«Я Лёне всегда дни рождения делала интересные. В детском саду у меня девочки-воспитательницы работали творческие, я просила – они писали сценарий. Я тему дам – они разовьют. И когда ему исполнялось 30 лет и он работал в Полтавской, девчонки тоже написали мне сценарий. Записали его на кассету, наложили музыку.

Собрались Лёнины друзья, и мы на двух машинах поехали в Полтавскую. Он не знал, что мы приедем. Настроение у него было скверное. А я еще и его мальчишек подключила из «Олимпии», которые там у него играли. Дала им слова, они выучили. И когда мы приехали и вечером ему все это выложили, у него глаза на лоб полезли».

В июле 2001-го Слуцкий, поняв, что ловить в Полтавской нечего, оттуда уехал. К тому времени, по его словам, у него уже была предварительная договоренность с Сергеем Павловым, главным тренером «Уралана» из Элисты и одним из помощников Олега Романцева в сборной России.

Команда из Калмыкии уверенно возглавляла первый дивизион – и это значило, что после выхода в премьер-лигу «Уралану» нужен будет дубль. Школа в Элисте была слабой, а у Слуцкого имелась как раз целая группа выпускников «Олимпии» возраста дублеров – в общем, все один к одному.

В течение нескольких следующих месяцев Слуцкий несколько раз ездил в Элисту, встречался с Павловым, смотрел матчи первой лиги. Начал селекцию для будущего дубля. Но, естественно, было волнение – а вдруг сорвется? Это могло произойти в трех случаях: если «Уралан» не выйдет в элиту, если Павлов по каким-то причинам решит уехать из Калмыкии или если кандидатура Слуцкого ему почему-то разонравится.

К счастью, не произошло ни одного, ни другого, ни третьего.

Кстати, познакомиться с боссом Павлова по национальной команде Романцевым Слуцкому доведется лишь много лет спустя – в 2015-м. Их сведет журналист «Спорт-Экспресса» Александр Львов, бывший пресс-атташе сборной и один из самых близких к Олегу Ивановичу людей. Несколько лет назад он придумал телепрограмму тренера-мэтра на интернет-сайте «СЭ», в рамках которой Романцев вместе со Львовым встречаются с другими российскими звездами и разговаривают о футболе.

Дойдет очередь и до Слуцкого. Тот, несмотря на всю свою занятость, моментально согласится. Позже Львов расскажет мне, что главный тренер ЦСКА приехал на запись в клуб «Радио Сити» в столичной гостинице «Пекин» на 40 минут раньше, скромно сел ждать в общем зале – и, увидев Львова, признался ему, что волнуется.

Честно говоря, не думал, что Слуцкий сегодня сохранил способность волноваться перед встречей с кем бы то ни было. Когда я спрошу его об этом, он объяснит:

«Дело в том, что практически со всеми ведущими тренерами страны я в той или иной степени пересекался. Учился в самой первой группе на лицензию Pro вместе с Валерием Газзаевым, Юрием Сёминым, Курбаном Бердыевым – все мэтры там были собраны. Против Анатолия Бышовца мы играли, когда он работал в «Локомотиве», а я в ФК «Москва» – и в финале Кубка России, в матчах чемпионата. С Гаджи Гаджиевым беседовал несколько часов, еще когда был тренером «Олимпии».

Единственным современным специалистом высочайшего уровня, с которым я никогда и нигде не встречался, был Романцев. Когда начал работать, он уже закончил, ни на каких лицензированиях мы не виделись. И поэтому, когда Львов мне сказал, что есть вариант программы с Олегом Ивановичем, я понял, что это единственный человек из нашего цеха, причем грандиозный тренер, с которым я не знаком. И не могу прогнозировать, как он вообще на меня среагирует. С кем-то отношения лучше, с кем-то хуже, а здесь – абсолютная загадка!

Поэтому и шел с волнением и даже опасением. Но в итоге Олег Иванович отнесся ко мне очень по-доброму. Встретил меня с широкой улыбкой, мы сразу обнялись. К тому же он пришел со своей внучкой, вашей коллегой, которая учится на факультете журналистики МГУ. Это тоже сглаживало ситуацию. Сразу завязалась беседа, и возникло ощущение, что мы с ним сто лет знакомы. Он произвел на меня фантастически приятное личностное впечатление. Замечательный дядька!

И если почитать все интервью Романцева, он все время всех поддерживает, особенно наших тренеров. Не важно, спартаковский это тренер или нет, он не говорит плохо, у него нет профессиональной зависти, он очень позитивен. Неизгладимое впечатление, одно из самых сильных из моих новых встреч».

Я не мог не спросить Слуцкого, не поражает ли его история Романцева, который к 50 годам сжег в себе все желание дальше тренировать – и так до сих пор (а сейчас ему 62) в профессию и не вернулся. И не боится ли, что с ним самим может произойти то же самое.

Слуцкий глубоко задумался. И далеко не сразу ответил:

«Не знаю. С Романцевым мы об этом не говорили – все-таки первый раз с ним виделись. Такие, на мой взгляд, достаточно личные вопросы нельзя задавать при первой встрече. Если человек чувствует, что к 50 годам столько всего выиграл и добился того, чего не добьется все следующее поколение, – почему нет?

«Когда я читал вашу книгу про тренеров («Секреты футбольных маэстро». – Прим. И. Р.), то запомнил фразу Бердыева: «Стоит ли тренерство того, что я не участвовал в воспитании детей? Наверное, не стоит». На самом деле я очень часто задумываюсь над этим. Или когда читаю Виллаш-Боаша: «Я еще лет семь потренирую и потом буду заниматься детьми, семьей, отдыхом». Или когда Кройф в самом расцвете сил и карьеры, выиграв абсолютно все, по собственной инициативе говорит: «Все, я пошел»…

Мне кажется, такое исходит из внутренних потребностей человека. Если буду чувствовать, что все, больше не могу, или больше не эффективен, или не востребован, – то я найду чем себя занять. В своем случае я такую ситуацию допускаю.

Очень часто, когда я работал в «Олимпии», задавал детям этакий вопрос-тест. Понятно, что все это происходило со свойственным мне тогда юношеским максимализмом. Говорил им: «Даю вам два варианта жизни. Первый: вы становитесь чемпионом мира, забиваете решающий гол в финале, оказываетесь героем нации. А через два года гибнете в автокатастрофе. Второй: вы хороший, добротный, допустим, инженер, рядовой человек. Спокойно работаете и живете до глубокой старости. Какой сценарий жизни вы выбираете?»

Я считал и сегодня считаю, что спортсмены, люди, которые заточены на максимальный результат, почти всегда выберут первый вариант. Когда же я задавал такой вопрос своим знакомым, не имеющим отношения к спорту, – они не понимали, зачем я вообще это спрашиваю. Смотрели на меня с видом: дурак ты, что ли? Какой может быть вопрос, когда умирать – в 25 лет или в 75? Я осознавал, что этот вопрос могут понять люди спорта. Либо просто сверхамбициозные, которые живут ради такого мига.

Сегодня понимаю, что, если по каким-то причинам окажусь не на том уровне, куда вышел, и приду к выводу, что больше на него не вернусь, то способен буду уйти. Может, Романцев понял как раз это. Что у него уже был пик, на который он не вернется, и ему не надо работать до 70 лет. И смог уйти…»

Один из главных игроков на рынке футбольных агентов России Герман Ткаченко, много лет близко общавшийся со Слуцким, говорит о Романцеве в совершенно другом ключе: