Джулиан Браддок уже многое знал о доне Педро от Люси и Арчи Хоупа. Он рад был познакомиться с перуанцем, так как считал, что этот человек в чем-то близок ему по духу. Однако профессор пока еще не знал о древнем документе, написанном на латыни, и уж подавно – об изумрудах. Арчибальд решил, что будет лучше, если де Гавангос сам расскажет ученому обо всем. Молодой Хоуп отлично знал, что сеньор Педро собирался купить мумию, и, конечно, не мог допустить совершения этой сделки, пока Браддок не знал, что именно продает. Но Арчи забыл один важный факт, который следовал прямиком из истории дона Гавангоса: профессор, сам того не ведая, оказался покупателем краденого имущества. Перуанец мог заявить о своих правах на мумию, и вполне вероятно, что закон оказался бы на его стороне. С другой стороны, для этого джентльмену из Лимы потребовалось бы представить доказательства своей удивительной истории, а это было бы не так-то просто.

Когда сеньор Педро пришел в «Пирамиду», пухлый маленький профессор еще не распечатал саркофаг. Браддок стоял над своей добычей, довольно потирая ручки, с торжествующим выражением на лице. Какаду объявил о визите перуанца, и ученый повернулся, чтобы приветствовать гостя.

– Как ваши дела? – поинтересовался он, протягивая гостю руку. – Рад видеть вас. Я слышал, вы многое знаете о мумии Инки Касаса.

– Знать-то я знаю, – ответил де Гавангос, присаживаясь на стул, который хозяин подтолкнул в его сторону. – Однако позвольте спросить: откуда вам известно, что это мумия последнего Инки?

Ущипнув себя за пухлый подбородок, профессор охотно ответил:

– Видите ли, дон Педро, я хотел изучить различие в практике бальзамирования египтян и древних перуанцев и искал образчик южноамериканской мумии. Неожиданно в нескольких европейских газетах и двух английских журналах появились объявления о том, что на Мальте за тысячу фунтов продается перуанская мумия. Я послал за ней своего помощника Сиднея Болтона, и тот купил ее вместе с саркофагом всего за девять сотен. Еще на Мальте, прежде чем сесть вместе с мумией на «Ныряльщика», он написал мне подробный отчет о сделке. Продавец, сын мальтийского коллекционера, рассказал, что его отец приобрел эту мумию по случаю в Париже, лет двадцать назад. Сама же мумия, судя по тому, что я знаю, прибыла из Лимы около тридцати лет назад. Если верить парижскому коллекционеру, это должна быть мумия Инки Касаса. Вот и вся история.

Дон Педро мрачно кивнул.

– А к мумии не прилагался документ на латыни? – поинтересовался он.

Глаза Браддока широко распахнулись.

– Нет, – ответил он. – Как я уже сказал, мумию привезли лет тридцать назад из Лимы в Париж. Двадцать лет назад она перекочевала к мальтийскому собирателю древностей. Его сын продал ее мне несколько месяцев назад. Ни о каком документе я никогда не слышал.

– А господин Хоуп не рассказывал вам о нашем разговоре?

Профессор сел, упрямо поджав губы:

– Господин Хоуп пересказывал мне то, что слышал от вас. Вы утверждаете, будто эту мумию украли у вас.

– У моего отца, – поправил неулыбчивый перуанец, внимательно глядя ученому в глаза. – Это действительно мой предок Инка Касас, а вот этот документ, – с этими словами Педро достал из внутреннего кармана исписанный лист пергамента, – описывает все детали похоронной церемонии.

– Интересно, очень интересно, – задергался египтолог, вытянув руку. – Позволите взглянуть?

– Вы читаете на латыни? – поинтересовался дон Гавангос, протягивая манускрипт.

Джулиан выгнул бровь.

– Конечно, каждый образованный человек знает латынь, – просто ответил он. – Подождите, я быстренько прогляжу этот документ.

– Минуточку, – объявил его гость, в то время как профессор буквально пожирал бумагу взглядом. – Господин Рендом, видимо, сообщил вам, что я случайно натолкнулся на упоминание о моей украденной собственности, когда находился в Европе?

Браддок, не отрываясь от пергамента, рассеянно пробормотал:

– Ваша собственность… Очень может быть… Очень может быть…

– Если вы признаете это, то должны вернуть мне мумию.

Профессор наконец понял, к чему ведет перуанец. От неожиданности он выронил пергамент.

– Отдать мумию вам! – задохнулся он. – Даже не подумаю! Она моя!

– Простите меня, – продолжал перуанец спокойно, но совершенно серьезно, – но вы же признали, что ранее эта мумия принадлежала мне.

Лицо Джулиана из красного стало пурпурным.

– Мало ли что я сказал, – возразил он. – Как я уже говорил, мумия была вашей собственностью, но ведь теперь она моя. Я купил ее за девятьсот фунтов!

– Еще раньше ее у меня украли!

– Ну, это еще нужно доказать, – язвительно заметил Браддок.

Перуанец поднялся на ноги. Сейчас он как никогда был похож на Дон Кихота.

– Я могу дать вам слово чести…

– Да, да, конечно. В вашей чести я не сомневаюсь.

– Хотелось бы верить, – холодно и настойчиво ответил его собеседник.

– И все же, вы не можете ожидать, что я так легко расстанусь со столь ценной вещью. – Джулиан махнул рукой в сторону мумии. – Для того, чтобы выяснить все обстоятельства, нужно будет провести настоящее расследование. И вновь скажу вам: даже если вы преуспеете в доказательстве вашей собственности, бесплатно я вам мумию не отдам.

– Но это – украденная собственность. Вы обязаны ее вернуть.

– Этому нет никаких доказательств, кроме вашего слова, дон Педро. Точно я знаю лишь одно: я заплатил девятьсот фунтов за мумию и еще сотню за то, чтобы ее доставили в Англию. Так что она принадлежит мне.

– Вот речь настоящего англичанина, – насмешливо заметил перуанец.

– Совершенно верно, – согласился профессор, не заметив насмешливых ноток в речи гостя. – Каждый англичанин упрям, как бульдог, когда перед ним стоит цель. Слово – хорошо, дон Педро, но купчая – много лучше.

– Тогда, как я понимаю, вы оставите мумию у себя? – заметил сеньор де Гавангос, потянувшись вперед, чтобы забрать пергамент.

– Конечно, – прохладным голосом объявил Джулиан. – Я ведь за нее заплатил. Кроме того, у меня останутся и драгоценные камни, с которыми, как я понял из этого документа, ее захоронили.

– Вы имеете в виду два больших изумруда, которые мумия держит в руках? – спросил Педро, убирая документ в карман. – Я хотел бы получить их, так как деньги, которые я выручу от их продажи, помогут мне восстановить благосостояние моего семейства.

– Нет! Нет! Нет! – воскликнул профессор. – Я купил мумию, а вместе с ней и драгоценные камни. Они будут проданы, чтобы снабдить меня деньгами для экспедиции на поиски усыпальницы Хатшепсут.

– С этим я поспорю! – взорвался де Гавангос, наконец утратив спокойствие.

Но профессор взмахнул рукой, давая понять, что слова гостя для него ничего не значат.