litbaza книги онлайнНаучная фантастикаГимназист - Константин Георгиевич Калбанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 66
Перейти на страницу:
порезали бы. А мне ну очень надо человечка сыскать да посчитаться с ним. Он сестру мою выкрал. Вот выну её из беды, а там и помирать можно.

Малец что-то коротко промычал и с явным недовольством трепыхнулся в руках, мол, отпусти. Одно из двух, либо сейчас побежит, либо разговор у нас всё же сладится. Лучше бы второе. Потому что тогда дело серьёзно усложнится. Убивать его я точно не буду.

— Чего схватил, как лиходей. Подошёл бы да по-людски поговорил, — с недовольным видом отряхивая свои обноски, возмущённо прошипел малец.

Я отметил, что говорит он тихо, и стрекача не задал, а значит, готов к беседе. Теперь остаётся правильно его просчитать, чтобы разговор у нас сложился. И тут нужно понимать, что несмотря на необсохшее на губах молоко, эти цыплята вполне серьёзно полагают себя взрослыми, а потому и говорить с ними лучше, как с равными.

— Меня Лукошком звать, — представился я.

— Воробей, — изо всех сил стараясь придать себе солидности, назвался в ответ мальчишка.

— Я тебе уже сказал, Воробей. Эдак ты со мной и говорить не стал бы, а сразу сбежал бы. Это за беспокойство. — Я бросил ему четвертак.

— С чего бы мне бегать? — ловко поймав серебряную монету, возразил мальчишка.

— А с того, что я сам не так давно в твоей шкуре был и знаю, каково оно без родни на улице. Это сегодня подрос да научился всяким ухваткам так, что и взрослого на кулак намотаю, а тогда-то всяк прибить мог, вот и хоронился по углам да за сестрёнкой присматривал.

— Но-но, я ни от кого не бегаю. Вот ещё. Это ты меня не знаешь, а иные стороной обходят, потому как за мной серьёзные люди стоят. Только глазом поведу, так все от страха столбенеют.

— Повезло тебе, — вздохнул я, стараясь натурально изобразить зависть. — А вот меня побило, помотало, сколь раз под пьяные кулаки попадал, уж и не упомню. И хоть бы одна скотина заступилась. Никому дела не было. Даже когда студёной зимой в канаве валялся с отбитым нутром. Если бы не сестра, так и подох бы, как пёс подзаборный.

— Да ладно, чего ты? Не помер же, да ещё эвон каким вымахал. Сам сказываешь, как вдаришь, так небо с овчинку покажется. Кого ты там ищешь-то?

— Вот.

Я достал листок с рисованным портретом Топорка. Не стал называть его специально. Если не узнает, то и говорить с ним не о чем. Хотя, конечно, было бы жаль потраченного времени.

— Топорок, — покачал головой мальчишка и тут же с подозрением: — А чего это у тебя бумага ну чисто, как сыскной лист у стражников?

— Где ты у стражников видал такие хорошие рисунки? — натурально возмутился я. — Ты говори, говори, да не заговаривайся. Мне за мои картинки господа деньгу платят, чтобы ты знал.

— Ну чего ты завёлся-то? Просто я среди нашего брата ещё ни разу не видал, чтобы так-то лики писали. Даже у иконописца Матвея не так ладно выходит. Вот и удивился.

— Так ты его знаешь? — уточнил я, тряхнув рисунком.

— Да кто же его не знает. Из воронежских он, но у нас несколько лет обретался, поначалу окрест, потом в граде. Да только ить поговаривали, что его в Воронеже с месяц как стражники порешили. Нешто не слыхал, коли по следу идёшь?

Во-от. А я о чём. Мальцы они такие, пронырливые, знают и помнят куда больше. Убитый вожак о гибели Топорка ничегошеньки не знал, так как ему это не интересно, а вот Воробей знает, потому что любая крупица информации ему может жизнь спасти. Только нужно уметь её из него выудить.

— Слыхал, — подтвердил я.

— Так, а чего же тогда?.. — Малец в недоумении развёл руками.

— А я разве сказал, что его ищу? Говорю же, сестру он мою выкрал. Да был не один. Его-то прибрали, да подельник ушёл и её уволок. Вот только его я не видел.

— Ясно, — деловито кивнул малец.

— Помоги ради Христа, а уж я в долгу не останусь.

— Поначалу-то он к ватаге Ступы прибился, но с год назад подался оттуда в услужение к дворянчику одному, — помяв подбородок и чуть важничая, начал рассказывать мальчишка. — Заматерел, прикид сменил, чуть не в господском расхаживал, да не в ношеном, а в новом. Хотя как был скотиной, так и остался, — сплюнул Воробей.

— А что за дворянчик?

— Да есть тут один. Егоров, поскрёбыш. Два года как в гвардии отслужил и вернулся. Чем занимается, не знаю, но вернулся при деньгах, и сейчас монета водится.

— И что, Топорок прямо у него и жил?

— Нет, — замотал Воробей головой. — Жил-то он всё так же в слободке, просто с местными больше дел не имел. Чем промышлял, помалкивал да отшучивался, мол, птицу счастья за хвост поймал. Я случайно приметил его с Егоровым и разок слышал, о чём говорят. Дворянчик сказал, что велено, мол, кого-то там умыкнуть и сделать всё тихо.

— А где тот Егоров живёт, не ведаешь? — бросая мальцу четвертак, спросил я.

— Отчего же не ведаю, — ловко поймав награду, хмыкнул тот.

Глава 17

Лиза открыла глаза и поняла, что лежит на животе на чём-то жёстком, а её ноги и руки разведены в стороны и привязаны, лишая возможности пошевелиться. В смысле торсом как-то ещё могла бы пошевелить, но тот был прихвачен ремнями. Она приподняла голову и осмотрелась, насколько это было возможно. Какая-то комната с голыми бревенчатыми стенами, у окна стоит письменный стол с книгами, бумагами и писчими принадлежностями. Рядом стул довольно грубой работы с высокой спинкой, сбоку лавка, чуть дальше полки, также заваленные книгами и бумагами.

Как оказалось, сама она лежит на столе, но уже более основательном. У них в усадьбе есть такой же, к нему привязывают человека, чтобы он ненароком не помешал нанесению узора, потому как процедура эта болезненная. Делать их следует, когда человек или животное в сознании, а иначе ничего не получится. Тех же лошадей или быков на столе не разместить, поэтому их связывают и притягивают к земле с помощью вбитых кольев. Крепостные рассказывали, что боль не назвать нестерпимой, но приятного мало.

Стоп! А она-то тут что делает⁈ И где это тут⁈ Последнее, что помнит Лиза, как шла на рынок, чтобы купить сладости. У Петра завтра день рождения, хотела сделать ему приятное. Он тот ещё сладкоежка, хотя и старается этого не показывать. И всё. Дальше темнота. А теперь она тут. Её накрыла волна страха.

Она успела передумать о многом, испугаться, укорить себя за малодушие и бредовые страхи, ужаснуться и поверить в то, что это только чья-то шутка, злая, жестокая, но шутка, когда, наконец, хлопнула входная дверь. Лиза обернулась на звук и увидела мужчину, вошедшего в комнату. Чуть за тридцать, крепкого сложения, в простом кафтане дворянского кроя, на голове мурмолка с лисьей оторочкой. Не сказать, что богатое одеяние, но сукно добротное и дорогое. Как и сапоги отличной выделки. Через грудь перевязь, на боку шпага, под кафтаном поверх камзола широкий поясной ремень с заткнутыми за него двумя пистолетами.

— Опамятовалась, девочка, — удовлетворённо произнёс он и прошёл к письменному столу.

Снял с себя перевязь и повесил на крюк, вбитый в стену, поверх пристроил мурмолку. С глухим стуком выложил на столешницу пистолеты, рядом положил перчатки. Обернулся в сторону смотревшей на него пленницы и ободряюще улыбнулся.

— Не переживай, милая, скоро всё закончится, — подмигнув, заверил он.

Только теперь она сообразила, что лежит абсолютно нагая. Страх словно испарился, и её залила краска стыда. Она знала всё о взаимоотношениях мужчины и женщины, благо матушка вовремя всё ей рассказала, да и старшей сестре было что поведать. Она, конечно, девица, но ей уже двадцать один, служит на Кавказе и успела наслушаться от сослуживцев.

О чём это она⁈ Лиза попыталась прикрыться, что угадывалось, несмотря на практически полную невозможность пошевелиться. Но делала это молча, даже не пытаясь унизить себя мольбами о пощаде. Она видела, что этот её не выпустит, так к чему тогда попусту сотрясать воздух и терять своё лицо перед ликом смерти.

— Полноте, красавица, не стоит переживать, твоей чести ничего не угрожает. Я же не дурак портить заготовку. Не знаю, в чём тут прихоть Силы, но из девственниц зверь получается сильнее.

Незнакомец скинул кафтан, повесив его на спинку стула, избавился от поясного ремня и, вновь мило улыбнувшись, взял в руки чернильницу и тонкую кисть. Такую обычно используют для нанесения контура узора. Приблизился к ней и, заметив на столе кровь, вздёрнул бровь.

— О! У тебя недомогания. Неожиданно. Я взял тебя в довесок

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?