Он проснулся. У него было ощущение, что, пока он спал,произошли какие-то изменения, кто-то вторгся в его мир. И действительно,какая-то нечисть в человеческом обличье толпилась на фоне переливающегося всемицветами радуги ландшафта, поганя его уже одним своим присутствием. Чтобыпоподробнее рассмотреть происходящее, он сосредоточился. И тут же мириадыразличных изображений заполнили стены хрустальной комнаты. Три больших корабля,черные как смоль, стояли на рейде. Его удивило, как далеко они смогли зайти, незамеченные им. Выходит, он спал крепче, чем должен был. Это был тревожныйсигнал.

Но времени на раздумья не было, и он принялся изучать другиеизображения. На одной из граней хрустальной комнаты он увидел более крупноеизображение захватчиков и перенес его в центр. Он зашипел. Он явно уже видел ихраньше, хотя и не мог сразу вспомнить, как называется этот, посягнувший на еговладения, народ. Увиденные им фигуры, словно в противоположность залитойсолнцем земле, на которую они вторглись, были облачены в доспехи цвета ночи, вдоспехи безо всяких украшений, если не считать шлема. Сверху каждый шлем былукрашен гребнем в виде оскалившейся волчьей морды, злобно уставившейся вниз;изображение, во многом соответствующее самой сути этих людей. Вдали виднелись развевающиесяна ветру знамена, профиль все того же волка на алом фоне, волка, словноуставившегося на армию, а это была именно армия.

Наконец он вспомнил, кто это такие. Они называли себяарамитами. Но у тех, кого они из поколения в поколение грабили, было припасенодля них другое, более соответствующее им название.

Волки-рейдеры.

И вот теперь они были здесь, в его владениях. Он перевелвзгляд с этого изображения на другие картинки. На первый взгляд, они ничем неотличались одна от другой, все та же людская масса в черных доспехах,наводнившая его королевство. Раздражение росло. Он опять зашипел. Но легче отэтого ему не стало.

В нем все росло желание опять уснуть и не видетьпроисходящего. Но он прекрасно понимал, что если поддастся этому соблазну, топотеряет все, что у него есть. Он достаточно хорошо знал волков-рейдеров, чтобыоставить их без внимания. Поэтому, невзирая на опасность для его разума… длясамого его существования… он должен бодрствовать.

— Аа-а-ах.

А вот и они, командиры. Верховного главнокомандующегоарамитов, носящего титул Вожак Стаи, здесь не было, а вот прочие шакалы, егоподчиненные, были.

Командиры были одеты в черные с алыми вставками плащи. А уВожака Стаи, кроме того, был шлем более тонкой работы и нагрудный знак с изображениемвсе того же волка. В остальном они ничем не отличались от рядовых солдат.Арамиты не очень-то заботились о знаках различия. Командир — он и естькомандир, независимо от его ранга. Главное, чтобы ему неукоснительноподчинялись всегда и во всем. Дисциплина у волков-рейдеров держаласьисключительно на слепом подчинении.

Сначала, глядя на них, он не заметил ничего примечательногои уже хотел было поискать другое изображение, как вдруг что-то привлекло еговнимание. У волков-рейдеров был пленник. Сперва он не мог разглядеть, кто иличто это было: солдаты в иссиня-черном обступили несчастное существо плотнымкольцом, казалось, они были в восторге от того, что им удалось заполучить. Онитыкали несчастного своими короткими мечами, подзадоривая друг друга.

Среди них был один, который стоял в стороне от других и несмеялся. Казалось, его совершенно не интересовало происходящее. На его кругломмолодом лице было выражение скуки. Он мог бы показаться абсолютно равнодушным кокружающему его миру, если бы не голодный блеск в глазах, которые перебегали содного предмета на другой и ни на чем не задерживались. Невольнозаинтересовавшись, наблюдатель нашел изображение, которое позволило ему получшерассмотреть этого рейдера.

На первый взгляд, этот небольшого роста рейдер вел себя нетак вызывающе, как остальные. И все же в нем было что-то такое, что заставлялонасторожиться. Поэтому, когда вдруг глаза молодого арамита встретились сглазами наблюдателя, тот испугался. Напряженность и нетерпение в глазах арамитасоздавали ощущение, что он видит наблюдателя. Но тут внимание рейдера опять вернулоськ пленнику.

Облегченно вздохнув, властелин хрустальной комнатыпоследовал за пристальным взглядом арамита и впервые как следует разгляделпленника.

Это был квель. Даже стоя на коленях, квель был ростом почтис человека. И, хотя серая сеть покрывала его с головы до ног, наблюдатель всеже сумел его рассмотреть. Он был связан, и наблюдатель удивился, что веревкимогут удержать такое сильное существо, в особенности такого крупного самца, какэтот. Арамиты предусмотрительно связали квелю за спиной толстые лапы и стянуличем-то длинную суживающуюся морду. Похоже, что рейдеры уже имели дело с такимисуществами и не желали остаться без пальцев или, что еще хуже, быть прошитымикогтями подземного жителя, длинными и острыми, приспособленными для того, чтобырыться в земле. Даже он уважал невероятную силу, скрывающуюся в этих ужасныхкрючьях.

Почему квель? — размышлял он. — Может быть, квель напал наих лагерь? Или они его поймали, застав врасплох на поверхности? Последнеемаловероятно, особенно если учесть, что подземные обитатели прекрасно знают этуземлю, ведь они обосновались здесь даже раньше него. Скорее всего, рейдерырешили, что им попался какой-то обычный зверь, а никак не представитель расы,более древней, чем их собственная. Людям свойственно преувеличивать своюзначимость, особенно когда дело касается их места в природе.

Его не беспокоила судьба квеля, так как эта раса держалась встороне от его владений после того, как им пришлось покинуть это место, некогдапринадлежащее им и бывшее частью их громадного подземного города. Теперьединственное, что может заставить квелей вернуться, так это страх смерти. Ибоятся они не столько его, сколько силу, которой он управляет.

Сила, которой он управляет… На какое-то время наблюдательзабыл обо всех неприятностях и беззвучно рассмеялся над самим собой. Если онуправляет силой, то и она, не в меньшей степени, управляет им. А скорее всего,даже в большей. Он никогда не освободится от этого, потому что освободиться отэтого — значит, навсегда потерять самого себя.

Он задумался, мысли сменяли одна другую, и все они в видеобразов отражались на гранях хрустальной комнаты. Изображения то тускнели, тоснова становились ярче, одна картинка сменяла другую, но на всех них было однои то же грубое, наполовину скрытое бородой и шлемом лицо, во многих отношенияхочень похожее на лицо волка-рейдера. Это был воин, солдат, весь смысл жизникоторого состоял именно в этом.