Но зря он грешил на местных товарищей. «Газик» встал на торце здания – здесь была сплошная стена без единого окна. Высадились все впятером, двинулись к подъезду, прижимаясь к стене, имеющей облупленный вид. Но дом смотрелся сносно и, очевидно, имел долгую историю. Все трое находились здесь, значит, Хелена еще не вышла! Курц облегченно выдохнул – пусть уж компетентные товарищи берут на себя ответственность. Феликс улыбался в полный рот – тоже разволновался, пот стекал со лба.

– Здесь они, товарищи… – поведал севшим голосом Феликс. – Еще не выходили – ни женщина, ни тот, кто находится в квартире…

– Уверены, что в квартире нет запасного выхода? – спросил Андрей.

Феликс задумался. Тобиас растерянно пожал плечами. Эх, горе-ищейки! Впрочем, невелика вероятность, что их засекли, если, конечно, они не болтались по двору. Все чуть не хором клялись, что даже на метр от стены не отступали, как их могли заметить со второго этажа? Раздача инструкций не затянулась.

Гордин первым проник в подъезд. Внутри не было ничего особенного: лестничные пролеты, площадки, двери квартир. Фигурные перила, вычурные балясины, двери из ценных сортов древесины, имеющие добротный вид… Он тихо поднимался по ступеням, гадая, кто живет в этом доме. А может, не живет, а квартира на втором этаже используется для конспиративных встреч.

Он поднялся на площадку второго этажа. Дом казался вымершим, жильцы не шумели. Только в квартире справа бубнили голоса – мужской и женский. Андрей приложил ухо к двери, но ничего не понял, голоса сливались в заунывный фон.

«Позвонить?» – мелькнула странная мысль.

Дверь имела механический звонок в виде поворотной рукоятки. Дверной глазок отсутствовал. Андрей немного постоял, потом стал на цыпочках подниматься выше и скрылся за изгибом перил.

Ждать пришлось минут десять. Затянулась встреча госпожи Хубер. Отворилась дверь, поджатая пружиной, женщина вышла, придержала ее, чтобы не стукнула. Собачка замка с глухим щелчком вошла в паз. Лицо женщины было холодным, как льдина – такого лица у нее майор еще не видел. Прямая, как швабра, волосы стянуты резинкой на затылке, отчего кожа на висках натянулась, а глаза сделались раскосыми – но это было не смешно, а… неприятно.

Андрей наблюдал за ней с верхней лестничной площадки. Фрау Хубер была одна, человек, с которым она вступила в контакт, остался в квартире. Женщина поколебалась, потом наморщила лоб и стала медленно спускаться. Ее шаги глухо раздавались в пустоте подъезда.

Вытянув шею, майор смотрел на исчезающий силуэт. Женщина скрылась за изгибом пролета. Гордин перевел дыхание, задумался. Выждал секунд пятнадцать и начал спускаться следом. Постоял у двери, приложил к ней ухо – вслушался, словно врач, использующий стетоскоп. Сначала в квартире было тихо, потом кто-то кашлянул, скрипнула дверца шкафа.

Майор оторвался от двери, продолжил спуск. Миновал пролет, еще один, вышел на прямую к выходу из подъезда. Здесь наблюдалась занятная картина: Хелену перехватили под локти, зажали рот. Она извивалась, мычала, пучила глаза, объятые страхом. Андрей невольно усмехнулся – заботы, волновавшие женщину минутой ранее, стали теперь для нее ничтожными.

Офицеры держали ее крепко, пресекая попытки к сопротивлению. С улицы в подъезд проникал дневной свет. Андрей с интересом посмотрел Хелене в глаза. Она сдавленно мычала, отводила взгляд. От нее холодной волной исходил удушливый страх. В какой-то момент ей удалось вырваться, она собралась закричать, но Зинченко треснул фрау по затылку, а Булычев, незнакомый с методикой галантного обращения с дамами, снова зажал ей рот. Андрей поморщился. Женщин лучше не бить, чтобы потом дерьмом себя не чувствовать. Но иногда без этого невозможно.

– Сильная, зараза… – просипел Булычев. – Может, упакуем ее, а, товарищ майор?

– Давайте на улицу, – кивнул Андрей. – Связать, рот заткнуть кляпом – и в машину. Лапчик, охраняешь нашу красотку, отвечаешь за нее головой. Развлеки приятной беседой, или что ты там можешь. Остальные со мной.

– Товарищ майор, может, выдадите нам оружие? – глухо прошептал Феликс. – Мы же за вас, будем помогать…

– Где я его возьму? – разозлился Гордин. – Свое отдам? Вы не лезьте, куда не просят, держитесь сзади. Вы свое дело уже сделали, хватит на сегодня. А вы трое, за мной…

Офицеры гуськом поднялись на второй этаж. Квартира помалкивала… но нет, снова что-то скрипнуло, протяжно визгнула половица. По квартире кто-то ходил. Человек явно переживал. Офицеры в подъезде тоже нервничали, вопросительно поглядывали на командира. За спиной переминались добровольцы-антифашисты – в этот момент никакая сила не заставила бы их торчать на улице.

Андрей стянул с плеча автомат, осторожно, придерживая клык, передернул затвор. Дверь смотрелась внушительно, но замок был самый обычный. Майор отступил на шаг и выпустил в замок короткую очередь. Хрустнула хлипкая конструкция, посыпались щепки. Ну, пошли, славяне! Ударом ноги Гордин распахнул дверь, ворвался в квартиру.

– Ни с места! – рявкнул он, уходя в сторону. – Советская контрразведка! Бросить оружие и лечь на пол!

Кто-то пробежал, потом прозвучали два выстрела, и узкий коридор затянулся дымом. В квартире находился один человек, и он, к сожалению, был вооружен. Вкатился Зинченко, бросился по коридору, стреляя навскидку, а когда прогремел еще один встречный выстрел, пробил плечом дверь гардеробной, ввалился в крошечную каморку. За ним вбежали Несмелов и Булычев. Последний щедро осыпал коридор свинцом. Сопротивление прекратилось, противник бросился в ближайшую комнату справа по коридору. Несмелов подбежал к проему, выпустил в помещение две пули, прижался к косяку. И вовремя – из комнаты грохнул выстрел – картина, висящая на стене в коридоре, рассыпалась на куски.

– Брать живым! – гаркнул Гордин.

– Да помним мы, товарищ майор, не склерозники… – проворчал Булычев.

– Не склеротики! – с нервным смехом поправил его Несмелов, выпустил в комнату еще две пули и снова прижался к косяку. В зале повалился стул. Убегающий зацепил скатерть на столе, поволок ее за собой. Посыпались кувшины, графин, прочая мелкая посуда. Противник выстрелил с обратной стороны просторного зала. Там была приоткрыта дверь. В ответ он получил несколько пуль и взвизгнул от неожиданности. Разлетелись фарфоровые статуэтки на трюмо, осыпалось зеркало. Мужчина в водолазке и пиджаке в бледную клетку бросился к двери, перелетел через порожек. Откуда взялся Себастьян Курц? Ох уж эти помощники-непрофессионалы! Он вбежал в комнату, и никто из офицеров не успел его схватить. В руке у Курца был столовый нож, на кухню успел заглянуть?

– Курц, назад! – ахнул Андрей. – Вы с ума сошли?

– Товарищ майор, вы были правы! – отозвался австриец. – Он бежит к черному ходу! Надо его перехватить!

– Курц, назад!

Что-то снова пошло наперекосяк. Субъект в пиджаке задержался за порогом, выстрелил – он, по-видимому, сменил обойму. Курц споткнулся,