братом и сестрой. Мало ли что ты еще придумаешь. И к тому же нам надо поговорить.

Не знаю, о чем они там беседовали, я заснул. А когда пришла моя очередь нести караул, нахохленный козодой в плаще сидел на ветке, воткнутой в землю у костра, Паоло явно специально для него постарался.

Молча сидел. Прикрыв глаза полупрозрачными веками. Смотрелось еще жутче, чем когда он таращился в открытую.

Глава 35

Алла

— Хотел бы — убился бы о первое же дерево. — Я пожала плечами и протянула птице еще одну полоску мяса. Завтрак заканчивался. — И замерзнуть ночью насмерть тебе никто не мешал. Сам в тепло полез. Значит, не так уж тебе страшно оставаться птицей и зачем-то обязательно нужно таскаться за нами хвостом.

— Это ты просто самоубиваться не пробовала. Или сдыхать от голода. Или замерзать насмерть, — разглагольствовал Филипп, лапой придерживая корм и отщипывая своим жутким клювом от него по волоконцу мяса.

— Умирать пробовала. Неприятно, но не смертельно.

— Ты сама слышишь, что несешь?

— Я слепая, а не глухая. Конечно, слышу. И ночью слышала, что ты тут пытался втереть брату Паоло. Мелковато для главного злодея, между прочим.

— Ну тогда слушай дальше — ты умерла легко. Быстро. Бац — и без мозгов. А вот попробуй замерзнуть до смерти или голодать до того же состояния. Часы и дни мучений. И лишь последняя четверть из них будет в жутко болезненном полузабытьи и галлюцинациях.

— Тебе откуда знать?

— А ты подумай. Что, один только твой придурошный некромант приперся в орден, чтобы мстить? — Козодой повернулся боком и прищурил глаза, отчего изгиб на клюве стал напоминать злобную улыбку.

— Сам ты придурошный! — Козодой едва увернулся от пинка, которым обиделся на него Инсолье. — Хватит болтать со всякой нечистью. Жена, почему опять без плаща? Вон, на вершинах еще снег! Садись давай на свинью, и поехали.

— Только вот у меня, в отличие от него, мозгов и опыта поболее. — Увернувшись, козодой взлетел на ветку (и несколько выдранных из хвоста перьев ему в этом ничуть не помешали. Жулик!), оттуда перепорхнул на рог Хрюши, где и устроился. — Вот и решил не уничтожать, а возглавлять. Самая великая месть. Слышала, наверное, поговорку: хочешь отомстить врагу — воспитай его сына. А я почти весь орден сыновей воспитал!

— Не очень хорошо воспитал. Мстить тоже надо с умом, а не кому попало по чему долетело, — заметила я, чувствуя, как Хрюша подо мной постепенно разогревается, изображая самоходную печку. Как он это делает — для всех загадка. Но как только Инсолье на него набухтел за низкую температуру тела, мол, хозяйку отморозит, так тот принялся косплеить обогреватель.

— Ну так то лишь первая попытка. Орденцев много, еще попробуем.

— Отговорки для слабаков. — Я спрятала улыбку, покосившись на хмурого мужа. Он упихивал в переметные сумки сложенную палатку.

— Это ты некроманту говори. Даже до середины плана толком не доколупал на своих двоих. — Козодой смешно извернулся и почесал клюв лапой.

— У моего мужа как раз все получилось. Кого хотел, того достал. И спалил.

— Если бы не я, его бы разоблачили еще в учебке, — самодовольно выдал Филипп. — И спалить он бы смог только пару метров в диаметре. То бишь… лишь себя.

— Это не имеет значения. Ты просто послужил удобным элементом рельефа. Для маскировки. На пути к цели.

На это козодой, выпучивший один глаз от возмущения, не нашелся что ответить. Зато где-то впереди на своем битюге рассмеялся Паоло. А сзади уже давно тихо ржал Инсолье. Ему явно нравилось, как я обозвала главного хитреца всего ордена элементом рельефа.

— Неблагодарные отпрыски! Одного всю учебу прикрывал, двух почти на руках вырастил, с ложечки кормил, пеленки стирал! Да что далеко ходить, вас не поймали в этом лесу, лишь благодаря моим стараниям. А то давно б уже болтались в петле. Бездыханные. И как вы мне за это платите! Перья из хвоста выдираете! Пинаете и палки кидаете!

— Если бы я не знала, какая ты сволочь, даже поверила бы в искренность твоего кудахтанья.

— Ну и ладно, — бросил кривляться пернатый гад. — Давай серьезно. Чего ты хочешь? Не просто так пригласила меня задержаться в этом тщедушном птичьем тельце и действовать вам на нервы.

— В идеале? Тебе не понравится.

— Догадываюсь. Поэтому давай сразу реальный вариант. Желательно прибыльный для всех сторон данной сделки.

— Тихо! — вдруг приказал Паоло, пробиравшийся по тропе впереди всех. Тяжелый конь под ним послушно застыл, сжатый мощными коленями.

— О, какие зверушки, — прокомментировал Филипп, привстав на роге и вытянув шею. — Голодные, небось.

— Твоих рук дело, гнида? — прорычал Инсолье, спрыгивая со своей лошади и обнажая меч. Он быстро просквозил мимо нас с кабаном и встал на тропе рядом с Паоло, загородив всю компанию от чего-то неприятного прямо по курсу. Я, увы, даже нитями не смогла обрисовать, что там такое, за скальным уступом.

— Ага, как же. И чума на островах по моей вине, и коровы в предгорьях передохли по ней же. А, точно! Икоту пьяницам тоже я насылаю!

— Заткнись, командир, — коротко приказал Паоло. — Подержи лошадей. Соль, твои двое левых.

— Сам такой. Меня зовут Инсолье! Хорошо, — отозвался муж.

— Чем я их должен подержать? — недоуменно спросил у меня козодой, для наглядности развернув крылья. — Не, ну я, конечно, попытаюсь, из солидарности. — Птиц демонстративно уселся на седло битюга. И взъерошил перья.

— Не лезь. Он до сих пор называет тебя командиром, заметил? — Я задумчиво, но довольно шустро сползла со свиной спины и подцепила поводья спокойного как танк битюга. Сунула в пасть кабану, тот понятливо сжал их зубами. Я же пошла ловить осла и кобылку мужа, чтобы их поводья тоже вручить Хрюше. Если кто и удержит скотину на узкой тропе, так это только нереально сильный кабан.

— Ага. Только не воспринимает, — удивительно рационально отозвался козодой.

— Это потому, что рожа у тебя сейчас страшная. И на командирскую не похожа. В остальном — скотина ты, еще раз говорю. Этот человек тебе доверял и ничего плохого не сделал.

— Так и я ничего такого не сделал. Разве ему сейчас плохо?

— Разве не ты пытался убить его руками моего мужа?

— Руками твоего мужа можно только дурь дурацкую натворить. Мало я ему всыпал. А мне нужно было убрать из ордена единственного человека, которого я хочу сохранить для себя. Заодно и мысли чуточку взболтать. Так что, как ты там говорила?