— Ты же воды боишься, — напомнил Генка.

— Да тут всего по колено, — Жмуркин полез в ручей, — рискну уж… Под корягой?

Витька кивнул.

Жмуркин нетерпеливо погрузил в ручей руки и стал искать по дну. Витька уныло за ним наблюдал. Генка точил о камень свой швейцарский нож.

— А!!! — заорал вдруг Жмуркин. — Меня что-то схватило за руку!

— Неужели золотая рыбка? — спросил Генка.

Жмуркин дернул руку. Верша не отпускала.

— Кусает! — завизжал Жмуркин и дернул сильнее.

Верша соскочила и упала в воду. На руке у Жмуркина висело длинное пятнистое существо, похожее на толстую змею. Существо вцепилось Жмуркину в руку и пыталось отжевать ему пальцы.

— Анаконда![56]— верещал Жмуркин. — На меня напала анаконда!

Генка не выдержал и засмеялся. Витька тоже засмеялся.

— Чего вы ржете! — истерично кричал Жмуркин. — Помогите мне!

Но Витька и Генка не собирались помогать Жмуркину, они валялись на траве и тряслись от хохота.

— Да отстань ты наконец! — Жмуркин не выдержал и стукнул рукой с вцепившейся в него тварью по земле.

Существо хрустнуло и выпустило руку Жмуркина.

Витька застонал и схватился за живот.

— Анаконда в России… — Жмуркин внимательно рассматривал свой трофей. — Это же сенсация! Надо ее сохранить как-нибудь… Мы совершили научное открытие. Анаконда…

— Это не анаконда, Жмуркин, — сквозь смех сказал Витька.

— А что же тогда?

— Это налим.

И Витька с Генкой снова захихикали.

— Налим… — Жмуркин разочарованно потыкал рыбину пальцем. — Если это налим, то значит… значит, его можно есть!

— Это точно. — Генка подобрал рыбину с травы. — Можно. Только почистить надо.

— Я и так уже пострадал, — сразу же сказал Жмуркин.

— Я сам почищу. — Витька отобрал у Генки налима. — Тут свои тонкости… Нож только, Ген, дай…

Жмуркин стал зализывать ранки от рыбьих зубов, Витька принялся чистить налима, а Генка улегся на травку и стал бездельничать.

С налимом Витька провозился долго. Недавно Витька видел передачу про японские рестораны и теперь хотел приготовить налима по старинному японскому рецепту. Он выпотрошил рыбину, отрезал голову, отделил мясо от костей и срезал кожу. Получившиеся куски Витька разрезал на маленькие части и аккуратно разложил на листьях лопуха.

— Готово! — Витька сделал приглашающий жест. — Питательное японское блюдо, угощайтесь!

— Сырым, что ли, есть будем? — Генка задумчиво потрогал пальцем кусочки рыбы.

Жмуркин, наоборот, жадно схватил свою порцию, запихал в рот и принялся жевать. Генка, глядя на него, тоже цапнул рыбы, но почти сразу же ее выплюнул и прополоскал рот водой из котелка. Жмуркин же продолжал жевать. Постепенно на его лице проступало выражение задумчивого отвращения.

— Теплый еще, — сказал Генка. — Еще недавно в реке резвился…

Жмуркин не выдержал и тоже выплюнул рыбу.

— Ну и зря. — Витька принялся уплетать налима. — Очень питательно.

На самом деле ему не очень понравился сырой налим. Даже больше — налим показался ему весьма омерзительным по вкусу, но уронить себя в глазах друзей Витька не мог. Поэтому, скрепя сердце, Витька съел всю оставшуюся рыбу, запил водой и зажевал хвоинкой.

— Хорошо. — Витька выковырнул ногтем из зубов налимью косточку.

— Ну что же. — Генка поднялся с травы. — Пообедали, пора и в путь.

— Время стучит нам в темя, — добавил Жмуркин.

— Я сейчас, — кивнул Витька.

Он стоял над последней вершей и думал. Вдруг в животе у него громко заурчало. Витька плюнул и пнул вершу ногой. Она скатилась к ручью, булькнула и затонула.

— Вот вам и японская еда, — сказал Витька и побежал догонять друзей.

Лес выглядел очень странно. Половина деревьев была повалена, а другая половина росла как ни в чем не бывало. Пробираться через такой валежник было тяжело, но Генка сказал, что другой дороги нет. Надо придерживаться выбранного направления, а значит — идти через бурелом.

— Прошлогодний ураган. Но это еще ничего, — утешил Генка, — в Бразилии мы бы вообще среди лиан дорогу прорубали…

— Хорошо, что мы не в Бразилии, — вздохнул Витька.

— Нам повезло, что у нас есть топор. — Генка опять разглядывал топорик с разных сторон. — Ну, пусть не совсем настоящий, а всего лишь туристическая разновидность. Но все равно. С помощью топора в лесу можно делать все что угодно. Вечером построим шалаш и будем ночевать нормально, как люди.

— Пожрать бы что-нибудь лучше раздобыл, — сказал Жмуркин. — Из топора только в сказке суп делают…

— Тут я вам не помощник. — Генка заткнул топорик за пояс. — Это вон Витька в деревне жил, он должен знать, что в лесу можно есть.

— Середина лета, — сказал Витька. — У грибов еще роста нет, а ягод здесь много не бывает. Места не те. Так что есть нечего. Сырую рыбу вы не захотели…

— Мы не японцы, — сказал Генка. — Сегодня утром я в этом окончательно убедился.

— А я бы, пожалуй, сейчас уже не отказался и от сырой рыбки, — мечтательно сказал Жмуркин. — Если японцы едят, то мы чем хуже?

— Сырую речную рыбу есть опасно, — возразил Генка. — В ней могут водиться бычьи цепни. А вы знаете, что такое бычьи цепни?[57]Это огромные черви, они живут внутри организма и только ждут своего часа. Так что я спас вас от мучительной смерти.

— Зря все-таки рыбу выкинули. — Жмуркин проглотил слюну.

— Ты, вместо того чтобы причитать, лучше бы огонь раздобыл, — сказал Витька.

— Огонь мы добудем, — заверил Жмуркин. — Это я беру на себя.

— Смотрите-ка! — хмыкнул Генка. — Жмуркин что-то берет на себя!

Жмуркин не ответил, а только ускорил шаг. Так что Витьке и Генке даже пришлось подстраиваться под него. В таком темпе они шагали почти час, а потом наткнулись на небольшую, в несколько метров шириной, речушку.

— Опять речка, — вздохнул Витька.

— Я же говорил, что их тут полно. — Генка зевнул. — Их тут до фига. Речки, ручьи, болота…

Эта речка была не похожа на предыдущую. Она была извилистой, с крутыми обрывистыми берегами и, судя по всему, глубокой. Дна, во всяком случае, не было видно.