

— Госпожа, давление снижается. — Джин отвлек встревоженный шепот Михраб.

Молодая женщина взглянула на прибор:

— Да, явные признаки начинающегося септического шока, хотя без анализов трудно сказать. Синюшности пока нет, как и признаков отека легких. Значит, надо торопиться. Только вот выдавить прут мне не удается. Михраб, подайте свежие перчатки, — попросила Джин, — эти уже все липкие. Благодарю. Будем резать, — заключила она через мгновение решительно. — Энтеротомия. Другого выхода я не вижу. С назоинтестинальной интубацией. В дальнейшем будем рассчитывать на интенсивную антибактериальную терапию для подавления воспаления.

— Мне как поступить? — испуганно спросил Селим. — Все еще держать?

— Держи!

— Неужели этот Собора клюнул на предложение Магеллана? — спросил за шторой аятолла. — Он так глуп?

— Весьма глуп, оказывается, — ответил Такуби. — Он даже не попросил у представителя Магеллана никаких серьезных гарантий. Только спросил, кто дает гарантии. Типа мы. — Послышался негромкий смех.

«Вот уж и вправду смешно, если б не было так грустно. — Джин ввела анестезию и дренировала полость, ожидая, пока лекарство подействует. — Украинский генерал Собора никак не может пережить командования американцев и заодно также вынужденного подчинения. Вот и наломал дров в очередной раз. Ему даже в голову не пришло спросить себя, почему обращаются именно к нему, если украинец здесь, в сущности, ничего не решает. Ему кажется, именно от него все и зависит. Он сейчас одним своим присутствием якобы замирит Эль-Кут, а за ним Эн-Наджаф и Басру, только пошевелив мизинцем. До него тут никто ничего не знал… Наверняка не доложил в штаб коалиции, и наши ничего не знают. Ему дали гарантии? Смешно. Какие гарантии? Если б сам Магеллан пришел к нему и сказал: „Наденьте на меня пояс с взрывчаткой и возьмите в руки дистанционный пульт от детонатора, а если я нарушу слово, нажмите на кнопку“ — или привел свою семью, дочерей и жен: дескать, вот вам моя семья. Если с вашими что-то случится, то отрежьте им головы… Нет тут никаких гарантий, кроме силы, стволов и пушек. Соборе-то зачем эта ерунда? Он умнее всех. Надо срочно сообщить Дэвиду. Не выпускать с базы ни под каким предлогом. Только как?»

— Как кровотечение? — Молодая женщина взглянула на Селима.

— Почти остановилось, госпожа.

— Хорошо. Вот прут. — Она вытащила осколок. — Сейчас я проведу обработку, выведу приводящий и отводящий отрезки кишки на переднюю брюшную стенку и буду зашивать. Михраб, давление?

— Давление восстанавливается, госпожа.

— Дыхание?

— Пока учащенное, но скорее ближе к норме.

— Отлично. — Джин даже заставила себя улыбнуться. — Его выдержка дает нам надежду. Приготовь, пожалуйста, инструменты, Михраб. Селим, вы будете держать пальцем рану, пока я буду шить, поэтому не спешите отдергивать. Надо еще потерпеть, хотя я понимаю, насколько вам трудно.

— Как наш больной? — Такуби заглянул за штору.

— Боюсь забегать вперед, — ответила Джин, не поворачиваясь. — С одной большой бедой мы справились, слава Аллаху. Теперь возьмемся за вторую. Держите палец, Селим, — прикрикнула она на боевика. — Каждое неумелое движение может привести к непредсказуемым последствиям.

— Потерпи, мой мальчик, потерпи. — Такуби, подойдя, поправил слипшиеся от пота волосы раненого. — Эта женщина тебе поможет.

— Михраб, держи лигатуры, но сильно тянуть не надо, во избежание усиления кровотечения. Сейчас я сделаю широкий шов, заблокировав возможность его повторения, а потом будем уже накладывать постоянные швы. Селим, палец уберете в самый последний момент, когда я буду затягивать нить. Понятно? Ни секундой раньше!

— Понятно, госпожа.

— Михраб, подайте мне треугольный зажим. Надо сжать предсердие, и тогда ничего не помешает.

— Аятолла ас-Садр только что уехал, — сообщил Такуби, когда операция подходила к концу. — Он просил передать слова благодарности, госпожа. Аятолла просит находиться с его племянником до самого выздоровления…

— Но… — Джин распрямилась, тяжело вздохнув, и вытерла пот с лица.

— Аятолла понимает всю сложность ситуации. — Такуби угадал ее мысли. — В городской больнице много больных и раненых, которые тоже нуждаются в вашей помощи. Тогда вас отвезут обратно. Конечно же, вместе с помощницей. — Он бросил взгляд на Михраб. — Вы проведете инструктаж Селима, а завтра, аятолла настаивает на этом, — Такуби сделал паузу, — вы снова навестите его и продолжите лечение.

— Я бы и так считала своим долгом не оставлять данного пациента без своего внимания, — ответила Джин, нисколько не смутившись. — Прогноз довольно расплывчатый, и я не буду вводить вас в заблуждение. Сердце, скорее всего, восстановится, но вот перитонит и септический шок меня беспокоят. Необходимо продолжать консервативную терапию, ставя капельницы для снижения интоксикации и восполнения потерь организма.

— Все на тебе. — Такуби строго взглянул на Селима.

— Да, мой господин.

— Завтра я проведу аспирацию желудочно-кишечного тракта и проверю швы. Очень важно следить за температурой. Грядущая антибактериальная терапия может сказаться на деятельности сердца. Подобная нагрузка тяжела для ослабленного сердца. Для поддержания его работы я оставлю лекарства, которые потребуется вводить через капельницу. Вы справитесь с этим? — спросила она Селима.

— Он справится, — уверенно ответил за недоучившегося студента Такуби, а молодой человек только едва различимо кивнул. — Для чего он тогда учился, а мы тратили на него деньги? Ваш гонорар. — Он протянул Джин конверт. — Здесь деньги для вас и вашей помощницы. Завтра за вами приедут в такое же время. Если наступит ухудшение, мы приедем раньше. — Мужчина внимательно посмотрел на молодую женщину.