– Говори или сейчас умрешь.

Неизвестный развел руки в стороны в знак того, что не собирается нападать, шагнул ближе и отбросил капюшон с лица. Это оказался молодой мужчина, не более двадцати четырех лет от роду. У него были волнистые черные волосы, на боку висел богато украшенный длинный меч. Рам Джас узнал его и опустил лук.

– И что же я должен тебе сказать, ты, киринское отродье? – Молодой человек улыбнулся; выглядел он молодым и красивым, несмотря на густую бороду.

– Скажи хотя бы, что ты, негодяй ро, здесь делаешь.

Рам Джас сел, прислонился спиной к выступу крыши и расслабил пальцы, державшие лук. Он пристально рассматривал пришедшего. Они не виделись по меньшей мере год, и на убийцу произвела впечатление манера молодого человека держаться. Он всегда был опасен, несмотря на возраст, но теперь от него исходила угроза, и Рам Джас решил, что это хорошо сочетается с его внешностью.

– Я рад, что ты еще жив, Бром. Я слышал о том, что произошло в Канарне, – сказал кирин.

Молодой человек опустил взгляд, и на лице его отразилось глубокое горе.

– Можно мне сесть?

Рам Джас взялся за бутылку вина, которую носил с собой на задания, требовавшие долгого ожидания, и указал на место рядом с собой:

– Пожалуйста. Но не высовывайся, я на работе.

Лорд Бромви из Канарна, сын герцога Эктора, уселся на грязную крышу таверны рядом со старым другом и привалился к каменному выступу, который скрывал их от людей, находившихся на улице.

Они с минуту сидели молча, передавая друг другу бутылку, пока Рам Джас не решил, что настало время поговорить.

– Ты знаешь что-нибудь о своем отце? – спросил он.

Бром передернул плечами:

– Последнее, что я слышал, это то, что Красные рыцари захватили главную башню и взяли его под стражу. Я об этом узнал, когда находился в Ро Тирисе. Мне ничего не оставалось, кроме как бежать сюда. – Он сделал большой глоток вина. – За мою поимку назначена цена, и треклятые Пурпурные священники завербовали всех паршивых наемников в этой части Каресии для того, чтобы выследить меня.

– Наконец-то выяснилось, что ты дорого стоишь. Я бы на твоем месте был польщен, Бром, – усмехнулся Рам Джас.

– Это потому, что ты ничтожный кирин-полукровка, – безо всякого веселья в голосе ответил его друг.

Ухмылка Рам Джаса стала еще шире:

– Это верно, но все же я пока не превратился в Черного Стража.

Этим словосочетанием называли тех, чья семья совершила предательство по отношению к короне. На щеке такого человека ставили клеймо, чтобы сразу можно было узнать, что он принадлежит к дому, лишенному чести. Брома внесли в список Черных Стражей, но до сих пор не поймали и не заклеймили. Внимание кирина привлекло движение внизу, на улице, и он приложил палец к губам. Медленными, тщательно отработанными движениями Рам Джас поднялся и привалился к каменному выступу. Натянув тетиву, он осмотрел улицу. Он заметил толстого человека, одетого в ярко-зеленые одежды, которого сопровождали две продажные женщины. Лайл выглядел спокойно, и Рам Джас понял, что тот не подозревает о смертельном оскорблении, которое нанес местному бандиту, а также о том, что сейчас его жизнь подойдет к концу.

– А что конкретно сделал этот человек? – прошептал Бром.

Не отводя взгляда от мишени, Рам Джас произнес:

– Точно не знаю, – а затем выпустил стрелу из охотничьего лука.

Стрела попала в цель, чуть выше правого уха Лайла. «Хороший выстрел», – подумал кирин, когда из раны хлынула кровь. Женщины завизжали, в ужасе глядя на мертвого кавалера.

– Отлично, а теперь уходим, – весело произнес Рам Джас.

Он подмигнул Брому, схватил свой заплечный мешок и нырнул в тени дальней части крыши, где находилась деревянная лестница, которая огибала угол здания. Рам Джас не оглянулся, чтобы посмотреть, последовал ли за ним друг, и начал проворно спускаться по ступеням. Он слышал далекий шум с соседней улицы и понял, что нужно убираться отсюда как можно быстрее.

Он услышал за спиной торопливые шаги Брома, который топал так, что Рам Джас остался не очень этим доволен; они спрыгнули с лестницы и очутились на крыше невысокого здания, расположенного напротив.

Рам Джасу нравилось ощущение безнаказанного совершения убийства. Также ему нравилось чувство, которое он испытывал, пронзая стрелой голову человека ро. Он редко брался за работу, предполагавшую убийство каресианца или ранена, и присущая ему ненависть к ро создала ему в Ро Вейре определенную репутацию. Когда дело касалось наемных убийц, предрассудки ценились высоко.

Двое друзей быстро пересекли вторую крышу и остановились под окном примыкавшей башни. Рам Джас заранее вставил клин, чтобы окно не закрывалось, и теперь он ловко подпрыгнул и схватился за веревку, которую привязал к балке внутри помещения.

На Брома явно произвело впечатление то, с какой ловкостью и быстротой кирин проник в открытое окно. Он на мгновение скрылся внутри, затем высунулся наружу.

– Вы нуждаетесь в приглашении, ваша светлость? – обратился он к Брому.

Человек, стоявший внизу, улыбнулся и начал взбираться вверх по веревке. Как только Бром оказался в башне, Рам Джас втянул веревку и закрыл окно.

Они очутились в помещении, похожем на кладовую; здесь стояло несколько вешалок с одеждой и лежали какие-то мешки. Бром с любопытством огляделся, а Рам Джас снял доспехи и облачился в заранее подготовленную одежду простолюдина.

– Рам Джас, куда это ты меня привел? – спросил он.

– Это нижний этаж приюта для пьяниц, где оказываются люди, которым некуда больше идти, когда Коричневые священники находят их пьяными в переулках. Здесь жрецы держат всякую дрянь, которую раздают бездомным. Пища стоит денег, но иногда и у пьяного находится несколько монет.

– И зачем мы сюда пришли? – продолжал спрашивать Бром.

Рам Джас снял пояс с мечом и повесил его на стойку, спрятав под за одеждой.

– Ну, я подумал, что если я пьян и нахожусь в приюте, то это хорошее алиби, когда придут стражники и спросят меня, не я ли выстрелил человеку в голову. Я заранее принес сюда доспехи и оружие, затем вышел на улицу и наблевал в переулке. Коричневые священники затащили меня в приют. – Его обычная ухмылка стала еще шире, когда он посмотрел на своего друга. – Я оставался здесь примерно час, затем спустился на нижний этаж, забрал свое барахло, пошел и убил того человека. – Он сунул руку под одну из вешалок и извлек бутылку крепкого раненского виски. – Выпьем? – добродушно предложил он.

Бром покачал головой:

– Не думаю, что мне стоит присоединяться к тебе в приюте для пьяных, к тому же не хочу видеть никаких стражников, кого бы они ни искали – тебя или меня.

– Да, тебя вовсю ищут. Что именно произошло в Канарне?