Существо под потолком и пошевелиться не успело. Безжалостныеострые как иглы снаряды с лету вонзились в жесткую шкуру. Дождь крови — или чтотам текло по жилам чудовища? — обдал некроманта, кабинет и бранящийся череп.

Монстр был разорван в клочья. Он попытался бежать, но Зэйлпризвал Ден-Траг, Зубы Трэг`оула, пригвоздившие барахтающуюся лепешку к потолкуи стене.

Движения противника становились все слабее, все реже онвздрагивал, да и поток льющейся из него жидкости почти прекратился.

Наконец чудовище замерло.

— Зэйл! Зэйл! — звал Хамбарт.- О боги! Вытри с меня этуслизь! Клянусь, даже без доброго носа я чую ее зловоние!

— Т-тише, Хамбарт, — прохрипел некромант.

Двойной призыв Трэг`оула исчерпал его силы. Если бы онподготовился лучше; этого бы не случилось, но внезапное нападение существабыстро лишило его сил.

Зэйл сидел, озирая коллекцию, собранную Грегусом Маци за всюего жизнь. Монстр был одним из многих экземпляров. Означает ли это, что вкаждом образце коллекции колдуна еще теплится жизнь? Зэйл не знал, когоблагодарить за то, что полки не опрокинулись и на полу не лежат разбитыесклянки с вывалившимся содержимым. Некромант не сомневался, что в комнате, наполненнойстранными и свирепыми созданиями, он бы долго не прожил.

Почувствовав, что ноги окрепли настолько, что им уже можнодоверять, Зэйл вернулся к столу, на котором лежал череп. Толстый слой вязкойжелтоватой сукровицы покрывал большую часть того, что осталось от ХамбартаВессела., Отыскав на своем плаще более-менее чистый уголок, некромант тщательновытер череп — впрочем, не слишком хорошо.

— Фу! Иногда я жалею, что ты не оставил меня спокойно гнитьтам; где нашел, мальчик!

— К этому времени ты давно бы уже сгнил, Хамбард, - напомнилЗэйл. Переставив череп на чистую часть стола, он огляделся, и что-то на стенесправа привлекло его внимание: — Ох!

— Что? Не очередная из этих тварей, надеюсь?

— Нет. — Бледный чародей подошел к заинтересовавшему егопредмету. — Это всего лишь плащ, Хамбарт. Всего лишь плащ.

Плащ, который когда-то носил Грегус Маци.

Однако так заинтересовала Зэйла не сама одежда, а то, чтоможно найти на ней. При свете кинжала он начал осторожно осматривать находку.

Вот! Некромант аккуратно извлек из-под воротника дваволоска. Еще лучше, чем одежда: прядь волос гарантирует практически верныйуспех тому, кто замыслил призвать тень человека.

— Ты наконец получил, что хотел?

— Да. Это поможет нам вызвать призрак колдуна.

— Отлично! Приятно будет снова увидеть старину Грегуса послестольких лет. Надеюсь, он сохранился лучше, чем я.

Осматривая покои, Зэйл приметил широкое открытоепространство сбоку от входа. Приблизившись, он увидел начертанные на полусимволы. Как заманчиво — и как обнадеживающе — призвать дух Грегуса Маци именнотуда, где он творил собственные заклинания!

Бормоча про себя магическую формулу, некромант опустился наколени и принялся чертить по полу острием клинка. Кинжал медленно скользил покаменной поверхности, оставляя за собой тонкий след.

В центр нового узора чародей положил два волоска. Осторожно,чтобы не потревожить их, Зэйл занес над ними свободную руку, а затем кинжаломвскрыл один из недавних порезов.

Из едва затянувшейся раны заструилась кровь. Три алые каплиупали на волосы.

От тронутых кровью фолликул потянулся зеленоватый дым.

Некромант запел. Он произнес имя Грегуса Маци — один раз,второй, третий. Выросший перед ним столб зеленоватого дыма приобрел неяснуюформу человека.

— Я призываю тебя трижды, Грегус Маци! — крикнул Зэйл наобычном языке.- Трижды заклинаю! Мне нужно знание, знание, которое есть толькоу тебя! Приди ко мне, Грегус Маци! Пусть твоя тень еще раз прогуляется по мирусмертных! Пусть она вернется в место твоего прошлого! Тем, что было когда-точастью твоего существа, я призываю тебя!

Теперь дым вытянулся во весь человеческий рост, обернувшись,облаченной в балахон фигурой. Зэйл снова протяжно затянул слова Забытого Языка,слова, которые знают лишь заклинатели.

Но когда успех казался совсем близок, все пошло наперекосяк.Вал дыма внезапно иссяк, на глазах ошеломленного некроманта возникшая былофигура начала быстро таять. Волоски скорчились и вспыхнули, будто брошенные вголодное пламя.

— Нет! — выдохнул Зэйл.

Рука его метнулась к добыче, но, прежде чем он успелприкоснуться к волосам, они рассыпались в прах.

Несколько секунд маг стоял на коленях, тупо разглядываяпоследствия своего поражения. Только когда заговорил Хамбарт, некромантвздрогнул и поднялся.

— Что случилось, парень?

Не отрывая глаз от узора и пыли, бывшей только чтодрагоценными волосками, Зэйл качнул головой:

— Я не…

Он остановился, внезапно уставившись в темноту.

— Зэйл?

— Я знаю, почему мы только что потерпели неудачу, Хамбарт, —прошептал некромант, продолжая глядеть в пустоту. — У нас не было ни единогошанса. Попытка заранее была обречена, я только сейчас это понял!

— А ты не мог бы высказаться яснее? — несколько раздраженнопопросил череп. — И объяснить все нам, обычным бывшим смертным, попроще?

Зэйл повернулся.

— Куда уж проще, Хамбарт. Есть только одна причина, отчегопопытка призвать дух Грегуса Маци оказалась тщетной: он все еще жив!

Квов Цзин с каждым часом становился все злее. Пустая кружкаи маленькая миска с недоеденным обедом стояли на краю стола, а старик яростнопокрывал записями очередной пергамент. Черты его морщинистого лица обострились,как случается только с мертвецами, когда плоть усыхает, и выглядел он довольнобледно. Теперь Вижири не просто бормотал себе под нос — он говорил и дажекричал.

— Конечно, знак Брока тут совершенно необходим! Это же виднолюбому кретину! Ха!

Прежде чем войти, Кентрил спросил Горста, стоящего на стражеу самых дверей библиотеки:

— Ну как он?

Гигант никогда не обижался на язвительный характер Цзина, нотеперь даже на лицо Горста легло редкое для него выражение беспокойства инеуверенности: