— Переходи на мою сторону, — сказал Ник Грегори. — Ты напрасно связалась с ним.

— Это мое дело. А ты уходи и забери с собой эту падаль. Лучше подумай, с кем ты связался. Неужели ты не понимаешь, что вскоре сам будешь таким же.

— Ты пожалеешь, — пробормотал Ник Грегори. — На нашей стороне сила. А что на его стороне?

— Никогда, Ник, я не предполагала, что ты можешь докатиться до такой гнусности, — кивнула она на освобожденных женщин.

Ник несколько секунд молчал.

— Это борьба без правил, неужели ты это еще не поняла! — вдруг патетически воскликнул Ник Грегори. — Это вот он может думать, — кивнул он на Лобанова, — что где-нибудь в мире играют по правилам. То было очень давно, так давно, что никто в это и не верит.

Натали задумчиво посмотрела на него.

— Ты ошибаешься, правила всегда существуют.

— Это он внушил тебе эту нелепую мысль.

Ник Грегори не уточнил, кого он имел в виду, но и Лобанов и Натали поняли, что речь идет о старом князе.

— Не важно, важно, что эта теперь моя мысль. Уходи отсюда. А лучше всего, если ты уедешь как можно скорей из этой страны. Я бы хотела, чтобы ты это сделал бы завтра. И никогда здесь больше бы не появлялся.

Ник Грегори посмотрел сперва на Лобанова, затем перевел взгляд на Натали.

— Уеду, как только выполню все свои дела, — криво усмехнулся он. — Это могло бы случиться быстрей, если бы ты сегодня согласилась быть на моей стороне. Уходим, — сказал он своим сообщникам.

Те уже вполне очухались, а потому убрались буквально за считанные мгновения. Натали подошла к окну, наблюдая за тем, как они уходят. Через несколько минут до них донесся характерный шум от отъезжающих машин.

Натали повернулась к Лобанову и протянула ему пистолет.

— Простите меня. Я знаю, что вы очень сердитесь, но, поверьте, я не могла поступить иначе. Я вам потом все объясню. А сейчас я пойду.

— Как вы доберетесь до города, здесь днем-то плохо с транспортом, а в такой час тем более.

— Не беспокойтесь, я выходила и не из такой ситуации. Не буду вам больше мешать. Вам надо побыть со своими. До свидания.

Натали открыла дверь и шагнула в темноту. Лобанов проводил ее взглядом, затем повернулся к дочери и Светлане.

— Вам нужно как следует отдохнуть. Я буду вас охранять. А утром подумаем, что делать дальше.

Глава четырнадцатая

Утром Лобанов привез семью в Москву. Первый шок к этому времени прошел. Зато появились другие чувства и мысли. Он видел, что Светлану теперь гораздо сильней, чем взятие в заложники, занимает роль во все этой истории Натали. Она то и дело бомбардировала его вопросами, которые он просто игнорировал. В какой уже раз он ощущал радость от того, что больше не обязан держать ответ перед этой женщине и может вести себя так, как ему заблагорассудится.

Позавтракав, они расположились вокруг журнального столика на производственное совещание.

— Я предлагаю отправиться вам на юг, к морю, — сказал Лобанов. — В турагентстве купим «горячую» путевку, и вечером вы сядете в поезд.

— Откуда у тебя деньги? — удивилась Светлана. — Ты же говорил, что гол, как сокол. Уж не выиграл ли?

Случайная догадка бывшей жена его позабавила, но воспользовавшись своим законным правом больше ей ничего не разъяснять, не стал рассказывать про новый способ зарабатывания денег.

— Деньги на вашу поездку у меня есть. А откуда — это мое дело. Я отправляюсь за путевками, а вы сидите в квартире и не высовывайте из нее свои носы. И никому не открывайте.

Вечером Лобанов отправился на вокзал провожать дочь и бывшую женуг. Он постарался максимально скрыть эту поездку от любых глаз. Перед тем как приехать к вокзалу, он почти час кружил по улицам, проверяя нет ли ними хвоста. И только убедившись, что слежки нет, направился к конечной точки маршрута.

Лобанов возвращался домой. За несколько кварталов он остановил машину возле работающего круглосуточно супермаркета. Там он набрал два пакета продуктов. Он сделал это специально, так как был уверен, что сегодня ночью в покое его не оставят и у него дома непременно появятся гости. Вот только он не знал, кто конкретно придет. Вариантов, как при игре в шахматы, было несколько.

Предчувствие его не подвело, он даже не успел переодеться, как кто-то позвонил в дверь. С пистолетом в руке он отправился открывать.

На пороге стояла Натали. На ее лице было несвойственное ей выражение нерешительности.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Лобанов засунул пистолет за пояс.

— Проходите, — сказал он.

Ему показалось, что с тонких губ молодой женщины, как птичка с ветки, слетел едва заметный вздох облегчения. Она явно боялась, что ее не пустят в квартиру.

— Садитесь, — показал он ей кресло. — Что вы будете пить? Я только что приобрел самые разные напитки на любой вкус.

— Виски, — удивила Натали Лобанова своим выбором. По-видимому, она поняла его изумление, поэтому пояснила: — Иногда, когда я волнуюсь, я пью, подобно Джорджу, виски или коньяк.

Лобанов налил своей гостьи заказанный ею напиток. Подумав налил себе тоже, но совсем немного. Он решил, что в нынешней ситуации лучше всего сохранять трезвую голову.

Однако Натали явно придерживалась иного мнения, она одним глотком осушила бокал и полезла за сигаретами.

— Где ваши близкие, я никого не вижу? — спросила она.

— Я предпринял кое-какие меры, чтобы укрыть их от опасности.

— Вы правильно поступили, — одобрила Натали.

— Я тоже так думаю, так как не могу понять, кого мне следует бояться. Я прихожу к выводу, что бояться надо всех. А потому принял меры, чтобы они оказались бы как можно дальше от этого места.

— Уверяю, что меня вы можете не бояться.

— Вчерашней ночью ваш пистолет был направлен в мою грудь.

— Именно поэтому я и пришла объясниться. Нам обоим это необходимо.

— Не совсем понимаю, в чем состоит эта необходимость? Вам совсем не обязательно отдавать мне отчет в ваших поступках.

Натали затушили окурок, и тут же полезла за следующей сигаретой.

— Но я хочу это сделать. После того, что произошло вчера, ваше недоверие ко мне объяснимо. Но я не могла поступить иначе. Тогда было не до объяснений, но сейчас я готова все рассказать без утайки. После всего что произошло, чего-либо скрывать просто бессмысленно.

— Хорошо, рассказывайте.

— Я говорила, что мы были знакомы с Ником с детства. Но это не совсем так. Мы воспитывались вместе, он был моим самым