На одной из недель, пока в особняке в Беверли-Парк проводилась дезинфекция, Герцер отвезла Самнера в дом на пляже Малибу, который она арендовала по его поручению, хотя, по словам Ягелло, он использовался детьми Герцера как "дом для вечеринок". (Самнер, разумеется, платил за аренду). После их приезда Герцер занял спальню с видом на океан. Самнеру отвели небольшую комнату для гостей в задней части дома, в пределах слышимости от оживленного шоссе Pacific Coast Highway. Медсестра пожаловалась, что из-за маленьких размеров комнаты Самнеру трудно передвигаться в инвалидном кресле.

Как бы близки они ни были, Самнер не любил Герцера так, как Голландия. " Он, похоже, гораздо меньше заботился о Мануэле, - заметил Октавиано.

Герцер также не участвовала в сексуальных контактах с ним. Херцер жаловался, что Самнер "ежедневно зациклен на сексе". Он неоднократно просил о встрече с Терри Холбрук, бывшей чирлидершей "Ойлерз", с которой он встречался в 2010 г. до встречи с Холландом и которая, как утверждал позже Херцер, получала ежемесячные денежные гонорары за оказание сексуальных услуг. С длинными брюнетистыми волосами Холбрук имела поразительное сходство с Холланд и, таким образом, должна была представлять собой особенно сильную угрозу заменить Холланд в привязанностях Самнера и даже в его планах на наследство.

Этого не должно было произойти. Герцер отдал персоналу строгий приказ не допускать никаких контактов между Самнером и Холбруком. Когда Самнер просил позвать Холбрук, Октавиано и другие сотрудники говорили ему, что она больна, что ее нет в городе или что ее невозможно найти, в то время как на самом деле она находилась неподалеку и была готова навестить его. После того как Самнер попросил Ягелло прислать Холбруку цветы, Херцер отменил это распоряжение, но велел ему передать Самнеру, что цветы были отправлены. Когда Самнер попросил своих медсестер набрать номер Холбрук в его присутствии, чтобы он мог дозвониться и поговорить с ней, Герцер вместо этого набрала свой собственный номер, передала трубку Самнеру и попросила его оставить сообщение, когда никто не ответил.

"Мануэла сказала мне и другим медсестрам, что она не хочет, чтобы мистер Редстоун видел Терри", - заявил Ягелло. В результате "по указанию Мануэлы я почти ежедневно лгала мистеру Редстоуну".

Вместо Холбрука Герцер организовал визиты Хайди Маккинни, брюнетки, также имевшей некоторое сходство с Холланд. В отличие от Холбрука, Маккинни не представляла угрозы для Герцера; хотя до встречи с Холландом она несколько раз ходила на свидания с Самнером, сейчас она работает у Герцера личным помощником, ухаживая за своим ребенком с особыми потребностями. Несколько лет назад она выступала в качестве свидетеля, когда Герцер вела ожесточенную борьбу за опеку над ребенком со своим бывшим мужем.

Тем не менее, для нее, наверное, было шоком, что ее работа в качестве личного помощника Герцера включала в себя удовлетворение сексуальных аппетитов девяностодвухлетнего старика. В заявлении под присягой Маккинни утверждает, что после отъезда Холланда она пять раз, или примерно раз в неделю, посещала Самнера и пыталась вступить с ним в сексуальную связь. Ягелло, его медсестра, всегда присутствовала на и организовывала эти встречи, "направляя меня и подсказывая, какие сексуальные действия я должна совершить", - сказала она. Но во время ее визита 2 октября Самнер "совершенно не реагировал", утверждала она, и она поклялась больше не возвращаться.

И Холланд ни в коем случае не оставалась в стороне. Самнер явно все еще был влюблен в нее - он постоянно говорил о ней и казался одержимым ее отношениями с Пилигримом. Сама Холланд намеревалась вернуться на свое законное место в особняке и, скорее всего, в его наследственном плане. По ее словам, она " всеми силами старалась показать Редстоуну свое раскаяние". Она посылала ему письма, открытки, цветы и записки, но так и не получила ответа. Когда она попыталась позвонить, его линия была отключена, а номер изменен. Холланд рассматривала возможность подать на Херцера в суд, но ее адвокат отговорил ее от этого.

В конце концов Холланд попыталась выйти из положения, попросив своего адвоката отправить письмо, предназначенное Самнеру, Лие Бишоп с просьбой передать его Самнеру лично в руки. " Мне очень жаль, что я причинила вам боль", - говорилось в письме. "Мне так грустно, что мне не дали попрощаться, и я ничего не хочу от Вас, кроме как увидеть Вас. . . . Я прошу Вас рассмотреть возможность разрешить нам с Александрой приехать к Вам. Она такая красивая девочка... . . Она напоминает мне о Вас, о том, какой Вы стойкий и как Вы никогда не сдаетесь".

Холланд продолжил. "Самнер, знай, что я буду любить тебя всегда, ни дня не проходит без того, чтобы я не вспоминал о том, что было между нами. Пожалуйста, Самнер, попроси Лию устроить так, чтобы мы могли видеться. Всегда с любовью, Сидни".

Бишоп принесла письмо в особняк в начале октября. Ягелло был там в момент ее приезда и вспомнил, что Герцер "выхватил" письмо у Бишоп и начал читать его Самнеру.

Но после нескольких слов этих, казалось бы, искренних извинений Герцер резко прервалась, сложила письмо и сказала Самнеру, что дочитает его позже.

Позже в тот же день Герцер пришел к Самнеру с письмом Холланда и зачитал его полностью.

"Я не лгала тебе, все остальные лгут", - начиналось письмо. "У меня никогда не было романа с этим человеком... . . Это неправда, люди просто пытаются нас разлучить. . . . Ты должен мне поверить, я никогда не лгала тебе. Я не знаю, кто он такой... . . Не понимаю, почему ты мне не веришь, а всем остальным веришь".

Ягелло, присутствовавшему при чтении обоих писем Самнера, было очевидно, что это письмо не имело никакого сходства с тем, которое ранее начал читать Герцер и которое больше никто не видел и не слышал. Ничто в этом письме не напоминало о Холланде. Кроме того, было трудно поверить, что Холланд могла утверждать, что у нее "никогда не было романа с этим человеком" и "я не знаю, кто он такой", когда Холланд в присутствии своего адвоката уже призналась в романе с Пилгримом и просила Самнера о прощении. Герцер обратила это противоречие в свою пользу, сказав Самнеру: "Вы не можете ей поверить".

Самнер попросил Герцера еще раз прочитать письмо вслух. Герцер передал его Ягелло для прочтения и вышел.

На следующий день Самнер сказал Ягелло, что хочет прослушать письмо в третий раз. Медсестра не