– Ты говорил, что должен дождаться родственницу, – продолжала она.

– Да, я её дождался, – деревянным голосом отозвался я.

– Ты не мог бы мне помочь? Мне нужно кое-что передвинуть в комнате в общежитии… – она хлопнула ресницами.

Знаю я это «передвинуть»! И настроения на романтический вечер с Соней у меня совершенно нет. Мне бы разобраться с двумя главными проблемами – Инной и Надей, – а не обзаводиться третьей.

– Извини, не получится, – я выдавил из себя улыбку. – Я сегодня обещал заехать к родителям. Хочешь, попрошу кого-нибудь из ребят зайти к тебе сегодня и передвинуть все, что нужно?

Я вытащил из кармана телефон. Щеки Сони порозовели.

– Нет, спасибо, это не срочно, – быстро проговорила она.

– Как хочешь, – я посмотрел на дисплей телефона. – Извини, мне уже пора. До завтра.

Я шагал по улице, спиной чувствуя взгляд Сони. Откуда она только выскочила? Мне надо где-то посидеть и спокойно подумать. С лавочки пришлось уйти. К родителям я, естественно, не собираюсь, там покоя не будет. Начнутся поучения и расспросы, а у меня нет желания сейчас их слушать и что-то отвечать. В общаге ко мне опять как клещ прицепится Соня.

Я подошёл к автобусной остановке и зашёл в первый попавшийся полупустой автобус. Вот и вариант, где можно спокойно подумать. Я забился в самый конец, на последнее место у окна. Зазвонил телефон, номер высветился незнакомый. Я был почти уверен, что это очередная назойливая телефонная реклама с приглашением взять кредит или «абсолютно бесплатно» посетить какой-то медцентр, но – мало ли – вдруг кто-то звонит по работе…

Я нехотя поднёс трубку к уху.

– Слушаю.

– Добрый вечер, – заговорил незнакомый мужской голос. – Я ищу Надежду Новикову. Мне сказали, что вы с ней общались.

– Вы кто? – хмуро бросил я.

– Родственник Нади. Приехал по её адресу, а её там нет. Никто ничего сказать не может, телефон постоянно отключен. Хозяйка сказала, что вы общались с Надей. Не подскажете, где её можно найти?

– Нет, я давно её не видел, – я постарался, чтобы голос звучал спокойно, хотя сердце бешено заколотилось. – Слышал только, что Надя вышла замуж.

– Может, она вам звонила? – голос незнакомого мужчины сделался настойчивым.

– Нет, – решительно сказал я. – Не звонила, не писала, и я о ней ничего не знаю. Мы не общаемся. Извините, мне неудобно разговаривать.

Я прервал разговор. Во рту стало сухо, руки похолодели. Если что, все старые сплетницы нашего района хором подтвердят, что я встречался с Надеждой Новиковой. Откуда этот мужик вообще взял мой телефон? И кто он такой? Надя не упоминала ни о каких родственниках, кроме стариков из деревни.

Я не собираюсь никому рассказывать о её звонке с нового номера телефона. И уж тем более не скажу о нашей предстоящей встрече. Я должен решить эту проблему раз и навсегда. И решить её можно только одним способом. Я машинально потёр вспотевшие ладони.

Если с Надькой что-то случится, я буду избавлен и от неё, и от ребёнка. Она не станет требовать деньги, угрожать оглаской или подавать в суд. А если с ней что-то случится поблизости от Назарова, то первым подозреваемым станет он. Наверняка уже пошли слухи, что Надежда ушла от мужа.

Я потёр виски. Эти мысли одолевали меня все навязчивее. Сегодня к ним прибавилось ещё одна. Если на Кирилла падёт хоть тень подозрения, Инна не захочет иметь с ним дело. А уж если Назарову предъявят обвинение, ему станет не до романов. У меня будет время вернуть Инну. Если только я решусь…

Решиться труднее всего. Это в книгах и фильмах все просто, а в реальной жизни… Не уверен, что смогу. Да и чисто технически – как это можно сделать на «Реченьке», чтобы никто ничего не заметил? Все должно произойти именно там, во владениях Кирилла Назарова, причём там, где нас не увидят.

Я точно знал, что не смогу даже ударить Надю, не то что убить. При мысли о том, чтобы что-то ей сделать, меня передергивало. Я не был готов к крикам, сопротивлению, крови. Нет, на это меня не хватит. Но ведь можно, например, напоить её каким-нибудь снотворным или что ещё есть. А если не захочет пить? Столкнуть её где-нибудь в эту самую реченьку? Надя говорила, что плохо плавает. Но опять-таки я не знаю, насколько плохо она держится на воде, да и не представляю, есть ли такое место, где это возможно сделать.

Телефон зазвонил снова. Номер был тот же.

– Послушайте, я же сказал, что давно не видел Надю, – начал я.

– Это ты послушай, – теперь голос незнакомца прозвучал жёстко. – Я прекрасно знаю, что она от тебя беременна. И я не верю, что Надя тебе не звонила. Если до субботы она не появится, я официально подаю заявление о её розыске, и беседовать с тобой будут уже другие люди. Если останется, с чем беседовать, конечно. Я ведь могу найти тебя раньше, чем они.

Кровь застучала в висках.

– На голову больной? – от неожиданности слишком громко выпалил я. На меня обернулась несколько человек. – Я на тебя сам заявление напишу, идиот. У неё муж есть, у него и спрашивай.

– Я её муж, – так же жёстко проговорил он. – И я не шучу. Мне нужно поговорить с Надей. Жду от тебя её адрес или телефон.

– Да нет у меня ни её адреса, ни телефона, – я понизил голос, на меня продолжали коситься. – И о том, что Надежда беременна и что вы не живёте вместе, я в первый раз слышу. Разбирайтесь сами со своими ссорами и детьми.

Я дрожащей рукой нажал на кнопку отбоя, а затем отправил номер Кирилла Назарова в чёрный список. Значит, он обо всем знает. У Надьки не хватило ума держать язык за зубами. Сколько времени понадобится, чтобы Инна узнала правду? Думаю, не так уж много. Но, надеюсь, она ничего не узнает. Всё нужно решить в пятницу. Максимум – в субботу. Мне совершенно не хотелось лично встретиться с психом, который сейчас мне звонил.

Он только что подписал себе приговор. Если я не решусь, у меня не будет спокойной жизни. А если решусь – избавлюсь сразу и от Надежды, и от Назарова, а может даже быстро верну Инну. У меня будет всего одна попытка без возможности повторения. Надо только хорошо все обдумать.

Я выругался и убрал телефон. Говорил мальчишка убедительно, но я не верил ни одному его слову. Мальчик Лёва не мог не знать о том, что Надя беременна, и что ребёнок от него. И почти наверняка Надежда пыталась с ним связаться. Она не появлялась на прежней квартире, её вообще не видели в том районе – местным сплетницам я в этом плане доверяю.

К своим старикам Надя тоже не приезжала. Я поморщился, вспомнив поездку в деревню. Хорошо хоть додумался накупить вкусняшек и сказать, что это от нас обоих. Дед, кажется, ничего не заподозрил. А вот бабушка Раиса Тимофеевна сразу почуяла неладное. Я выпил чашку растворимого кофе с домашним пирожком и тут же засобирался домой, стараясь, чтобы все выглядело более-менее естественно. В разговоре между делом выяснилось, что Надя звонит каждый день. Как я и думал – включает телефон, болтает с бабушкой и дедушкой, как будто ничего не случилось, а затем тут же его выключает. Ну что ж, по крайней мере, с ней все в порядке. Деньги у Нади на какое-то время есть, так что могла снять нормальную квартиру без кошачьих запахов и отсиживаться там, чтобы не довести своими новостями деда до второго инсульта.