— Опусти свои дерзкие глаза, — прокаркал лорд, который в этот момент показался мне стариком: осунувшееся лицо, бескровные губы. Сейчас я вдруг ясно увидела, что передо мной древний дракон.

Я не послушалась и не отвела взгляд. Что вы мне сделаете теперь? Что может быть хуже смерти?

— Я не расслышала, что вы сказали, — произнесла я.

— Я до сих пор слышу их крики в темноте, — повторил отец Скайгарда. — Я тогда сам был еще очень молод. Не старше, чем мой сын сейчас. Король отправил меня и еще нескольких драконов к лорду Скелесу, тому старому упрямцу, что отказывался взять в жены человечку и оставить наследника. Мы должны были уговорить его одуматься, пока не стало слишком поздно. В ту минуту, когда его сердце остановилось, я находился в одном из нижних городов, куда спустился поговорить с жителями. Думал, что это поможет найти с гордецом общий язык. Огненный шар погас так резко, будто никогда и не существовал. До сих пор в моей голове звучат вопли ужаса: жители осознали, что обречены. С тех пор я поклялся себе, что никогда не буду столь же слаб.

— Своей жене вы тоже рассказывали эту историю? — спокойно спросила я, намазывая хлеб душистым нектаром и надеясь, что руки не выдадут меня: только огромным усилием воли я заставляла их не трястись. — А когда остановилось ее сердце, вы никаких клятв не произносили?

Лорд Ньорд дернул головой, точно я ударила его по лицу, а я не отвернулась, продолжила смотреть прямо на него. Что, тяжело? Ну так я вам жизнь облегчать не собираюсь. Хотите меня убить? Ладно, попробуйте. Но покорной жертвой я не стану!

— Девчонка, — прошипел он, и вновь я услышала в его голосе рокот приближающейся бури, рык хищника и шепот змеи.

— Что, отец?

Я специально назвала его так. Не он ли совсем недавно лицемерно называл меня доченькой?

Губы лорда искривились в гримасе отвращения.

— Ты не дочь мне, человеческое семя! Ты и весь твой род...

Он не договорил, но я и так поняла: презренный Младший народ, вытеснивший драконов с исконных земель. Я набрала полную грудь воздуха, а потом потихоньку выдохнула, оставив несказанными слова, что готовы были сорваться с языка. Не время и не место: я должна стащить серебряную ложку, раздобыть хлебцы и нож, а потом бежать.

Ронять на пол все-таки рискованно, едва ли смогу потом подобрать. Я незаметно уронила ложку себе на колени, а немного погодя спрятала в карман.

В конце завтрака я поняла, что Скайгард за это время не произнес ни слова. Я ни разу не посмотрела в его сторону, но теперь обернулась: перед проклятым драконом стояла нетронутая чашка с отваром, на подносе лежало мясо, политое соусом. Скайгард порезал его на куски, но есть не стал. Он крошил хлеб, и крошки падали на пол. В какой-то момент его руки сжались в кулаки. Мне даже показалось, что он изо всех сил ударит по столу, но Скай остался сидеть, погруженный в свои мысли.

Дождавшись, когда лорды покинут замок, как это обычно случалось после утренней трапезы, я спустилась на кухню. Я смеялась и шутила, была мила как никогда. Кухарка до слез смеялась над моими забавами, а я потихоньку опустила в карман небольшой нож и связку хлебцев, завернутых в листья незнакомого растения.

Мне казалось это достаточным для путешествия, будто спуск по горам — это короткая увеселительная прогулка по саду. В книгах, которые я прежде читала, почему-то совсем не говорилось о том, что путешественник должен взять с собой в дорогу, и о том, каким опасным и долгим может стать путь. Нет, Маргарита Арне была уверена, что десятка хлебцев, ножа и серебряной ложки довольно для того, чтобы выжить. Как наивна я была...

Позже, вспоминая тот и последующий дни, я понимаю, что находилась не совсем в ясном рассудке. Меня переполняла какая-то нехорошая энергия, готовая от малейшего толчка перейти либо в слезы, либо в безудержный смех. Все происходящее немного напоминало сон. Поэтому спуск с горы и возвращение пешком в Орлиные крылья не казались чем-то невероятным.

Раздобыв все, как я думала, самое необходимое, я надела теплую меховую накидку и, не оглядываясь, направилась к краю плато — туда, где торчали выщербленные камни-зубы. Только одна мысль билась и кружилась в голове: «Бежать, бежать, бежать!»

Я загодя застегнула на шее «Заклинатель ветра» и спрятала его под платье, чтобы случайно не порвать цепочку, зацепившись ею за ветку или камень. Я шла, всё убыстряя шаг; теперь, когда ветер не мешал, это оказалось несложно.

Я наклонилась и заглянула за край. Облака сегодня опустились ниже. Темно-серые, мрачные, они казались штормовыми волнами, перекатывающимися между горных хребтов. Просветов совсем не осталось; наверное, там, на земле, сейчас идет снег

— самое время, конец осени.

Я не чувствовала страха, наоборот, странное возбуждение. Села, свесив ноги, а потом начала потихоньку сползать, удерживаясь на пальцах.

И тут кто-то дернул меня вверх, вытаскивая из пропасти. Поставил на ноги. Встряхнул за плечи. Как страшен его взгляд. Скай! Что он здесь делает? Как он меня нашел?

— Ты что задумала, глупая девчонка? — закричал он.

Сердце сжалось в ледяной комок. Он понял, что я хотела сбежать, и теперь отберет амулет. И тогда ни надежды, ни свободы — ничего...

— Не смей, слышишь! — Он держал меня так крепко, что теперь точно останутся синяки.

И вдруг я поняла: он не знал про побег, он думал, что я хочу прыгнуть в пропасть, как когда-то его мать. Я даже раскраснелась от нахлынувшего облегчения. Пусть он так и думает, а мой «Заклинатель ветров» останется при мне, и позже я повторю попытку!

Скайгард схватил меня в охапку и понес в замок. Усадил в кресло у камина, закружил по залу. Злой, растерянный и дикий. Рванул пуговицы на рубашке, точно она сдавила его горло. Что, не ожидал, Скай, что это окажется так трудно?

— Я не разрешаю тебе! — зарычал он, нависнув надо мной, так что мне пришлось вжаться в спинку кресла.

— А то что? Убьешь меня?

— Маргарита!

Он стиснул мои плечи, словно хотел задушить. Или обнять. Или то и другое разом.

— Иди в комнату! — крикнул он.

О, дивный аргумент. Родители часто применяли его, когда спор заходил в тупик. «Почему я не могу остаться на празднике допоздна, папа?» — «Иди в свою комнату, Маргарита!». «Почему я не могу взять эту книгу, мама?» — «В комнату, Ри!»

— А дальше что? — спокойно спросила я, подняв на него глаза. — Раздеться? Лечь в кровать? Ты придешь, чтобы снова изнасиловать меня?

Но Скай, я видела это по его лицу, уже задавил в себе вырвавшиеся на волю чувства.

— С этого дня ты не станешь гулять по саду без сопровождения, — ледяным голосом произнес он. — С тобой все время будет находиться или Лесс, или я.

А вот это плохо. Очень плохо. Как же я теперь убегу?

Оказавшись в комнате, я заметалась по ней, как пойманный в ловушку зверь или, скорее, как попавшая в мышеловку мышка. Нервная энергия требовала выхода, но не находила его, а потом вдруг схлынула, оставив после себя пустоту и усталость. Я села на постель, зажала дрожащие ладони между колен. Так, не раскисай, Ри! Когда-нибудь они ослабят бдительность, и подходящий момент для побега обязательно наступит. А пока у меня есть капли. Сегодня вечером я выпью их заранее.