— Да уж, это будет недурно, — независимо повела я плечами.

И когда дверь за главой рода закрылась, я вернулась в кресло, фыркнула и… осознала всю нелепость окончания нашего диалога. В эту минуту я ощутила смущение и неловкость даже в большей степени, чем пару минут назад. А после рассмеялась, представив, как был обескуражен дядюшка.

— Да уж, — покачала я головой. — Надо будет извиниться. Выставила его сиятельство каким-то похабником… надо же.

Я снова усмехнулась, а после вздохнула и вернулась мыслями к последним откровениям дядюшки. Понимала, что сказал он это больше для того, чтобы отвлечь меня от страданий. Ошеломил словами о ревности, но был все-таки откровенен. И мне стало приятно. Вовсе не от того, что его сиятельство оспорил право моего батюшки произвести на свет непоседливую и целеустремленную особу. Граф показал этим, что я ему дорога, как родное дитя, его отеческую любовь и гордость.

Впрочем, о том, насколько я стала ему близка, говорило многое. И его сердечный приступ при известии о моем исчезновении. И ревнивые слова тетушки, ее упреки в том, что супруг не переживал так за собственных сыновей, даже когда те были детьми. А теперь вот и неожиданное признание… Улыбнувшись, я прикрыла глаза и подумала о том, что и сама уже давно не воспринимаю его сиятельство только как главу рода и мудрого наставника, но и вижу в нем второго отца. Почему нет? У меня две матушки, так отчего бы не быть и двум отцам? Пусть шаманка Ашит и граф Доло никогда даже не встретятся, но относятся они ко мне одинаково с родительской заботой, а я плачу им дочерним почитанием и любовью.

За этими мыслями я окончательно успокоилась, приняв доводы его сиятельства. И вправду, посмотрим, что принесет нам сегодняшний вечер. Все балы закончены, как и церемониальная часть приемов, а потому после торжественного выезда, как и говорила, наступает обыденная жизнь королевства. И потом герцог действительно мог явиться, его присутствия во дворце не требовалось. Впрочем, дядюшка не уступал Нибо в хватке, а в опыте и вовсе превышал. Он со всем справится.

Вскоре меня пригласили в столовую, где уже привычно находились только хозяева. Мы обслуживали себя сами, и это успело стать традицией за десять дней. Лакея призывали только для того, чтобы поменять тарелки и блюда со снедью. Так его сиятельство желал избежать случайно оброненных фраз, которые могли повлечь за собой домыслы и догадки. Лакеям же объяснили временный отказ от их услуг тем, что их сиятельства пожелали не нарушать устоев жизни в Доме Левит, чтобы сделать приятное своей гостье.

Ее сиятельство была в приподнятом настроении. Как истинная великосветская дама, тетушка вовсе не была раздражена от долго стояния. Напротив, для графини Доло королевский выезд был одним из ярчайших светских событий. Она не только показала искусно подобранный наряд и драгоценности, но и с пристрастием осмотрела других дам. Послушала последние сплетни высшего общества, побеседовала о прошедших торжествах, мимоходом похвасталась подарком новорожденному, с преувеличенной обреченностью посетовала на занятость его сиятельства, чтобы подчеркнуть его прежнюю значимость и успех. В общем, дел у дорогой родственницы выдалось немало. А теперь надо было всё это обсудить.

— О-о, эта напыщенная индюшка, баронесса Эрро, невероятно вульгарная особа, — за десертом разглагольствовала ее сиятельство. — Вы бы видели это ее ужасное зеленое платье в красных цветах. Особенно шляпка. Боги, это же клумба, как есть клумба. А сколько высокомерия! Ее муж служит каким-то там клерком…

— Он — адъютант военного министра, дорогая, — с добродушной иронией напомнил ей супруг.

— Ах, дорогой, какое это имеет значение, — взмахнула серебряной вилочкой графиня, — когда его жена не может даже подобрать наряда на такое важное событие для нашего королевства?

— И все-таки клерк и адъютант весьма далеки друг от друга, — усмехнулся дядюшка.

— И оба напыщенны сверх всякой меры, — отмахнулась тетушка.

Я помнила барона Эрро и его супругу. Признаться, весьма примечательная пара. Он — молодой мужчина, высокий и сухопарый с волосами цвета соломы и длинным носом. Сейчас ему должно быть года тридцать четыре… да, именно так. Три года назад он только женился. Его избранницей стала дочь одного из секретарей государя в Королевской канцелярии. Невысокая ростом, невзрачной внешности, но с удивительными глазами василькового цвета.

Помнится, в беседе со мной на одном из приемов ее милость старалась держаться важно. Она пыталась рассуждать на темы, которых совершенно не понимала, но очень хотела показать себя. Она изрядно меня утомила, но я выдержала эти разглагольствования с благожелательной улыбкой, а после сбежала, едва появился король. Барон мало чем отличался от своей супруги. Оба были ужасно скучными, но гордецами. Так что, пожалуй, тетушка в своей оценке была права.

— А вы бы знали, дорогая, что они подарили наследнику! — воскликнула графиня, продолжая перемывать кости семейству Эрро.

Я рассеянно улыбалась и слушала в пол уха. У меня подобные разговоры не вызывали любопытства. Однако показать скуку было не только неприлично, но это стало бы неблагодарностью в отношении гостеприимной хозяйки. Потому я изображала интерес и ждала, когда мы сможем покинуть столовую. Дядюшка, как и любой мужчина, относился к щебету супруги снисходительно и время от времени продолжал вставлять реплики, чтобы создать видимость беседы.

— Ах, дитя мое, — неожиданно воззвала к моему вниманию графиня, — я стояла и вспоминала вас на таких выездах. Как же хорошо вы смотрелись в свите государя. Одеты изыскано, держались достойно, и всегда с милой улыбкой. Вот уж чего не отнять у Элиен, так это ее таланта к воспитанию. Матушка вырастила вас настоящей дамой из высшего общества.

— Вы совершенно правы, ваше сиятельство, — улыбнулась я. — Матушка всегда была строга и требовательна. Мы с Амбер накрепко запомнили ее науку.

— Ее сиятельство будет без ума от радости, когда увидит вас, — ответствовала графиня и привычно вздохнула: — Бедняжка Элиен, сколько же она пережила…

— Ну, полно, душа моя, полно, не станем расстраивать Шанни, — остановил супругу его сиятельство. — Скоро они свидятся, и душа Элиен будет успокоена.

— Я хочу ехать с вами, — сообщила тетушка. — В конце концов, я никогда не бывала в поместье их сиятельств в Тибаде, а между тем, вы сами хвалили мне дворец. Я хочу увидеть его и повидать наших младших родственников. Мы не встречались уже несколько лет. Вы слышите меня, Сейрос? Я непременно еду с вами!

— Душа моя, вы же не терпите долгих дорог и потому еще в пору моей службы отказывались сопровождать меня в Лакас, — ответил дядюшка. — А, тем не менее, это та