– Мне бы умыться, – нерешительно проговорил Павел. – Я потом уйду.

– Зачем? – Мужчина сделал вид, что удивился. – Можешь остаться. Красть у меня нечего.

Павел прошел в ванную. Здесь все было запущенным. На потолке ржавые разводы от протечки, стены в плесени, ванна коричневая от ржавой воды. Но и о таких условиях он даже не мечтал. Павел посмотрел в закрепленное над раковиной зеркало и усмехнулся. Вид неважный, да еще нос от солнца облез. Он пошарил взглядом по полочке и нашел старый станок для бритья. Там же была упаковка лезвий. Намылив лицо, стал бриться.

* * *

Джип вскарабкался на вершину перевала, словно переводя дыхание, зло прорычал, пробираясь между двумя вертикальными каменными стенками, и, подпрыгивая, покатился вниз. Солнце стояло в зените. Исчезли тени. Глядя на светлые предметы, приходилось щуриться. Нусон посмотрел на встроенные в панель часы. С того времени, как миновали последний пост афганской полиции, казалось, прошла целая вечность. Там он на всякий случай сделал с десяток снимков покореженных остовов советской техники, которую здесь можно встретить вдоль любой имеющей хоть какое-то значение трассы. Все-таки он пока журналист. Уже давно свернули с шоссе и мчались по дороге, которая больше напоминала русло пересохшей реки. Несмотря на мощную подвеску джипа, от тряски хрустели шейные позвонки и лязгали зубы. Впрочем, можно было ехать намного комфортнее. Но Дуон снова накурился гашиша и таким образом «догонялся». Нусону приходилось терпеть. Он не хотел злить находившегося в таком состоянии афганца. Обычно оливкового цвета лицо у него сейчас стало серым, глаза остекленели. Он едва заметно улыбался и напевал себе под нос какую-то идиотскую мелодию. Дуон имел высшее образование и говорил на трех, кроме дари, языках. Этот сорокалетний афганец прекрасно владел английским, без акцента общался на русском и понимал французский. В свое время он учился в Советском Союзе.

Резкий поворот, и Нусон непроизвольно ухватился за ручку двери. Слева потянулось ущелье, справа – скала. Дорога в некоторых местах была до того узкой, что ему казалось, будто левые колеса машины висят в воздухе. Может, оно так и есть? А Дуон подменил ему час назад сигарету на забитую гашишем? От таких мыслей он повеселел. Наконец еще один поворот – и они скатились в низину. Впереди забелели останки домов. Дуон резко затормозил. Клубы пыли, будто пенясь, обогнали джип, и кишлак скрылся за бурой пеленой. Слева, в окошке, появилось вытянутое лицо охранника. Дуон слегка опустил стекло и что-то сказал.

Тот кивнул и исчез в клубах пыли, напоследок махнув рукой в сторону кишлака. Снова тронулись. Когда подъехали к первым домам, стоящим с двух сторон от дороги, опять встали. Теперь к машине подошли сразу несколько человек. Они бесцеремонно открыли все двери. Здоровенный Мансур, начальник местной охраны, как старому знакомому, кивнул Нусону, но все же виновато шмыгнул носом и заглянул за сиденья и под ноги. Мало ли. Вдруг этого странного англичанина и Дуона вынудили провезти в лагерь посторонних или бомбу? Покончив с досмотром, афганцы отошли в стороны. Дуон тронул машину. Они проехали по извилистой улочке, повторяющей в этом месте контур основания горы и образованной аляповатыми домами, соединенными полуразвалившимся забором из глины и камня. Местами, во дворах, зеленели деревья, но в основном торчали сухие стволы. Дерево в этих краях большая редкость. Но этот кишлак люди покинули так быстро, что оставили не только много ценного материала, но и домашнюю утварь. Теперь единственная дорога была заминирована, а в двух местах устроены завалы. Много лет в эти края никто не пытался вернуться. По словам Мансура, который пришел сюда в числе первых, в окрестностях много трупов людей, которые в разное время подорвались на минах. Это место было безлюдным и пользовалось дурной славой. Два параллельных хребта, между которыми расположилось селение, через несколько километров сливались в один. По сути, эта долина заканчивалась тупиком.

Дуон свернул в заранее открытые ворота, и они оказались в просторном дворе. Прямо перед ними, под навесом, стояли еще два джипа. Это были машины Ата Алшиха. На одной приехал он, на другой охрана. Араб путешествовал по Афганистану под вполне благовидным предлогом составления плана гуманитарной помощи жителям отдаленных районов.

Нусон выбрался наружу. Жара стояла невыносимая. Он вынул платок, снял очки и стал их протирать. В проеме дома с узкими, как бойницы, окнами появился личный телохранитель Ата Алшиха. Нусон не спеша направился в его сторону.

К приезду араба боевики облагородили лучшее строение в этом кишлаке. Пол подметен и застелен ковром. Одна из стен была украшена зеленым полотнищем. Под ней лежало несколько атласных подушек.

Нусон окинул интерьер взглядом и удивленно посмотрел на стоящего позади охранника араба:

– А где твой хозяин?

– Он ушел посмотреть, готовы ли твои люди, – ответил тот. При этом ни один мускул не дрогнул на лице этого человека. Он напоминал изваяние.

– Пешком? – удивился Нусон.

– Да, – подтвердил охранник.

– Когда вернется?

Вместо ответа араб пожал плечами.

– А чем он занимается, когда нет дел?

– Молится, – лаконично ответил охранник.

– Понятно. – Нусон вернулся во двор. Отсюда было видно дорогу, которая уходила за скалу. Он огляделся. Было тихо. Дуон загнал джип под навес и сейчас о чем-то говорил с караульным, устроившимся на земле рядом с импровизированным гаражом. Неожиданно ему показалось, будто что-то сверкнуло. Сердце замерло.

«Неужели русские уже пришли?» – мелькнула у него мысль.

Он невольно посмотрел в сторону, где заметил блик. Небольшая гора с впадиной между хребтами напоминала спину варана, желтого цвета, резко контрастирующего со стальным фоном исполинов, на верхушках которых можно было увидеть снег.

«Нет, этого не может быть, – стал он мысленно рассуждать. – Даже если спецназ уже здесь, у бойцов наверняка такая оптика, которая не дает бликов. Да и солнце сейчас вверху. Хотя зайчик можно поймать и в тот момент, когда по каким-то причинам перевернул тот же бинокль в руках». У него появилось ощущение, что на него смотрят. Испугавшись, что русские заметят, как он разглядывает эту гору, на которой они, возможно, уже обосновались, Нусон поспешил развернуться в другую сторону. Почти одновременно увидел Ата Алшиха. Араб шел в компании трех моджахедов. На нем была форма из камуфлированного материала. Такую Нусон видел на военных Иордании. Но и там ее не производят. Скорее это сирийская или египетская. Нусон в силу специфики основного вектора своей работы отлично разбирался в нюансах только русских, белорусов и югославов. Остальные не его профиль.

Он вернулся в дом. На минуту задержался у порога, глядя на ковер в комнате, потом нехотя разулся, прошел и сел на пол.

Ата Алших появился через полчаса. Он успел умыться во дворе. Для этой цели у него в машине была емкость с водой. Снял пропитанную потом пыльную униформу и надел бежевого цвета просторные брюки и рубашку. На ногах сандалии, которые он снял при входе.