- Я ухватилась, Серёж, - девушка виновато взглянула на своего визави, - продолжай! Я тебя внимательно слушаю…

Сегодня Сергей раскрыл себя с неожиданной стороны. Раньше Нина такого за ним не замечала. Он, как обычно, был весь погружён в глубину веков, сыпал фактами и критически отзывался о некоторых работах своих коллег.

Просто сегодня все эти его рассказы были уж слишком однообразными, что ли… К тому же, мужчина неожиданно резко отреагировал, когда его перебили. Девушка лишь хотела его поблагодарить за то, что он отодвинул ей стул…

Молодой человек прервал свой рассказ и полчаса разглагольствовал о том, что, во-первых, леди должна принимать как должное проявление внимания к себе джентльмена, а во-вторых, перебивать собеседника в тот момент, когда он увлечён рассказом, очень невежливо, и что, мол, он не ожидал, что у Нины окажутся проблемы с воспитанием…

Девушка чувствовала себя двоечницей, которую оставили после занятий, чтобы она подтянула «хвосты».

И ещё одно неприятное наблюдение: Сергей, в этот раз, рассказывал очень долго и нудно, словно читал наизусть какой-то учебник. Он иногда на середине фразы замолкал и Нина (один лишь раз!), как это обычно бывает, попыталась подсказать ему нужное слово. Просто заполнить паузу! Ничего такого в подсказке не было! Просто мечталось всю эту нудятину поскорее закончить...

Мужчина раздражённо дал ей продолжительную отповедь, мол, не ей влезать с подсказками в область, которая ей незнакома. Потом ехидно отозвался насчёт того, что «технари» всегда демонстрируют своё откровенное невежество и начал рассказ сначала…

Нина уже даже не пыталась спорить, что она не технарь, что область знаний Сергея – весьма специфична и что человека нельзя огульно записывать в невежды, если он, скажем, не помнит, в каком году состоялось Чесменское сражение…

Она просто пообещала дальше внимательно слушать, ковыряла в тарелке и старалась терпеливо дождаться, когда же закончится этот бесконечный кошмар.

Поднимаясь из-за стола, Сергей не преминул заметить, что, если Нина была не голодна, нужно было об этом сказать ему с самого начала. Тогда бы он, дескать, ограничился заказом ей лишь десерта.

Девушке надоело извиняться и чувствовать себя виноватой. В пищеводе стоял ком из непережёванного жёсткого мяса, и её слегка подташнивало от вкуса мыла. Она лишь покорно позволила себя одеть и вяло поблагодарила официанта.

Сергей проводил Нину до самого дома и на прощание поцеловал. Она не могла сказать, что ей было неприятно! Просто чужие губы были слишком мягкими, что ли. И сам поцелуй не вызвал внутри ни бабочек, ни намёка на трепет…

На следующий день, вспоминая свидание, девушка попыталась себя убедить, что, наверное, молодой человек просто переволновался. Вот и пошло всё вкривь и вкось. К тому же, чего уж греха таить, у неё самой настроение было, мягко говоря, не очень. Что тоже, и весьма возможно, отложилось на общем впечатлении от неудавшегося вечера.

Короче говоря, Нина решила дать Сергею ещё один шанс…

* * *

В мобильном мигал один пропущенный звонок. Когда телефон завибрировал в ресторане, а потом разразился хрустальной мелодией вальса Шопена си минор, Сергей поморщился, как от зубной боли и потребовал отключить звук.

Нина тогда от испуга, даже не обратила внимания, кто звонил… Теперь же, проверив пропущенные, она печально смотрела на экран, снова и снова перечитывая: «Беркутов К.С.»…

Интересно, что от неё понадобилось Константину? Вчера между ними было уже было всё сказано и поставлена точка. Если прям что-то срочное, он бы мог написать…

Но ни в этот вечер, ни в следующий, ни звонков, ни сообщений от него так и не поступило. Девушка сама для себя просто грустно заметила: да, это был именно конец!..

* * *

В понедельник, придя на работу и войдя в кабинет, Нина Владимировна застала обеих коллег за разглядыванием пышного букета алых роз, стоящего у неё на столе.

Цветы вызвали в девушке приступ паники. Где-то глубоко в душе она, всё же, надеялась, что розы присылает ей Константин. Но после того, как она ему довольно грубо сказала, что все эти его цветы – псевдо-романтические потуги, которые, мягко говоря, не произвели на неё впечатления, Нина была уверена, что роз больше не будет…

А тут… Господи, тогда кто же это мог быть?!

- Кто-то, смотрю, удачно провёл выходные, а, Ниночка? – неискренняя улыбка Людмилы просто сочилась ядом.

- Кстати, я сегодня у лифтов слышала, - не менее ехидно заметила Светлана Николаевна, - что за нашей тихоней ухаживает Большой Босс! Дескать, это он нашей Ниночке присылает цветы и, вообще, чтоб ей угодить даже свою бессменную секретаршу уволил!

Нина в ужасе замерла, даже не зная что можно сказать. Боже мой, Боже, случилось то, чего она больше всего боялась! Она стала поводом для досужих сплетен в родном коллективе!

- Да щас! – внезапно ей на помощь пришла Люда, - Нашим кумушкам лишь бы языками чесать! Нинка тут всегда у нас на глазах! Если б что-то похожее было, уж мы бы первыми здесь заметили!

- Вот и я говорю, что глупость! – ей в тон, не замечая состояния Нины, подхватила Светлана Николаевна, - Я так им всем и сказала! Нина виделась с боссом от силы пару раз, и то – исключительно на совещании. Ну, может, пожалуй, ещё раз тогда, когда эта фифа-Марина отволокла её к Беркутову «на ковёр» чуть ли не за шкирку!

- Вот-вот! – радостно не унималась Люда, - а мы уж помним, в каком состоянии Нинка после этого всего сюда возвращалась! Романтикой там явно не пахло!.. Нин, ты чего?! Да брось ты! Наплюй!..

Дамы внезапно снизошли к своей коллеге, наконец, разглядев, что та в абсолютном шоке. Видимо, в этом и есть вся женская натура: если кому-то из товарок весело и хорошо, исходить ядом, а стоит заметить, что кто-то в их рядах совершенно несчастен, бросать все дела и кидаться утешать, успокаивать и перед внешними врагами всеми силами защищать.

Коллеги всё утро отпаивали Нину чаем, сетуя на то, какой гадюшник – их коллектив. Они, как могли, подбадривали девушку и веселили, в конце концов, вызвав на бледных Нининых щёчках такой долгожданный румянец.

Общим собранием бухгалтерского коллектива, возглавляемым подоспевшей начальницей, Марией Антоновной, было выявлено, что сплетни пошли сразу с двух концов. Во-первых, «Ниночка сама виновата», потому что бездумно бегала по отделам и расспрашивала про цветы.

А во-вторых, всё это – козни мегеры-Марины, которую, наконец, уволили за некрасивый скандал. Многим, с подачи той же Марины, было доподлинно известно, что Нина ей чем-то изрядно насолила.

Секретарша, конечно, врала, когда всем рассказывала, что тихоня-бухгалтер вешается на шею Большому Боссу.

Все давно знали, что Марина просто спит и видит себя в роли мадам Беркутова! Она, и помимо Нины, всех молоденьких и красивых при каждом удобном случае изводила. Понятно, из некрасивой ревности!