— Я бы хотела… но нет, — тихо ответила.

Костик оцепенел на несколько секунд. Потом выпрямился, и лицо его исказилось злостью. Во взгляде зажегся гневный огонек. Он сделал шаг вперед и указал на меня рукой.

— С шефом! — горячо выпалил муж.

Я закрыла рот ладонями и громко всхлипнула. Костик верно расценил мое согласие. Из его груди вырвалось сдавленное рычание. На стол с грохотом обрушился крепкий кулак.

— Какого черта тогда было ночью? — взревел он.

Я сотрясалась от ужаса. Муж разъяренно смотрел на меня. На его лице напряглась каждая мышца.

— Прости… прости меня… — все, что смогла вымолвить.

Костика охватила дрожь. Он упер руки в бока и поник головой. Осмысливал услышанное. Убеждал себя, что это правда.

Никогда не видела мужа таким. Горько было осознавать, что это я так его мучаю.

Когда Костик вновь поднял глаза, все внутри меня оборвалось. Я читала в них презрение.

— Какая же ты лицемерная! — с досадой выдохнул он. — Целый год утирала мне нос своим совершенством! — Муж подался вперед и, оперевшись о стол кулаками, навис надо мной. — Вся из себя успешная, правильная! Как же такой эталон, как ты, такой образец докатился до измены?! — цедил он сквозь зубы. — Дома пела мне в уши, какой классный у тебя теперь шеф, а на работе спала с ним?!! — последние слова он с горечью прокричал мне в лицо.

— Нет, нет, — мотала я головой, — это случилось однажды! Только один раз.

— Ах, ну если один раз, — протянул Костик, разводя руки в стороны, — то это все меняет!

— Я понимаю, что ничего не меняет! Знаю, что натворила! — тоже повысила голос. Моя вина очевидна, но я набралась смелости и твердо отвечала ему. Ведь я должна донести до мужа правду, чтобы он не додумывал еще более болезненные варианты. — Я запуталась! Мне опостылела наша жизнь! Я тысячу раз говорила тебе об этом…

— Так что же не ушла от меня? — перебил Костик. — Раз я такой хреновый?! Чего не бросила? Так было бы честнее! — с упреком спрашивал он.

— А я и хотела тебя бросить! Хотела! — резко сказала я. Поднялась с места и с каждым словом распалялась все сильнее. — Хотела забыться! Вырваться из этой рутины! Не видеть больше тебя, пролеживающего штаны на диване! Не быть больше рядом с человеком, который хочет ребенка, но год! ГОД! Не идет к врачу!

Мы застыли друг напротив друга.

— Я хотела сбежать от действительности, — тихо договаривала я. — Но ошиблась. Потому что от себя не убежишь. Потому что ты — часть меня. Потому что я все еще люблю тебя.

Костик молчал. Я сдерживала рыдания.

— Теперь это не имеет значения, — глухо произнес он.

Муж развернулся и вышел из комнаты. Я рухнула на стул. Уронила голову на руки и расплакалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Костик больше не посмотрел на меня. Быстро оделся и ушел из дома. Я просидела на кухне, пока не пришло время собираться на работу. Была опустошена и подавлена. Но я это заслужила. И смиренно принимала причитающуюся мне боль.

В офис приехала почти в восемь. Перекинулись с Викой дежурными фразами. Опустилась в свое кресло и старалась собраться с мыслями. Вспомнила, что сегодня важный день. Мы переходили к следующему этапу по внедрению новой линии. С грустью подумала, что при других обстоятельствах я была бы крайне воодушевлена предстоящей работой.

Но сегодня без особого энтузиазма собрала нужные документы и отправилась к шефу. Нас ждала пара часов переговоров. И навряд ли я смогу на них сосредоточиться…

Спустилась этажом ниже и прошла к секретарю. Инночка пересекала приемную от переговорки к кабинету шефа. В ее руке было зажато полотенце. Она быстро посмотрела на меня и встревожено протароторила:

— Он, скорее всего, вас не примет, — махнула на меня свободной ладонью.

Я провожала ее растерянным взглядом.

— Вы уж уточните, пожалуйста, — бросила вслед.

Секретарь скрылась за дверью. Не прошло и пары минут, как она вернулась на место и разрешила мне пройти.

Я пожала плечами и направилась в кабинет.

— Доброе утро, Максим Викторович, — говорила, оказавшись внутри и поворачиваясь к начальнику. Увидела его и застыла.

Шеф сидел в кресле и прижимал полотенце к правой стороне лица.

— Что произошло? — удивленно спросила.

Он указал рукой на дверь и дождался, пока я закрыла ее.

— Да вот, Елизавета Павловна, — недовольно отвечал, открывая для меня на пару секунд вид на большую гематому под глазом. — Познакомился с вашим мужем.

Я пораженно уставилась на шефа.

— Как это случилось? — растерянно произнесла.

— Набросился на парковке! Я и опомниться не успел, — рассказывал шеф, но я не слушала его.

Была сбита с толку. Вопреки неприятной ситуации чувствовала радость. Как будто поступок мужа мог означать для меня что-то хорошее… Как будто в моей душе было место надежде.

Всю пятницу слонялась по второму этажу, словно приведение. Не было ни настроения, ни сил. Себастьян домой ночевать не явился. И вообще с самой ссоры его не видела. Да я никого не видела, потому что даже поесть не спускалась.

После обеда Катя прислала сообщение. Попросила приехать. Я, конечно же, согласилась. Узнаем, наконец, что там стряслось у Мити на работе.

Собиралась в гости к подруге, а перед глазами то и дело всплывал наш с мужем разговор. Я нисколько не остыла с той ночи. Обида во мне только крепла. Все глубже прорастала корнями.

Отпустить он меня решил… И это все? Да, Себастьян был в ярости. Но причиной ей послужила не ревность. Он был раздражен. Просто раздражен моим поведением. Как промахом сотрудника или оплошностью прислуги. Да, именно так я себя и чувствовала. Не мы. А он и его спутница. Губернатор! И его жена… Себастьян упивался собственным успехом, и наши разногласия не казались ему чем-то важным.

"Я так в тебе разочарован", — звенели в ушах безжалостные слова мужа. Бросил мне их в лицо, словно отвесил звонкую пощечину. Пусть мои отчаянные шаги и были глупыми. Но я сделала это только ради его внимания.