– Ну, приговор не окончательный, обжалованию подлежит… Поживем – увидим. Возможно, когда-нибудь я приглашу вас в гости. – Раиса лихо перебросила зубочистку из левой половины рта в правую. – Если будете пай-мальчиком.

«Не приведи господь», – содрогнулся Бондарь, ступая по мягкой ковровой дорожке красного цвета. Прямой коридор тянулся в глубь здания, отсутствие окон отчасти компенсировалось множеством качественных фотографий. Горы, горы, горы… Утром, днем, вечером… Зимой и летом… Цветные и черно-белые… Через несколько шагов это начало надоедать. Под конец пути Бондарь почувствовал приближение жесточайшей тоски.

– Прошу. – Раиса толкнула дверь с числом 22. – Будьте как дома…

– Но не забывайте, что вы в гостях, – машинально сострил Бондарь.

– О, это исключено, – фыркнула Раиса.

Из маленькой прихожей они попали в уютную комнату, стены которой были обтянуты обоями, стилизованными под ситец. Здесь горел свет. Большое окно было наглухо задернуто шторами, но Бондарь не сомневался, что из него открывается красивейший вид на горные хребты и долины Кавказа. Безмолвный охранник поставил на ковер чемодан и удалился, плотно притворив за собой дверь. Раиса подбоченилась:

– Нравится?

– Простенько, но со вкусом, – ответил Бондарь.

– Простенько? Вам выделили лучший полулюкс с персональной ванной комнатой и туалетом.

– Отдельный туалет – награда за особые заслуги?

– Напрасно ехидничаете, – поджала губы Раиса. – Прокладка канализации в горах – дело трудоемкое и дорогостоящее. – Она достала изо рта зубочистку и принялась дирижировать ею в такт речи. – Далеко не каждый из нас имеет свой туалет, холодильник и телевизор. Потрогайте батареи. Они не просто горячие, они раскаленные.

– Как в «Англетере», – вырвалось у Бондаря. – Хоть вешайся.

– Не знаю, как принято в этом вашем «Англетере», а у нас тут тепло. Мокрая одежда и ботинки сохнут за несколько часов.

– Здесь обязывают ходить в мокрой одежде?

– Здесь принято вести здоровый образ жизни, а не валяться в постелях, – отрезала Раиса. – Вы умеете кататься на лыжах?

– Более или менее, – ответил Бондарь.

– Ничего, наши инструкторы вас живо натаскают.

– Куда?

– Все шутите, – с неудовольствием произнесла Раиса. – Если так пойдет дальше, то вряд ли мы с вами сойдемся.

«Сойдемся? – ужаснулся Бондарь. – На что это она намекает?»

– Я исправлюсь, – пообещал он.

– Надеюсь. – Раиса воткнула зубочистку в щель между губами и продолжала говорить, почти не разжимая челюстей: – Скучать вы не будете, вам здесь не дадут скучать. Теперь кое-что о наших порядках. Уборка в комнате производится раз в неделю, постельное белье меняется тоже раз в неделю, так что будьте аккуратны. Вы чистоплотный человек?

Бондарь украдкой взглянул на мокрые следы, оставляемые ботинками Раисы, и кивнул:

– Вполне.

– Что ж, я люблю чистоплотных мужчин. Некоторые из вас… Понимаете, что я хочу сказать?

– Нет, – признался Бондарь.

– Некоторые из вас любят превращать свое жилище в хлев или в свинарник, – пояснила Раиса.

– Это одно и то же.

– Совершенно согласна. Жилище одинокого холостяка ничем не отличается от хлева.

– Даже здесь, в Дагомысе? – притворился возмущенным Бондарь. Его целью было выяснить, как отреагирует собеседница на упоминание произнесенного наугад названия.

Она отреагировала так, как должна была отреагировать недалекая женщина, в независимости от того, насколько она напоминает мужчину:

– Мы не в Дагомысе. – Спохватившаяся Раиса покрепче прикусила зубочистку. – Совершенно не важно, где мы находимся. Порядок должен поддерживаться везде.

Бондарь кивнул. Глядишь, методом тыка удастся узнать, куда занесла его судьба.

– Сто лет не бывал в Красной Поляне, – посетовал он. – Здешние места здорово изменились. Как называется гора, на которой мы находимся? Чугуш?

– Вам виднее, – ответила Раиса с чувством нескрываемого превосходства.

– Какой же я болван! – Бондарь хлопнул себя по лбу. – Спутать Чугуш с Шесси! Почему вы меня не поправили?

– Потому что мы не на Чугуше и не на Шесси. И хватит гадать. Маргарита Марковна сама решит, что вам следует знать, а что нет.

– Я могу ее увидеть?

– Возможно, – важно кивнула Раиса, – но не раньше, чем она сама изъявит такое желание.

– Здесь все происходит с ее ведома и по ее указке? – спросил Бондарь.

– А как же иначе? Это ее частные владения, и она является их полновластной хозяйкой.

– Снежная королева…

– Не уверена, что это уместное сравнение, – оборвала Бондаря Раиса. – И вообще заболталась я с вами. Увидимся за ужином, он начинается в семь часов вечера, и на него не принято опаздывать. За вами зайдут. Пока что отдохните с дороги, приведите себя в порядок, разложите вещи.

– Я бы прогулялся по окрестностям, – сказал Бондарь.

– Всему свое время. – Приблизившись к двери, Раиса вытащила изо рта зубочистку и, действуя ею как миниатюрной шпагой, отчеканила: – Самостоятельно из номера выходить запрещено. Позже вам выдадут пропуск, а до этих пор считайте себя под домашним арестом. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь вызывать обслугу. – Зубочистка коснулась красной кнопки под выключателем. – Всяческое хождение по корпусу без сопровождающих запрещается. Отбой в десять. Подъем в семь.

– Я даже не могу самостоятельно сходить в буфет? – раздраженно спросил Бондарь.

– Никаких буфетов тут нет, а есть общая столовая, где мы встретимся в девятнадцать ноль-ноль. – Надо полагать, Раисе стало слегка неловко за свой суровый тон, потому что она смягчила голос и даже попыталась сложить губы бантиком, что ей удалось не в полной мере. – Это для вашего же блага, надеюсь, вы понимаете? Строгий распорядок дисциплинирует.

– Строгий режим, – уточнил Бондарь.

– У нас не тюрьма, – обиделась Раиса. – За ужином сами увидите. Тут полно девушек, и никто не помешает вам общаться с любой из них.

– Они молоденькие?

– Да. Ведь вас, мужчин, интересуют только молоденькие…

– Меня привлекают женщины постарше, – сказал, не сморгнув глазом, Бондарь. – Зрелые и сформировавшиеся.

Польщенно закудахтав, Раиса погрозила ему пальцем и, выйдя в коридор, пошла восвояси. Потуги изобразить нечто вроде кокетливого виляния бедрами привели к тому, что она неуклюже переваливалась с ноги на ногу.

Мысленно обругав ее глупой гусыней, Бондарь закрыл дверь, не спеша выкурил сигарету и снова высунулся в коридор. Не прошло и двадцати секунд, как из-за угла вышел парень в свитере, который дежурил в холле возле игральных аппаратов. Это означало, что дверь комнаты 22 снабжена хитрой сигнализацией, оповещавшей охрану о попытках выйти наружу. Возмущаться было бесполезно. Несмотря на свитер с высоким горлом, было заметно, что шея у охранника бычья, а глаза и того хуже.