вывешивались локоны гладких черных волос, прячущих уши или их отсутствие. Они даже не свисали, а медленно плыли по воздуху, будто Амор находятся под водой или в невесомости.

По колонам в главном зале пошли трещины, потолок стал рушиться, стены трещать, во всем помещении начался грохот. Зал обваливается!

– Нет, нет. А…Ада… – просипел лежачий Влад. Из его глаз уже сильнее текли слезы, а голос охрип.

Тут же его кто-то обхватывает за пояс и тащит в сторону выхода. Это был Лотов. Он буквально нес вырывающегося Влада. Подлетел еще один следователь и помог тащить Демидова.

Зал рушился все сильнее и сильнее, с потолка падали уже большие куски камня, все работники в панике бежали к выходу. Коллеги Ады были размазаны по стенам благодаря гранатам.

– АДА! НЕТ, ТАМ ЖЕ АДА! МИХАИЛ! СТОЙ!!! АДАААА!!! – не переставая, кричал Влад изо всех сил.

Амор не боялся разрушений, камни падали сквозь него, не причиняя ему вреда. Он с интересом и без перемены выражения лица наблюдал за напуганными и бегущими в панике людьми. Периодически этот дух, будто спонтанно, выбирал и бил хвостом прохожих, вызывая остановку сердца у жертв. Вдруг Амор уставился на Влада. Дух начал хихикать и ползти к следователям. Однако он остановился, когда услышал крик сзади. Заинтригованный Амор обернулся и увидел чуть живую Аду. Она сидела на полу и опиралась спиной о стену.

На четвереньках он подошел к ней и стал рассматривать вплотную.

Она будто задыхалась, смотрела ему в глаза, ее дрожащие губы были испачканы кровью. Ада с трудом вытянула перед ним руки, будто боится его. От этого лицо Амора изменилось: он улыбнулся шире, открыл рот и высунул длинный язык. Однако Ада не испугалась. Она рывком выдернула свой ватар из рукава. Сил было мало, поэтому получилось только задеть щеку Амора, чего тот не ожидал. Дух отпрыгнул в сторону, простонал, после чего зарычал. Его лицо снова стало неподвижным с прежним выражением лица.

Ада смотрела на Амора и слегка улыбалась. Она понимала, что сейчас умрет, но ее невыносимо радовал тот факт, что напоследок дала этому уроду по лицу. К тому же, у ее друзей будет больше шанса спастись. Фоном для нее были постоянные вопиющие крики Влада. Она посмотрела на него. Влад это заметил и на секунду затих.

– АДААААА! НЕЕЕЕЕЕТ! НЕ СМЕЕЕЕЙ!!! – продолжил вновь Демидов.

Ада улыбнулась Владу, губами послала ему воздушный поцелуй.

Амор сделал замах хвостом и пропустил его через тело Ады. Девушка схватилась за сердце, оскалила зубы от боли. Ее тело стало расслабляться, голову перевесило, она скатилась по стене на пол на бок.

– АДААА! – продолжал Демидов.

Ее прищуренные глаза продолжали смотреть на Влада, пока не закрылись навсегда.

Демидов перестал кричать. Он лишь смотрел на Аду глазами, наполненными ужасом, болью и слезами. Его тянущаяся к девушке рука апатично и медленно опустилась. Влад перестал сопротивляться, его уже просто волокли как куклу. До самого выхода он не отрывал взора от Ады. В его душе образовалась большая дыра, которая как-то парализовала его тело.

Амор не отрывал взгляда от Влада и смеялся искусственным и грубым смехом, причем выражение лица было неизменным. Он смотрел на него как на деликатес, который обычно оставляют напоследок трапезы.

– Демидов?....что такое? Ты же искать… так долго меня…вот он я! …Куда же ты?…Не бойся… Все еще впереди…Влад… – кричал через смех Амор. По его интонации и голосу было ясно – все пошло по его плану, а последние насмешливые слова он будто приготовил и отрепетировал давно.

Когда следователи оказались на улице, крыша зала, как и вся передняя часть здания, полностью обрушилась, выпустив гигантский столб пыли, закрывающий солнце…

Глава 20

Случилось то, чего так боялся Демидов. Все это время Амор пользовался телом Андрея, а значит, истинная душа младшего брата Влада убита Амором уже давно. Все разговоры о примирении, боли, одиночестве и попытках человека изменить себя – все это было ложью, придуманной Амором. Она прекрасно сыграла свою роль благодаря настоящим чувствам Влада к родному брату.

Он сожалел о том, что бросил своего брата после его проступка, искренне хотел помириться. Но злость и гордыня слепили его. А теперь Влад опоздал… Теперь он никогда не попросит прощения у своего брата.

Ада… Как же так… Влад больше не увидит ее, больше никогда не сможет признаться ей в своем отношении к ней. Все потеряно, ее не вернуть. Ада не заслужила такой смерти. Владу было неприятно и плохо от того, что такие следователи умирают так бездарно. Она уничтожила бесчисленное количество отрицательных духов, она и в будущем перевела бы на тот свет столько же. Но большую боль причиняли не эти мысли. Демидов корил себя за то, что не смог уберечь Аду от гибели, корил и за то, что не видел Амора прямо перед собой и не смог предвидеть подобный исход. А коллеги Ады? Они ведь тоже погибли из-за Демидова. Теперь Влад будет жить с этим грузом весь остаток своих дней.

Столб дыма стал рассеиваться. Те счастливые, которые успели покинуть зал, стояли на главной площади и с открытыми ртами смотрели на остатки здания. Среди них был Лотов. Он пытался разглядеть что-то среди обломков и пыли, ведь Амор пропал. Михаил ждал, что он вот-вот выскочит и нападет. Но в глубине души Лотов надеялся, что этого не произойдет. Рядом на коленях сидел Влад, который уже не пускал слезы и не кричал, он, как и все, осматривал груду камней перед собой. В отличие от присутствующих, его глаза его были наполнены не страхом, а животным гневом.

Прошло около двух часов. За это время приехали пожарные, врачи и полицейские. Выяснили, что обрушился только главный зал. Остальное здание, относительно, в порядке. На главной площади возникла суета. Прохожие зеваки отказывались уходить, многие снимали происходящее на мобильные телефоны. Не обошлось и без репортеров, которых даже полиция с трудом сдерживала. Участок оцепили и объявили его аварийным до прихода и вердикта специалистов.

На главной площади стояла скамейка, прямо под елями, которые так красиво смотрелись и дополняли величие здания ОБОД.

На этой скамейке сидели в полном молчании Демидов и Лотов. Их только что осмотрел врач. Следователи без остановки всматривались в асфальт под своими ногами.

– Нас поимели… – нарушил молчание Михаил.

– А ты не мог бы выражаться мягче, я и так прекрасно знаю, что с нами сделали, а твои слова обстановку не разряжают. – выговорил ему Влад. Он был вымотан,