тех самых ступенек, что настроили энтузиасты. Они же (энтузиасты) вчера вечером после работы достраивали из снега эту часть трибуны. Пришли люди, отработав на производстве или отсидев уроки в школе, со своими лопатами и часа три кидали и утрамбовывали снег. Кроме восточной снежной трибуны, руководство «Динамо» (в основном усилиями Аполлонова) навозило снега и на северную часть хоккейного корта. Тут уже днем нагнанные солдатики построили трехуровневую трибуну. Для себя. На матч пришло пару тысяч солдатиков внутренних войск.

Вовка, который Третьяков, мандражировал. Палец на правой руке почти зажил и ловушку у него никто не отнимет в этот раз, но ведь ему играть предстоит против легендарного Всеволода Боброва. Который один шайб забивает за игру больше, чем все остальные игроки ЦДКА, вместе взятые, и чуть ли не больше, чем «динамовцы» забили в этом сезоне. А ведь рядом еще и Тарасов будет. Тот тоже меньше двух шайб за игру не забивает. Потому и трясся. Вратарь первым переоделся в свою «броню» и выкатился на лед, размяться. Хотел побыть в одиночестве и успокоиться. Ни того, ни другого не произошло. В одиночестве?! До матча еще добрых полчаса, а на тех трибунах, что люди сами сделали из снега, уже собралось несколько тысяч человек. Вовка Третьяков замер у борта. Его заметили, народ на трибунах колыхнулся. Несколько человек засвистело, и вся многотысячеглазая масса народа теперь смотрела на него. Скорее всего, половина еще не видела нового вратаря «Динамо» с его шлемом и сетчатой маской, с огромным блином в специальных, из фанеры и жести, изготовленных щитках. Он резко отличался от тех вратарей в кепках или в лучшем случае в танковых шлемах и щитках, позаимствованных из русского хоккея и никак не спасающих, ладно, почти никак не спасающих от попадания летящей со страшной скоростью шайбы. Пока этих вратарей спасало только то, что поднять специально шайбу нападающие в канадском хоккее еще не умели, а если у них это получалось случайно, то шайба летела бабочкой, и удар был не сильный. Исключения случались, поднялась же шайба и сломала ключицу основному вратарю московского «Динамо» Павлу Забелину. Возможно, такая шайба причинит серьезный ушиб и ему, но кость точно не сломает. На месте, где под кожей прощупывается ключица, находятся наплечники из фанеры и жести, и дополнительно прокладка из войлока. С непривычки все это чуть сковывало движения, но за пару месяцев, что Вовка носил эту амуницию, он уже сросся с ней, как со второй кожей.

Народ свистел все громче и даже завывать начал. Изредка слышались крики «Ура!» и «„Динамо“, даешь!». Третьяков совсем разволновался и даже хотел уйти назад по проходу в раздевалку, но тут стали выкатываться на корт и другие игроки «Динамо». Чуть отпустило молодого вратаря, а когда в своей броне и маске выехал Вовка Фомин, то Третьяков успокоился окончательно. Он сделал пару кругов по площадке и стал в ворота. Нет, никто по нему с ходу бросать шайбы не начал, тем более что пока их и не было на площадке. Вовка проделал несколько упражнений по вставанию с колен и выкатыванию из ворот, продемонстрировал и езду назад. Неожиданно для него зрители опять начали свистеть и даже аплодировать. Третьяков опять стушевался, приняв это на свой счет, но оказалось, что зря попытался пройти те самые «медные трубы». Под их свирепый рык на площадку из прохода выкатывалась тройка нападения ЦДКА Бобров – Тарасов – Бабич. Который из них, видел же фотографию в газетах и в столовой завода «Динамо», но там все одеты были, по-другому выглядели. То есть вон тот невысокий и не слишком здоровый человек без головного убора и есть легендарный Всеволод Бобров.

Вовка Фомин Боброва видел в той жизни. Более того, читал в интернете, что в этом году случится серьезное несчастье с легендой. Может быть, именно в этом матче. Сева ударится о борт, и у него случится инфаркт. Самый настоящий. Из-за чего до конца жизни Бобров испытывал сердечную недостаточность. Играл через не могу и через нельзя. А потом будет жечь свое больное сердце, работая в ЦДКА тренером. И в результате умрет в пятьдесят шесть лет. Правда, не сердце будет тому виной, а тромбоз. Кто виноват или что? Причин у тромбоза несколько. Малоподвижный образ жизни? Это у Боброва?! Повышенная свертываемость крови. Надо больше пить. Нет, не водки. Воды. Чтобы кровь не густела. И одной из причин считается курение. Смолил чуть меньше Яшина. С курильщиком Яшиным Вовка уже полторы недели борется. С Бобровым, в смысле курильщиком, будет не в пример сложней.

Грозный нападающий ЦДКА проехал мимо Фомина. Без шапки, без малейшей защиты, в спортивных штанишках, ветром даже продуваемых, и шерстяном свитере. Ну, хоть краги, но и они не защита от удара клюшкой или шайбой. Видимость одна. Щупленький маленький юноша по сравнению с одетым в броню Вовкой. Сантиметров на пять ниже ростом и без наплечников, вмонтированных в нагрудник, совсем не богатырь. Тарасов с Бабичем, проехавшие следом, совсем игрушечные. Даже неудобно стало.

Проехали, сделали круг по стадиону и вернулись. Подкатили к Вовке. Нагрудника и другой защитной амуниции на Вовке ведь почти не видно. Сверху на нагрудник надета майка широкая с самолично пришитой еще в Куйбышеве эмблемой «Динамо». Мать сшила, когда Вовку перевели играть за местное «Динамо». Ракушку прикрывают сшитые Светой (не хватает сейчас) по заказу из шерстяной плотной ткани просторные длинные, почти до колен трусы. Что можно увидеть из непривычной для 1947 года экипировки? Специальные щитки из войлока и жести спрятаны под гетры. Их видно, сквозь гетры выступают, но до разглядывания ли чужих ног во время хоккейного матча. На виду коньки с наращёнными задниками и язычком, и пришитыми еще в Куйбышеве высокими, как коньки у фигуристок, голенищами, что ли. Самое главное это шлем с решетчатым забралом, как у вратаря. С медициной сейчас швах и получить шайбу в лицо не хотелось. Вон половина хоккеистов с железными зубами, а ведь только второй год играют в СССР в канадский хоккей, значит, удар мячиком в русском тоже сказывается на количестве и материале зубов. А еще у половины хоккеистов губы порваны и плохо (неровно) срослись, буграми. Не хотелось Федору Челенкову так выглядеть, вот сидел на работе и дома, шлем изобретая. Пластмассы нет. Обшивал чем попало танковый, чуть обрезанный шлем, купленный на барахолке в Куйбышеве.

– Фомин?! – Старший майор Тарасов подъехал к Вовке первым. – Откуда такой взялся?

Подкатили и остальные армейцы, последним подрулил вратарь Григорий Мкртычан. Мкртычан выглядел, как