его подвиги — я тебя огорчу: на его счету устранение еще двух Древних Существ, такой невиданной Силы, что Хозяин Кладбища нервно курит в сторонке! Результат последней схватки ты можешь наблюдать воочию, старина! — Роберт развел руками, акцентируя внимание оберштурмбаннфюрера на истерзанной земле, заваленной трупами. — Так что придержи язык, и найди этому голозадому русскому старику нормальные штаны, пока он не разнес в клочья весь ваш доблестный танковый дивизион с Некромантами в придачу. Да, и кроме штанов — все остальное тоже не помешает.

— Понял, герр оберфюрер! Немедленно обеспечим! — И Руппрехт стремглав кинулся выполнять распоряжение — после таких заявлений он стал реально опасаться разозлить этого очень странного старикашку. Теперь ему стало понятно, отчего Сам Великий Жрец так печется о нем. С такой-то Силищей, да против русских — можно реально в кратчайшие сроки вернуть все утраченные позиции! И чем черт не шутит, быстро решить итог этой затянувшейся войны! Но ведь этот страшный старикан тоже русский… Пойдет ли он против своих диких соплеменников? Хотя, недаром же он покинул свою родину, прицепом разрушив еще и Абакан, пугавший вот уже более столетия всю Европу, как, впрочем, и весь остальной цивилизованный мир?

Голова Руппрехта мгновенно распухла от тысячи мыслей, и он решил себя не терзать. Пусть Фюрер с Великим Жрецом ломают себе головы над этими неразрешимыми вопросами, а он займется разгребанием насущных проблем — для начала найдет этому старикану нормальные штаны.

Разрядив в ноль очередной Пранотранфузер, я довольно потянулся, до хруста в своих старческих суставах. Слабости как не бывало — чувствовал я себя просто великолепно. Почти, как до схватки с гребаным Драмагаром. Да и фрицы расщедрились, опустошив на меня несколько заряженных Кристаллов-Накопителей с Энергией Жизни. Что и говорить, я реально ожил!

А уж когда ко мне подошел в очередной раз конопатый и лопоухий Лекарь, протянув канолевый «танковый комплект», состоящий из черной суконной куртки, штанов и крепких ботинок, я и вовсе «растаял». Как же я утомился светить на всю округу своим голым задом, вызывая в рядах танкистов и Магов нездоровый интерес! А этот конопатый Медик-педик, так и вовсе смотрел на меня, как на исчадие ада. Нет, жизнь, несомненно, удалась! Еще бы помыться…

— Слышь, панцервафля[19], — дернул я за лацкан куртки фрица, притащившего мне одежду и попытавшегося стремительно ретироваться, — где бы мне рожу умыть?

— А? — Даже испуганно «присел» на полусогнутые немец, взглянув поближе на мою харю, сплошь покрытую запекшейся кровью, как моей — свежей, так и протухшей мертвячьей. Да и несло от меня как… гхм… от старого скотомогильника, и это еще очень мягкое сравнение. А уж состоянием моей отросшей за время «заморских скитаний» бороды можно было не только детей ночами пугать — тут и взрослые фрицы, вона, как подальше от меня щимятся.

— Вода, говорю, есть где-нибудь? — повторно и едва ли не по слогам, словно для умственно отсталого, озвучил я свой вопрос. — Жалко новые шмотки в таком вот виде надевать…

— Чего бушуешь, красавчик? — Задорно окликнул меня женский надтреснутый голосок. — Может, я, чем помогу? — И подошедшая старушка звонко шлепнула меня сухой ладошкой по голой и неприкрытой заднице.

— Ох, и бедовая ты, Габриэлловна? — Ничуть не смутившись, обернулся я к обладательнице голоса. — Смотри, а то, как посватаюсь к тебе…

— Ой-ли, борода многогрешная? — Немка подбоченилась и подмигнула. — Я бы и сама не прочь, но ведь все ты свистишь, старый!

— Все-то ты, Габриэлловна, наперед знаешь, — я нарочито удрученно покачал головой. — Не досуг мне сейчас женихаться…

— Вот всегда у вас, кобелей, недосуг! — Не осталась в долгу немка. — Но тебе простительно, да и мне на кой такой старый пенек? Я-то, почитай, тебя на цельных тридцать годков младше! И помоложе могу себе сыскать! — Сверкая глазками, с вызовом заявила она.

— Помоложе — не значит лучше! — философски заметил я. — Такие, как я — товар штучный и редкий! — И я, приосанившись с гордым видом Наполена Бонапарта, засунул за пазуху руку сквозь прореху во френче, изрядно потрепанном судьбой и Драмагаром.

Черт возьми, да эти пикировки со старой плутовкой отлично подняли мне настроение! Психотерапия в чистом виде! От прежнего уныния по поводу полной потери Магических Сил не осталось и вовсе никакого следа! Жизнь хороша и прекрасна!

— Пойдем уже, болезный, — фрау Габриэлла весело поманила меня за собой, — покажу, где умыться сможешь.

Она первой выбралась из ямы, а я послушно следовал за ней. Буквально метрах в пятидесяти из развороченной груды камней бил сильный и чистый ключ. Рядом, в небольшой воронке, даже собралось небольшое озерцо. Ну, как озерцо — большоя лужа. Но вода в ней была чистая, и даже падалью совсем не воняла.

— Тут у нас речушка небольшая раньше была, — произнесла старуха, принимая из моих рук чистую одежду и башмаки. — Только ты её умудрился под землю загнать. Но вода сама выход нашла — её так просто, как человека, взаперти не удержать. Это надо как следует постараться…

— Так и я не хотел всего этого, Габриэлловна. — Сбросив с себя заскорузлые и окровавленные лохмотья, я быстро погрузился в воду. — Ух! — Помимо воли воскликнул я, вода была холодной, что натурально обжигала кожу. — Хорошо-то как!!! — Крикнул я, падая на каменистое дно и погружаясь с головой. Вскоре организм привык к низкой температуре, а по мышцам из-за резкого прилива крови разбежалось долгожданное тепло.

Я сидел под водой столько времени, насколько хватило воздуха в легких, надеясь размочить тот страшный колтун, образовавшийся в моей бороде. Естественно, что за такой короткий срок размочить его мне не удалось.

— Накось, лови! — Немка бросила мне кусок ткани, вырванный из моей старой одежды. — Почище выбрала. Потри себя хорошенько, Хоттабыч, вместо мочалки тебе будет.

Я с остервенением принялся оттирать кровь, грязь, тухлую слизь и едкий «желудочный сок», в котором всласть искупался, побывав в желудке Драмагара. Пусть и с большим трудом, но мне удалось соскрести с себя все это непотребство, вот только осталась одна проблема, с которой мне так и не удалось справиться — это моя борода. Пока я с ней мучился, фрау Габриэлла успела куда-то смотаться. Вернувшись обратно, она кинула мне солидный коричневый кусок хозяйственного мыла, явно раздобытый у запасливых танкистов. Когда постоянно руки «в говне»… Прошу прощения за мой французский — в отработанной смазке и прочих трудно отмываемых «прелестях» обслуживания двигателя, мыла нужно много.

Но даже разжившись моющим средством, отмыть мою некогда шикарную бороду оказалось непосильной задачей. Может быть, в хорошей баньке, да в горячей воде и удалось бы привести