Софья вспоминает: «Вообще, я была на пути к тому, чтобы превратиться в нервного, болезненного ребенка, но скоро, однако, все мое окружающее переменилось и всему предыдущему настал конец». Действительно, судьба Софьи сложилась бы обыденно, но ее избавили от банального сценария два близких человека – старшая сестра и дядя. Сестра сумела в своей тайной войне с родителями продвинуться настолько, что даже печаталась в журнале и получила гонорар «от самого Достоевского». Конечно, ее успехи на фоне зарождения эпохи женской независимости придали уверенности и Софье. Но еще более знаковой фигурой оказался старший брат отца. Дядюшка Петр Васильевич привил девочке «благоговение к математике как к науке высшей и таинственной, открывающей перед посвященным в нее новый чудесный мир, недоступный простым смертным», а фактически позволил племяннице изменить жизнь. Так оно и случилось, когда сестры убедили мать свозить их в столицу (Софье было в ту пору 15 лет) – они мечтали посвятить себя наукам.

И опять, как в случае Киплинга, имеет место общая родительская лояльность к детям на фоне отсутствия желания участвовать в воспитании и образовании лично. В Москве Софье повезло больше, чем сестре Анне: занятия математикой да и возраст оказались ее козырями. Символично и то, что именно она вступила в фиктивный брак с Ковалевским («Соня рвалась в Гейдельбергский университет, славившийся своим образованием»). Но это уже другая история. Опыт ее взросления неоспоримо подтверждает: образование результативно, если удается привить интерес к нему и неодолимое желание получать знания. «Принцессой науки» она стала, скорее, вопреки, чем благодаря. Детское ощущение оставленности, возникшее из одиночества, и отсутствие любви со стороны родителей вылились в жуткую психологическую проблему, которую можно было решить, добившись значимых успехов, замеченных обществом, вот почему Софья отправилась в Берлин – учиться у одного из столпов математики. Что же до уроков для родителей, то надо понять: образование не принесет счастья, если ребенок будет лишен любви и общения с интересующимися ими любящими родителями. И если уж они не умеют дать детям такое образование, как отец-Нобель, то, по меньшей мере, стоит знать, кому они поручают это, и выбирать достойных учителей. Дипломы и знания важны, но следует помнить: годы учебы определяют будущее детей, их судьбу.

5

В историях жизни таких оригинальных женщин, как Мария Монтессори, Индира Ганди, Мадлен Олбрайт, Беназир Бхутто, Кондолиза Райс, образование по разным причинам становилось важнейшим фактором роста, развития и достижения успеха. На самом деле для каждой из них образование стало шагом, значащим намного больше, чем просто получение диплома: действием, расширяющим жизненное пространство, обеспечивающим независимость и возможность самореализации. Мария Монтессори стала в истории Италии первой женщиной, окончившей университетский курс медицины, Индира Ганди – первой женщиной-премьер-министром Индии и второй в мире женщиной, возглавившей правительство. Мадлен Олбрайт – первая женщина, ставшая государственным секретарем США. Беназир Бхутто – первой из женщин возглавила правительство мусульманской страны, а Кондолиза Райс – первая темнокожая женщина, занявшая пост государственного секретаря США. Все эти достойные дамы – яркие, уверенные в себе личности. И в их биографиях образование сыграло неоценимую, если не сказать, решающую роль. Благодаря ему они занялись социальной деятельностью, которая раньше была прерогативой исключительно мужчин. Образование стало для них не только вратами в иную жизнь, но способом разгерметизации женского сознания в обществе.

Довольно любопытно, что Мария Монтессори – единственная из упомянутых выше женщин, в жизни которых главную роль (и в получении образования в том числе) сыграла мать. Для остальных, видных в истории ХХ века дочерей Евы, основной импульс для развития дали отцы – практически в каждом случае достичь успеха в своей деятельности. У Индиры Ганди отец был премьер-министром, у Мадлен Олбрайт – известным в Чехословакии дипломатом, впоследствии преподавателем в университете, у Беназир Бхутто – президентом и премьером Пакистана, у Кондолизы Райс – священником с яркими новаторскими взглядами и обостренным чувством независимости. Каждая из этих женщин прошла собственную, весьма непростую инициацию. Мария Монтессори обращалась к Папе Римскому с просьбой разрешить ей учиться на медицинском факультете, а потом не боялась по ночам препарировать трупы в морге, так как воинственно настроенные мужчины всячески мешали ей посещать занятия на общих основаниях. Чешская еврейка Мадлен Олбрайт прошла свой путь – жизнь с отцом-антикоммунистом в социалистическом лагере, раннее обучение в пансионе в Швейцарии, переезд в США и взросление на новом месте в принципиально иных социальных условиях. Индира Ганди с ранних лет сталкивалась с нескончаемыми проблемами родителей, вовлеченных в политику, болезнью матери и сложным выбором между традиционными женскими ценностями и тернистой дорогой политика. Мусульманка Беназир оказалась перед сложным выбором, темнокожая Кондолиза терпела издевательства и притеснения – для них образование являлось совсем не тем, что для миллионов остальных.

Рассмотрим в качестве примера отцовские усилия Зульфикара Али Бхутто, который сам получил образцовое образование в Калифорнийском и Оксфордском университетах, занимал пост министра иностранных дел Пакистана, а затем стал президентом государства, и еще позже – главой правительства. С ранних лет он поощрял независимость дочери, ее инакомыслие. Широко известным и симптоматичным для формирования личности стал его поступок в отношении чадры. Когда мать закрыла лицо 12-летней дочери, отец вмешался и предоставил ей право самой решать, нужна ли ей чадра. «Больше я не носила чадру», – вспоминала потом Беназир. С самого начала отец ориентировал дочь на высокий уровень образования, вероятно, объясняя ей, что это – залог ее успехов в будущем. Поэтому после посещения дочерью нескольких престижных школ в пакистанском Карачи родитель отправил 16-летнюю дочь в Гарвардский университет в США, который в 1973 году она с отличием окончила и получила диплом бакалавра государственного управления. Осенью того же года Беназир поступила в колледж Леди Маргарет Холл Оксфордского университета в Великобритании, где до 1976 года изучала политологию, философию и экономику. Затем прослушала в Оксфорде углубленный годичный курс по международному праву и дипломатии. Там Бхутто сначала была избрана членом постоянного комитета, а затем президентом престижного дискуссионного общества «Оксфордский союз». Ее отец в это время занимал пост сначала президента, а после того – премьер-министра Пакистана.

6

При формировании личности на первое место рано или поздно выдвигается вопрос не самого образования, но того, как при решении основных жизненных задач распорядиться образованием. Как использовать его с максимальной эффективностью на пути к цели, при исполнении своей миссии. По сути, образование следует рассматривать в широком контексте формирования и развития личности, четко понимая, с какой целью осуществляется его получение. Когда, скажем, Эммануил Нобель привлекает лучших преподавателей для образования своих сыновей, он отдает себе отчет, как могут быть использованы и куда могут быть направлены приобретенные глубокие знания – для развития семейного дела, расширения бизнеса за счет внедрения изобретательских и рационализаторских идей. Поэтому-то завершающей фазой такого образования Альфреда стало продолжительное двухлетнее путешествие одновременно с учебой и практическим ознакомлением, как ведется бизнес в Европе и Америке. И совсем иные идеи закладываются, когда получается традиционное образование, характерное, в силу установившихся норм, в той или иной прослойке общества. Ведь не случайно Николай Рерих указывал в созданной иерархии, что «человек образованный» стоит лишь немного выше «человека цивилизованного», то есть существа, приученного пользоваться благами научно-технического прогресса, и практически ничего собой не представляет, хотя и приобретает вместе с образованием социальную самодостаточность, что равносильно психологической устойчивости. Оттого родители так стараются, дабы дать детям достойное образование. И происходит это в современном мире не столько от недостаточно развитой фантазии, сколько в силу действия стереотипов. Но все же, как нижняя граница родительского вклада в личность ребенка, образование (особенно элитное) вполне может рассматриваться; оно преимущественно решает одну задачу – социальной приспособленности. Таких примеров тысячи, и особенно они касаются женского образования, направленного на достижение уровня потенциального жениха.