валялись обгоревшие стволы великанов». Надо полагать, что этими-то павшими великанами красные и воспользовались, когда белые при своем продвижении вперед в нескольких местах наталкивались на тела огромных деревьев, лежащих поперек дороги. Таким вот путем красные также пытались задержать продвижение белых, и в этом они отчасти преуспели, хотя следует повторить, что только отчасти, так как стволы быстро убирались белыми бойцами с дороги и тем очищался путь артиллерии и обозу.

Перед Большой Орловкой, в которой они, видимо, провели предыдущую ночь, красные решили задержать белых более основательно. Ружейная и пулеметная стрельба гремела тут более сильно и жарко. Подаваться назад красные, видимо, были не особенно охочи, и полковник Романовский приказал вновь скинуть головное – первое орудие с передка. На рысях выскочило орудие на пригорок. Снялось с передка. Сквозь стволы горелого леса, в голубой дымке позднего осеннего утра, саженях в полутораста впереди, поднимается гряда сопок, дорога идет вверх, и тут, вверху над долиной, неясно вычерчиваются полускрытые кустами и лесом заборы, сараи и избы незначительного, но растянутого великорусского селения. Это Большая Орловка… Со свистом и визгом, мимо работающих номеров и несколько отведенной поодаль упряжки, летят пули. А под горкой, в нескольких десятках саженей от первого орудия, стоит второе глудкинское орудие, а за ним непосредственно – повозки батарейного обоза. Все вместе, все в куче. Да как же иначе в этой глуши? Буммм, – гремит пушечный выстрел, оглашая долину Сандугана и, отражаясь в горах, несется эхом дальше и выше… Гремят второй, третий выстрелы… С визгом рвется над окраиной деревни шрапнель. Полковник Романовский и капитан Суханов в бинокли наблюдают за результатами стрельбы. А этим временем неутомимые сибирцы и енисейцы сопками идут в обход красных, занимающих и не желающих оставлять Большую Орловку. Красные их пока что еще не заметили. Они спокойно и уверенно ведут бой с залегшей впереди белого орудия казачьей цепью. Но вот стрельба красных сразу как-то вдруг стала какой-то нервной, беспорядочной. Слышно, как пулемет и винтовки красных стреляют совсем в другую сторону. А вместе с тем откуда-то сверху стрекотал наш, белый пулемет… Еще минута, другая… Теперь уже ясно: красные откатываются. Видно, как по склону сопки отбегают красные стрелки. Полковник Романовский переносит огонь дальше, и орудие теперь начинает бить по дальней части деревни… Минуту спустя белое орудие на рысях двинулось вперед. Перед самым въездом в деревню оно опять остановилось и, вновь снявшись с передка, прямой наводкой стало бить шрапнелью по отходящим красным цепям.

Большая Орловка занята белыми. Принимая во внимание некоторую усталость енисейцев и сибирцев, вымотавшихся на лазанье по сопкам, а также свежесть еще не бывших в бою оренбургцев, генерал Бородин приказал заменить в первой линии части Сводно-казачьего полка частями Оренбургского полка. Сибирская казачья батарея, однако, в голову выдвинута не была, но место первого орудия заняло второе орудие (капитан Стихии) той же Восточно-Сибирской артиллерийской дружины. Смены эти были произведены в деревне Большая Орловка.

Не задерживаясь в Большой Орловке, белые двигались дальше. В версте или, самое большее, в полутора от Большой Орловки сопки и с ними речка Сандуган начинают круто заворачивать влево. В этом самом месте у шоссе имеется несколько домиков – Малая Орловка. Пройдя эту, в шесть дворов, деревеньку, Анучинский тракт пересекает Сандуган, окончательно переходя с его правого берега на левый. Тракт следует далее в общем направлении на восток, и на его пути поднимается значительная горная гряда – гора Брюхановка, получившая, видимо, свое наименование по причине своей крутизны: на нее, мол, лезть и с нее спускаться приходится не иначе как на брюхе. Действительно, западный спуск (в долину реки Сандугана) весьма крут и малоудобен для движения повозок. От восточной окраины Малой Орловки до подножия горы Брюхановки будет примерно с версту, а до ее гребня – не более двух верст.

Итак, около 10 часов 28 сентября орудия и повозки колонны Сибирской казачьей рати, двигаясь за цепями оренбургцев, втянулись в Малую Орловку. При этом оба орудия Восточно-Сибирской артиллерийской дружины, идущие непосредственно одно за другим в голове колонны, оказались уже перед самым мостиком через речушку Сандуган. Небезынтересно отметить и то, что в самой Малой Орловке дорога, сообразно зигзагу гор, делает небольшой крюк влево: сначала она почти под прямым углом сворачивает влево, а затем, уже после перехода через Сандуган, идет некоторое время по его левому берегу, чтобы, наконец, опять свернуть вправо и начать подниматься на Брюхановку.

После неудачной попытки задержать белых перед Большой Орловкой красные отходят, не оказывая сопротивления. Медленно течет по дороге колонна к своей цели. Иногда происходит задержка, остановка: оренбургские казаки щупают впередилежащую местность, и, пока они не заняли очередной рубеж, орудия не вылезают, чтоб случайно не зарваться… Орловка почти уже пройдена, но вот впереди защелкали винтовки и затрещали короткие очереди пулеметов. Значит, опять красные остановились. Надо их выкуривать. По приказу полковника Романовского командир второго орудия снялся с передка, поставив свое орудие на полузакрытую позицию у водяной мельницы. В двух-трех десятках саженей за ним на дороге остановилось, подтянувшееся первое орудие, а там дальше повозки… Бумм – орудие капитана Стихина дало свой первый привет врагу. Бумм… и оно повторило. Оно било по кустам, занятым красными партизанами. Оно как бы говорило: «Пора вам выкатываться, товарищи. Вы видите – у нас есть пушки. Уходите лучше». Винтовки потрескивали, стучал пулемет. Все было, в общем, как полагается, и вдруг… откуда-то спереди, со стороны противника, раздалось такое же, ответное – бумм… Красное орудие, расположенное где-то наверху, за гребнем Брюхановки, послало белым свой привет. Вся деревня Малая Орловка с высокой горы была видна как на ладони. Заблаговременно красные успели, конечно, пристреляться. Они до сих пор умышленно выжидали, и вот теперь, когда Сибирская казачья рать сгрудилась в деревушке, красные артиллеристы открыли меткий комбинированный огонь по колонне противника.

Такая встреча была неожиданна для белых. Позиции никакой, наблюдательного пункта тоже нет. Куда стрелять? Где красная батарея?.. Пыль и сизый туман бездымного пороха поднимались у второго глудкинского орудия. Одна вспышка сменялась другой… Красные били по белой батарее. Их первая граната разорвалась где-то впереди и сравнительно далеко влево от глудкинских орудий. Комья черной, грязной земли, какие-то ветки и листья высоко взметнулись вверх. Второй разрыв был ближе в обоих отношениях к белым орудиям. Прекрасно, ясно видно, как подкошенными пали две березки… Новый, далекий, глухой выстрел вражеского орудия. Слышен свист снаряда. Он летит прямо на нас, на дорогу, на первое глудкинское… Поручик Филимонов, держа в руках повод коня