***

На первый сборник RLT Проффер занял деньги у отца. Эллендея называла сумму в 4000 долларов. Видимо, из нее он и предлагал свой умопомрачительный гонорар Набокову – доллар за строчку. В переписке с Марамзиным Карл, раздраженный упреками по поводу того, что «Ардис» маринует его вторую книгу и мог бы давно уже издать ее хотя бы маленьким тиражом в 500 копий, неожиданно погружает нас в экономику своего бизнеса: «Ты новичок и еще не всe знаешь. Ты напоминаешь нас самих, когда мы начали „Ардис“. 500 копий могут оправдать книгу финансово, если ты ее сам набираешь на собственной машине… в своей собственной квартире, и у тебя нет других постоянных, регулярных, непреодолимых расходов. Если ты делаешь одну книгу в определенное время, или 2, или 3, или 4 и т.д., это может быть так. Однако когда ты добираешься до 12 или даже 24 и ты больше не можешь делать всю работу самостоятельно, а еще есть спрос на переиздание того, что уже было распродано, всe меняется. И с каждой новой книгой, по мере накопления запасов, и с каждым новым годом добавляются обстоятельства, которых ты не мог предвидеть. Ты продукт старого доброго советского образования и окружения, ты даже не подозреваешь, что эти вещи из себя представляют – даже самые очевидные из них, как например машина стоимостью $ 9000, чтобы осуществлять быстрый набор и удовлетворять спрос, и потом деньги, чтобы эту машину чинить каждый месяц, когда она ломается, и платить человеку, который разбирается с машиной, когда она сломается. Или, как в случае с русским издателем, платить свежему эмигранту, чтобы помочь ему освоиться, даже за работу, в которой нет особой необходимости или которая может быть отложена или сделана нами самими. Словом, я могу написать 100 страниц обо всем, что случилось, истинную историю одного маленького издательского дома. Так что, пожалуйста, никогда не говори мне, что единственная проблема с изданием в 500 копий – это финансирование его на шесть месяцев или год. „Kuram na smekh“. Жизнь гораздо сложнее».

Библиотеки заказывали более дорогие книги в твердых переплетах, и это окупало издания в бумажных обложках. Вот расчеты Проффера на 1976 год в письме к Роберту Кайзеру: «Давай исходить из того, что книга в бумажной обложке будет стоить $ 10, в твердой 15 . Также учти, что обычный дисконт на бумажную составляет 35%, на твердую – 20%». Со временем Карл «приобрел хороший навык общения с библиотекарями напрямую… – вспоминает Эллендея. – Иногда мы чувствовали, что они стараются помочь «„Ардису“».

Препираясь с Карлом, Марамзин предложил даже заплатить за издание своей книги. «Не думаю, что это возможно, – отвечает Проффер, – потому что, полагаю у тебя нет $ 7000. Если всe сложить вместе, такова для нас полная цена книги в 375–400 страниц, и только за 1500 копий. Обычно это означает, что продажа библиотекам 150 экземпляров в твердой обложке – это то, что делает разницу между небольшим доходом и убытком». Такова экономика русской части «Ардиса» на 1978 год, которым датировано это письмо.

Впрочем, отказ принять деньги от Марамзина мотивирован не только тем, что достаточных денег у эмигранта, очевидно, нет. За этим стоит четкая издательская позиция: «Часто люди предлагают нам заплатить за то, чтобы мы опубликовали книгу. Я бы уже разбогател, если бы получал доллар всякий раз, когда Иосиф (Бродский. – Н. У.) говорит, что готов заплатить $ 500, чтобы помочь опубликовать чью-то книгу – как правило, написанную его другом. Мы никогда не считали это приемлемым для русских книг, поскольку это приведет к самым разным проблемам, и главная из них – неизбежная эрозия нашей независимости.

Характерная оговорка Карла «для русских книг» относится к Роберту Кайзеру. Его «Россию: власть и народ» Карл начал обсуждать с ним в переписке уже в 1976 году: «Сценарий такой… Ты вносишь $ 5000, разделенные на 10 платежей 30-го числа каждого месяца… Это оплачивает перевод и время Лифшица (Лев Лосев. – Н. У.) за машиной… Мы печатаем 1250 в бумажном и 150 в твердом переплете – все производственные расходы „Ардис“ берет на себя (что-то между $ 2500 и $ 3500). Притворимся, что остальных обычных накладных расходов нет (каталог, упаковка, почта)».

Роберт Кайзер в комментарии для этой книги отметил, что Профферы первыми предложили, чтобы «Ардис» опубликовал его книгу, «и мне идея понравилась. Я знал, что русские читатели конца 70-х годов подозрительно относились к различным изданиям, поддержанным ЦРУ, тогда как репутация „Ардиса“ была золотой. Я даже не помню, чтобы ко мне когда-нибудь обращалось YMCA… Я всегда был автором „Ардиса“». Случай субсидии Кайзера, насколько я могу судить, был исключительным и, как видим, объяснялся неизбежными расходами на перевод.

Расчет количества копий, соотношение книг в мягких и твердых переплетах, поддержание техники в надлежащем состоянии, допечатки тиражей – не единственные вопросы, которыми занят хозяин одного маленького издательского дома. Он пишет Марамзину: «Деньги – это проблема, мой друг. Если бы у нас всегда было достаточно денег, мы никогда бы не запаздывали с нашими книгами. Но мы всегда опаздываем со всеми ними. Мы всегда должны приводить имеющиеся деньги в баланс с дюжиной разных неожиданностей. Английские книги против русских. Мертвые авторы против живых. Большие книги против маленьких. И так далее, и тому подобное. Если ситуация очевидно чрезвычайная, автор до сих пор находится в СССР в опасности или нужде, как Марамзин, мы всегда можем предпринять что-нибудь быстро. Если это книга, которая, как мы знаем (или предполагаем – никто точно не знает), будет прибыльна – и таким образом расширит, как говорят марксисты, экономическую базу, она будет поставлена вперед других. Двигатель толкает паровоз. Если же это книга, на которую мы можем продать права кроме русского издания – это влияет на окончательное решение по поводу очередности публикаций. Если мы полагаем, что эта книга является шедевром (Школа, прости…), мы ее поставим первой… Ожидать два с половиной года мучительно для любого автора. Для тебя и для других – поверь мне, ты не один, и не ты рекордсмен».

Два года – действительно не предел. В письме Евгению Попову Проффер уточняет: «„Ардис“ – очень ограниченное издательство и у нас всегда лежит работа на три или четыре года».

Карл понимал, что преподаватели и студенты отделений славистики, которые в связи с холодной войной приобретали новый вес, будут благодарны не только за книги, нужные в работе и учебе. «Ардис» даст им возможность где-то публиковаться. И часто, как говорит Эллендея, они соглашались на переводы совершенно бесплатно – в академической карьере нужны публикации. Как пишет Карл одной из переводчиц, «истории, которые появляются в RLT, приносят переводчикам только честь в их библиографиях». За переводы в англоязычных антологиях предполагались «некоторые скромные роялти», которые делились между переводчиками постранично.

Удивительно, что при постоянных финансовых проблемах Профферы ухитрялись платить небольшие гонорары писателям, публиковавшимся по-русски, хотя их книги окупались нечасто. Бывали, конечно, исключения. Например, Карл сообщает Копелеву: «Некоторые русские книги приносят прибыль. Набоков и другие репринты, которые продаются относительно хорошо и дешевы в производстве». В 1979 году Карл пишет Битову, что они продали 1200 копий «Пушкинского дома». Это «очень прилично по нашим меркам – примерно сопоставимо с Набоковым – и мы уже отбили ваш аванс в $ 500, переданный вам». Обычный гонорар составлял 10% от книг в переплете и 5% – в бумажной обложке при соотношении 850 экземпляров в бумаге и 150 – в переплете.