– Я сделаю то, что должен делать настоящий мужчина. Я постараюсь защитить свою семью. Ты на машине? Мне не стоит садиться за руль.

Домой они ехали молча. Роберт то и дело сжимал кулаки, а Лоранс уже сто раз раскаялась, что рассказала ему о побоях. Она боялась, что Роберт попросту убьет Брюса. Нет, бывшего любовника ей было совсем не жалко – он посмел поднять руку на ее ребенка! – но Роберту придется отвечать перед законом…

В гостиной горел свет, но за зашторенными окнами ничего не было видно.

– Может быть, вызывать полицию? – осторожно предложила Лоранс.

– Есть вопросы, которые решают один на один. Останься в машине.

– Вот еще! – возмутилась Лоранс. – Роберт, обещай мне, что не сделаешь глупость!

– Я просто собираюсь как следует объяснить этому мерзавцу, что не стоит трогать мою жену и моего сына.

Лоранс застыла, удивленно глядя на Роберта. Любому было заметно, как трепетно относится Роберт к Роди, но чтобы называть его своим сыном…

– Так ты идешь или остаешься в машине? – уточнил Роберт.

Лоранс молча вышла из машины. Роберт уже шел размашистыми шагами к дому. Он вытащил из кармана ключи и открыл дверь. Лоранс вошла в дом вслед за ним. В гостиной, вольготно развалившись в кресле, сидел Брюс. Его лицо все еще было в крови, но на нем было написано блаженство, и Лоранс понимала почему: в руках у Брюса была бутылка виски. В ней осталось всего на два пальца янтарной жидкости. Брюс был пьян. Но не настолько, что совсем не понимать, что происходит.

– А, явилась. И своего любовника притащила…

Роберт не сказал ни слова. Его лицо выражало крайнюю степень отвращения. Он подошел к Брюсу и вытащил его за воротник рубашки из кресла. От неожиданности Брюс упал на пол и на сразу смог встать на ноги. Когда ему это удалось, Лоранс стало не по себе. Брюс был массивнее и выше Роберта. Его туша тряслась от ярости, и он удобнее перехватил бутылку, явно собираясь разбить ее о голову противника.

– Ты сейчас же уйдешь из моего дома и никогда больше не посмеешь даже подойти к моей жене и Роди, – спокойно и четко произнес Роберт.

– А пошел ты!

Брюс размахнулся, Лоранс даже не успела зажмуриться. Она понимала, что сейчас бутылка опустится на голову Роберта и он окажется на том самом ковре, бездыханный, истекающий кровью. Но бутылка вспорола воздух. Роберт словно испарился, и вдруг Лоранс с удивлением увидела, как крупное тело Брюса с грохотом валится на пол. Роберт лишь немного помог ему, используя немереную силу Брюса.

Роберт спокойно смотрел, как Брюс трясет головой и пытается подняться.

– Вон из моего дома, – еще раз повторил Роберт. – Иначе я сделаю тебе не только больно, я засажу тебя за решетку. Ты ведь не хочешь в тюрьму?

Брюс тупо смотрел на него налившимися кровью глазами. Кажется, постепенно до него начало доходить, что с Робертом лучше не связываться. Он медленно поднялся, презрительно сплюнул под ноги Роберту и поплелся к двери. Бутылку он прихватил с собой.

У двери Брюс остановился и посмотрел на Лоранс.

– Думаешь, нашла себе защитника? – процедил он сквозь зубы.

Лоранс прижалась к теплой спине Роберта, словно хотела спрятаться за ним.

– А ты знаешь, что нужна ему лишь для того, чтобы получить наследство его папаши?

Лоранс удивленно посмотрела на Роберта. Он никогда ничего не говорил ей о наследстве.

– Спроси его об условиях завещания! – Брюс расхохотался и поплелся по заснеженной улице.

– Пьяная скотина… – пробормотал Роберт, захлопывая дверь.

– Это правда? – спросила Лоранс.

– Что?

– То, что он говорил о завещании?

– Ну-у… – протянул Роберт.

Лоранс сердито посмотрела на него в упор.

– Правда, – признался Роберт.

– И что за условия?

– Я должен жениться до тридцати пяти лет. И должен иметь ребенка, мальчика, иначе все наследство досталось бы моему дорогому кузену.

– И ты решил воспользоваться мной и Роди?!

– Ну знаешь ли, Лоранс, ты тоже вышла за меня не по большой любви!

– Но я честно сказала об этом!

– А у меня не было повода сообщить тебе о своих причинах. И, сказать по правде, я не очень-то думал тогда о наследстве…

Но эту фразу Лоранс пропустила мимо ушей.

– Значит, все это время ты делал вид, что тебе с нами хорошо, втирался в доверие к Роди и ко мне лишь для того, чтобы получить наследство?!

– Лоранс, я понимаю, что ты сегодня многое пережила, но это не повод оскорблять меня! – ледяным тоном сказал Роберт.

На секунду Лоранс испуганно притихла, но тут же разошлась с новой силой:

– Ты нас использовал! А ведь Роди полюбил тебя, он принял тебя как отца! И что, лет через пять ты выставишь его из своего дома и прикажешь забыть о твоем существовании?

– Я не собирался никого ниоткуда выставлять. Я привязался к Роди, я считаю его своим сыном и хотел сегодня вечером попросить тебя разрешить мне усыновить его. Роди, я знаю, согласен.

– Это все фарс, просто фарс, я не могу верить даже тебе! – кричала Лоранс, и по ее лицу текли слезы.

– Ну с меня хватит! Я не желаю жить с истеричкой! – заявил Роберт.

– Ах я еще и истеричка! А ты…

Но Лоранс так и не успела сказать, кто, по ее мнению, Роберт. Он плавно сделал один шаг, прижал Лоранс к стене и впился в ее губы поцелуем.

Лоранс пыталась сопротивляться, но совсем не долго. Она так давно ждала этого! Целых семь лет. Губы ее дрогнули, разжались и ответили на поцелуй.

Когда Роберт оторвался от ее распухших и горящих огнем губ, от истерики не осталось и следа.

Он осторожно убрал руки и прикоснулся подушечками пальцев к синяку на щеке Лоранс.

– Больно? – участливо спросил он.

– Когда прикасаешься ты – нет, – прошептала Лоранс.

Она положила руки на плечи Роберта и зарылась пальцами в его волосы. Их губы вновь соприкоснулись. Страсть, словно океанские волны, захлестывала их. Дыхание перехватывало, ноги подгибались, но они уже не могли оторваться друг от друга. С легкостью Роберт подхватил Лоранс на руки и понес наверх, в ее спальню, где стояла большая кровать…

Этой ночью Лоранс впервые было по-настоящему тепло в этой кровати. Когда небо за окном начало сереть, она вдруг поняла, что именно Роберта искала всю жизнь и что только с ним она может быть счастлива.

– Я тебя люблю, – прошептала Лоранс.

Роберт прикоснулся губами к ее виску. Обида кольнула сердце Лоранс, ведь она ожидала тех же слов в ответ, но тут же нежные прикосновения прогнали холод из ее сердца.